Козырь в рукаве - Светлана Алешина

Я зажмурилась, представляя, что сейчас с нами будет. Но обошлось. «КамАЗ» успел затормозить. Оставалось миновать второй двухполосный ряд, чтобы выехать к трамвайной линии. Это оказалось немного проще, потому что движение по направлению к городу было не таким интенсивным.

Серый «жигуленок», словно приклеенный, не отставал от нас. Я уже слышала сирену сине-белого милицейского «Форда», пробивающего себе дорогу воем и мельтешением проблескового маячка. Черт с ним, подумала я, по крайней мере, он отпугнет этого чернявого на «копейке». Ведь не полезет же тот на рожон. Но «Форд» находился еще далеко, а «копейка» со стрелком-водителем совсем рядом. Мне казалось даже, что я слышу рычание ее мощного двигателя.

Наконец мы добрались до трамвайных путей. Я услышала звонок приближавшегося трамвая и, повернув голову направо, увидела, что он уже в нескольких десятках метров от нас. Но Виктор не останавливался и даже не тормозил. Наоборот, он набирал скорость. Этот непрерывный трамвайный звонок до сих пор стоит у меня в ушах. Я почти что вижу, как справа надвигается эта красная громадина, она заслоняет одно окно машины, другое… Сплошное красное пятно неумолимо надвигается на нас, а мы движемся ему наперерез. Я зажмуриваюсь и слышу удар, потом противный, просто омерзительный визг, когда трутся друг о друга два куска металла, и чувствую, что наша машина начинает набирать скорость.

Открыв глаза, я увидела, что трамвай тащит перед собой серого «жигуленка».

Оставив Виктора в машине присматривать за пострадавшим, я как шальная вылетела из нее и помчалась к центральному входу. Растолкав небольшую очередь, добралась до окошечка, где сидела молоденькая медсестра в накрахмаленном голубом чепце, и, запыхавшаяся, выкрикнула:

– Девушка, как мне найти Логинову Елену?

– Заведующую хирургическим отделением? – спросила девушка, глядя на меня с беспокойным недоумением.

Люди за моей спиной возмущались подобной бесцеремонностью, но мне было не до того, чтобы реагировать на их едкие и враждебные замечания.

– Да, Логинову, – механически повторила я, чувствуя, как между лопаток течет холодный пот.

– Одну минуту, – девушка набрала какой-то трехзначный номер на внутреннем телефоне и отчетливо проговорила в трубку: – Здесь пришли к Елене Владимировне Логиновой.

– Скажите, что Бойкова, – не в силах оставаться в роли наблюдателя, громко сказала я.

– Бойкова, – повторила девушка, – к Елене Владимировне…

Видно, трубку теперь взяла сама Логинова.

– Ага, – девушка обнадеживающе кивнула, – вот в эту дверь, на третий этаж, Елена Владимировна ждет вас в ординаторской.

– У меня халата нет и сменной обуви…

– Елена Владимировна, – сказала девушка в трубку, – у вашей знакомой нет ни халата, ни сменной обуви. Ага… ладно.

Она положила трубку на рычаг и обратила ко мне свое свежее личико:

– Ждите, Елена Владимировна сейчас спустится.

– Спасибо огромное! – до глубины души почему-то тронутая обычной любезностью младшего врачебного персонала, я едва не расплакалась.

Нервы шалят, решила я про себя, отходя от окошечка. Теперь меня окружали не ехидно-агрессивные реплики, а презрительно-недовольные взгляды.

– Все-таки могли бы в очередь встать, – пробубнила не вынесшая молчания публики и моего хамства пожилая одышливая дама, на голове которой возвышался норковый берет, напоминающий спирали нарождающейся Вселенной.

– Проехали, мадам, – огрызнулась я, разряжаясь таким вот нехорошим способом.

– Молодежь! – передернула она плечами.

В ее устах это слово прозвучало как неприличное ругательство. От дальнейшего бесполезного диспута меня спасло появление Лены.

Господи, как важное положение меняет людей! Ленка располнела, повесила на нос очки, движения ее стали величавыми. Только улыбка осталась прежней – открытой и живой, естественной, я бы сказала. Она в голубом халате и чепце. Прядки ее коротких темных волос при помощи нескольких невидимок были аккуратно забраны под чепчик. В совокупности с очками это придавало Ленке строгий вид, который можно было бы назвать чопорным, если бы не благожелательно-добродушное выражение ее украшенного природным румянцем лица.

– Бойкова, ты, что ль? – обратилась она ко мне с дружеской фамильярностью. – Что, горло заболело? – пошутила она.

– Лен, – я отвела ее в сторону, к самому окну и понизила голос, – у меня к тебе дело срочное и важное.

– Ну, говори, – с интересом взглянула на меня Ленка.

– У меня человек в машине… раненый.

– Раненый? – насторожилась Ленка. – Как раненный?

– Огнестрельное ранение. Не знаю, насколько это серьезно… Дело сугубо конфиденциальное, – нагнетала я напряжение, – ты не посмотришь? Я отблагодарю!

– Ну ты, Бойкова, даешь! Преступник?

– Жертва.

– Давай его сюда, – скомандовала Ленка, – я к тебе санитаров пошлю.

– Нет, – решительно сказала я, – нужно так, чтоб никто не знал. А то неприятностей не оберешься!

– Да хватит из себя Джеймса Бонда ломать! – насмешливо посмотрела на меня она.

– У вас черный ход есть? – задала я идиотский вопрос.

Ленка кивнула.

– Где?

Она объяснила все диспозиции.

– Жди нас там, – сказала я, гордая тем, что так легко и просто решила проблему с сохранением Ромкиного инкогнито, – пойми, если через регистратуру… Все эти записи… Ну, ты меня понимаешь…

Ленка опять кивнула.

– Здесь точно нет никакого криминала? – озабоченно спросила Ленка.

– Зуб на холодец.

– Ладно, жду.

Ленка исчезла за той же дверью, из которой появилась, а я побежала к машине.

– Давай, – скомандовала я Виктору, – как можно естественнее.

Он ответил на мои суетливые действия и вздорную фразу недоуменным взглядом. Мы подхватили Лютикова, так и не пришедшего в сознание, и понесли-потащили к черному входу. Нам пришлось обогнуть здание больницы. Логинова ждала нас за выкрашенной в серый цвет стальной дверью.

– О, боже! – воскликнула она, увидев перемещавшегося исключительно благодаря нашей помощи Лютикова.

Его мотающаяся голова могла впечатлить кого угодно.

– Быстро к лифту! – Эмоции у Ленки сменились трезвой оценкой обстановки.

Мы загрузили Лютикова в лифт. Поднялись на третий этаж.

– Сюда. – Ленка уже отпирала белую дверь, расположенную слева, в закутке.

Направо шел широкий гулкий коридор. Словно сквозь туман различала я голоса людей. При выходе из лифта я краем глаза посмотрела в этот казавшийся мне просто огромным коридор: белые силуэты врачей и медсестер, медленно передвигающиеся фигуры больных в халатах, густые полосы дневного света на полу, открывающиеся и закрывающиеся двери палат и перевязочных…