Секрет еловых писем - Фрауке Шойнеманн

Накануне премьеры все актеры ужасно волновались. Общее настроение было таким напряженным, что на моих роскошных усах можно было играть словно на скрипке. Мяу! Я чувствовал себя просто жутко – неужели это и было то самое, что господин Фернандес называет «сценической лихорадкой»? За кулисы прибежала Эмилия:

– Эй, я хочу еще раз пожелать вам всем ни пуха ни пера! Тьфу-тьфу-тьфу!

Ни пуха ни пера? Хм, вокруг нас не было никаких пернатых. Вероятно, Эмилия взялась за старое и сказала что-то обидное! Я недовольно мяукнул. Кира рассмеялась:

– Нет, Уинстон, не сердись и не обижайся. Так всегда говорят в театре перед премьерой. А если просто пожелать актерам удачи, то это якобы, наоборот, грозит провалом.

Ах так! Но откуда мне, коту, знать такие тонкости театральной жизни?

– Точно, – подтвердила Эмилия. – Но у вас все будет хорошо. Пока! – И она направилась в зал.

– Эмилия! – крикнула ей вдогонку Кира, пока та еще не скрылась за занавесом.

– Что?

– Ты правда не обижаешься?

– Из-за чего?

– Что я играю вместо тебя твою роль.

Эмилия засмеялась:

– Совсем не обижаюсь, Кира! Я радуюсь, что у меня опять все хорошо. А выходить на сцену я пока все равно не могу – это отнимает слишком много сил. Но учти: следующую главную роль я уж точно уведу у тебя из-под носа!

Девочки засмеялись, и Эмилия ушла. Я пытался успокоить свои нервы. Интересно, Одетта, Спайк и Чупс так же нервничали, как я? Все-таки теперь они присоединились ко мне, и теперь у нас получилась настоящая кошачья свита. Все полтора часа мы будем сопровождать на сцене Кота в сапогах. Господин Фернандес назвал эту идею гениальной, поэтому мы, четыре мушкетера, были снова вместе и снова действовали сообща.

Вот! Заиграла музыка. Мюзикл начался…

Занавес опустился в последний раз, и зрительный зал разразился оглушительными аплодисментами. Я посмотрел в узкую щелку между занавесом и сценой. Зрители буквально вскакивали со своих мест и неистово аплодировали. Многие громко кричали «Браво!». Вильгельминцы – учащиеся гимназии «Вильгельмина» – от восторга топали ногами. Меня бросало то в жар, то в холод – от облегчения. И от радости! Потому что, при всей моей скромности, скажу вам честно: мы были бесподобны! И, конечно, прежде всего Кира, которая вложила в эту роль всю свою душу.

Мои двуногие коллеги-актеры, взявшись за руки, стояли перед занавесом. Мы, кошки, тоже выбежали вместе с ними и уселись на краю сцены. Чупс подозрительно резко дергал хвостом.

– Слушай, Уинстон, как здесь шумно! – пожаловался он.

– Ты лучше не ворчи, а наслаждайся успехом! – прикрикнула на него Одетта.

– А я что делаю? Я наслаждаюсь! – Если бы Чупс мог усмехнуться, он бы это сделал.

Когда публика немного успокоилась, на сцену вышли фрау Хейнсон и господин Фернандес. Они тоже поклонились публике, а потом фрау Хейнсон попросила принести микрофон.

– Дорогие любители театра, дорогие учащиеся гимназии «Вильгельмина», дорогие родители, бабушки и дедушки! Полагаю, все согласны с тем, что сегодняшнее представление было просто потрясающим.

Снова поднялся шквал аплодисментов. Фрау Хейнсон немного подождала, пока шум стихнет.

– Вся наша труппа проделала очень большую работу, и вот – великолепный результат. Я хочу поблагодарить всех участников нашего мюзикла, и особенно господина Фернандеса, театрального драматурга и настоящего профессионала – в последние недели он отдал много сил и времени нашей постановке. Огромное спасибо, господин Фернандес!

Аплодисменты, аплодисменты.

– Поначалу нас преследовали неудачи, возникали непредвиденные проблемы. Мне уже казалось, что наша постановка родилась под несчастливой звездой. И тем, что потом у нас все получилось как нельзя лучше, мы обязаны одной нашей участнице, которую я хочу сейчас поблагодарить отдельно: после того как наш прежний аккомпаниатор неожиданно вышел из игры, музыкальное сопровождение мюзикла с готовностью взяла на себя Анна Коваленко. Фрау Коваленко, пожалуйста, поднимитесь на сцену!

По рядам зрителей пробежал шепот – разумеется, все в этом зале знали, что произошло. Тем временем Анна встала из-за рояля. Когда она подошла к фрау Хейнсон, та протянула ей букет цветов:

– Большое спасибо, фрау Коваленко! Вы наше спасение. Дорогие зрители, – продолжала она, снова повернувшись к залу, – объясню вам: фрау Коваленко – мама Киры, нашего Кота в сапогах. Она дипломированная пианистка из Омска, и я не раскрою большой тайны, если скажу, что в будущем рассчитываю на продолжение сотрудничества с фрау Коваленко и в других наших проектах.

Минуточку! Что значит – в других проектах? Надеюсь, нам не придется искать новую экономку? У меня закололо в кончике хвоста, да еще так сильно! К сожалению, я не успел прислушаться к этому симптому, потому что публика снова зааплодировала как сумасшедшая и вызвала актеров на бис. Остатки моих сомнений утонули в последней песне, но легкая тревога осталась.

Прошел еще час, и добрая порция пельменей, наполнив меня блаженством, удалила остатки сомнений. В честь праздника бабушка сварила огромную кастрюлю пельменей, и все кошки получили свою порцию! И вот мы вчетвером окружили мою миску и уплетали пельмени до тех пор, пока наши кошачьи животы не наполнились до предела. Вкуснота! И должен заметить, что бабушкины пельмени и в самом деле были чуть-чуть вкуснее, чем те, которые тогда сварила Кира.

Объевшись, я поплелся в столовую к моим двуногим друзьям. Но и там тоже все еле дышали из-за переедания.

Наконец Вернер отложил вилку в сторону и поднял бокал:

– Дорогие мои, теперь я просто не могу не выпить еще раз за нашего повара! Фрау Коваленко, пельмени просто изумительные! Как хорошо, что на этот раз я не пропустил этот деликатес. Это была бы катастрофа!

Взрослые чокнулись бокалами, Кира, засмеявшись, тоже подняла свой бокал с кока-колой.

– Ура, значит, за повара, дорогая бабушка! – Она сделала маленькую паузу. – И конечно, за мою любимую мамочку! Мама, я так горжусь тобой – и я рада, что ты и дальше будешь помогать фрау Хейнсон в других постановках!

Все выпили и поставили бокалы.

Тут заговорил Вернер:

– Кстати, о помощи в постановках. Неужели мне опять нужно волноваться? Анна, я надеюсь, что вы не исчезнете из моего дома так же внезапно, как и появились! Это было бы ужасно!

Ага! Не только я – Вернер тоже забеспокоился!

Но Анна лишь рассмеялась:

– Нет-нет! Я охотно буду иногда помогать школе, но вас я не брошу. Обещаю!