Московский бродвей - Фридрих Незнанский

Петр Филонов с детства был весьма склонен к различным мистификациям. Они были изощренными, продолжительными и впечатляющими. Как-то раз он устроил своим родителям многодневное представление под кодовым названием «Призраки». В квартире совершенно неожиданно начали твориться странные вещи – исчезали предметы, на рассыпанной в кухне муке возникали следы лап неизвестных животных, вечерами, когда вся семья собиралась у телевизора, из других комнат доносились странные звуки, похожие на стоны. Родители вначале посмеивались, потом старались не обращать внимания, а потом каждый втайне от другого завел пузырек валокордина… Петя увеличил интенсивность – теперь перед окнами время от времени пролетали странные существа, а как-то раз в окно родительской спальни постучала черная рука… на следующий день родители не пошли на работу, а вечером Петя таки признался в том, что неделя в окружении призраков – его работа. Родители не стали его наказывать, они были счастливы, что все разрешилось так просто. Да и ущерб оказался невелик – несколько седых волос на голове у отца и нервный тик у мамы…

Пойдя в школу, Петя продолжал свои эксперименты. О странностях в обычной районной школе написали даже в газете… Никто не мог предположить, что многочисленные «барабашки» и «полтергейсты» на самом деле являются обычными детскими шалостями, правда выполненными на высоком уровне – почти профессионально. После школы Петя решил учиться на иллюзиониста…

Однако все вышло иначе. Петю забрали в армию и послали прямиком в Афганистан. Шел 1983 год, о выводе войск никто еще и не помышлял.

Здесь некогда было думать о мистификациях – и днем, и ночью, и даже во время сна любой солдат каждую секунду готовился к отражению атаки… И Петя, который служил в десантных войсках, не стал исключением.

Из Афгана Петя вернулся совсем другим. Он уже почти забыл о своих детских шалостях. Повесив в шкаф парадку с сержантскими погонами и почти полукилограммом медалей и орденов, он задумался о своей дальнейшей судьбе. Выбор оказался, мягко говоря, невелик…

Как-то раз Петю пригласили на киностудию в качестве консультанта. Снимали дурацкий боевик про спецназ. Место действия, разумеется, Афганистан. А Петя должен был определить степень правдоподобности того, что происходило на экране. Пригласили его случайно – школьный товарищ, который работал ассистентом режиссера, прослышал о его афганском прошлом.

Показали отснятый материал. Актеры в новенькой полевой форме, делая зверские лица и шмаляя из автоматов во все стороны, прыгали с верхотуры, мочили кучу душманов, оставаясь, конечно, целыми и невредимыми.

Глядя на экран, Петя вспомнил, как оно было на самом деле. Ребят своих погибших вспомнил, кровь, нестерпимую жару, песок в портянках и ежеминутный страх погибнуть от пули таких же смуглых людей в чалмах и длинных рубахах, что пачками гибли по команде сидящего тут же в зале режиссера, тщедушного человечка с реденькой бородкой.

И так стало Пете обидно, что он встал и, ни слова не говоря, вышел из зала.

– Эй, братишка, стой! – Вслед за Петей из зала выбежал невысокий парнишка. – Да стой же ты!

Петя нехотя остановился.

У парнишки из-под рубашки виднелся уголок тельняшки. На это Петя, конечно, сразу же обратил внимание.

– Вова, – сунул ему ладонь парнишка.

– Петр. – Петя нехотя подал руку.

– А я смотрю – ты на кресле ерзаешь, сразу понял, что «афганец»… А я ведь тоже там служил. Под Гератом четыре года оттрубил. Два ранения имею.

Разговорились. Оказалось, что Вова, уволившись из армии, подался в каскадеры. И снимался именно в этом фильме.

– Семью кормить надо… А платят здесь неплохо.

– Есть за что, – заметил Петя, – если каждый день шею сломать рискуешь.

– Да ну, – махнул рукой Вова, – к этому мне не привыкать. В Афгане каждую минуту рисковал – и ничего, выжил, как видишь. А тут только на съемках, да еще и за деньги… И потом, куда еще идти? В спортсмены – возраст не тот. А в рэкетиры не пойду. Это не для меня.

– А тебе в этой херне сниматься не противно?

Вова хмыкнул:

– Конечно, противно. Поначалу тоже, вот как ты, все дверьми хлопал. А потом понял: таких, как я, много. И если я буду нос воротить, мигом замена найдется. А потом, война кончилась, и пусть хоть такая память, чем вообще никакой…

Тогда Петя не согласился с ним. Горячился, подыскивал убедительные аргументы. И все-таки ушел с киностудии, так и не попрощавшись с тщедушным режиссером…

Решив начать новую жизнь, он пошел учиться, потом устроился в небольшую фирму, завелись кое-какие деньги…

Два года назад, после известного кризиса, Петя попал под сокращение. Ткнулся туда, ткнулся сюда, поторговал неделю в коммерческом ларьке. А потом вспомнил Вову. И разыскал обрывок газеты, на котором тот нацарапал свой телефон.

Так Петя стал каскадером. Снялся в двух-трех картинах. Один раз даже у того же плюгавого режиссера. На этот раз он снимал фильм о нелегких буднях пограничников.

Но и кино переживало непростые времена, найти работу становилось все труднее. Поэтому Петя Филонов все чаще сидел дома, вспоминая Афганистан. А иногда и свои детские мистификации и розыгрыши. Как-то раз он рассказал о них Вове…

Первого января Петя проснулся с тяжелой головой. Собственно, в этом событии нет ничего странного – большинство наших граждан просыпаются первого января именно с тяжелой головой. Ну или просто с головной болью. Это зависит от качества спиртного, которое употребил в новогоднюю ночь проснувшийся. Если это было благородное шампанское или, скажем, коньяк, виски, просто хорошее вино, то голова будет просто тяжелая. А если пилась фальшивая водка, приготовленная из спирта «Ройял» и водопроводной воды, то черепушка будет разламываться пополам и ее обладатель непременно даст себе торжественное обещание – в наступившем году ни капли. И даже будет испытывать некоторые муки совести, когда придется допивать купленные про запас и стоящие в дальнем углу комнаты две-три бутылки все той же прозрачной жидкости.

Петя встречал Новый год с шампанским.

Но дело совершенно не в этом. Важно, что послужило причиной пробуждения Пети. А этой причиной был телефонный звонок.

– Да, – прошептал Петя в трубку.

– Петр Николаевич?

– Да.

– Нам посоветовали вас как крупного… э-э… специалиста.

Петя потряс головой, чтобы окончательно проснуться.

– Это в какой же области?

– В области трюков. И розыгрышей всяких.

Голос в трубке звучал как-то загадочно. Звонили явно не с киностудии.

– Ну, в общем, да. Я специалист, – солидно произнес Петя.

– Отлично, – обрадовались в трубке, – мы хотим предложить вам небольшую работу.

Это было как раз кстати. В новый год Петя вступал с шестизначными долгами и пятью замороженными куриными окорочками в холодильнике. Поэтому он, не раздумывая, согласился встретиться с загадочными «работодателями».