Homo Roboticus? Люди и машины в поисках взаимопонимания - Джон Маркофф

Вопрос о том, идет ли Google по пути создания подлинного искусственного «мозга», становится все более спорным. Методы глубинного обучения, без сомнения, позволили добиться многого в распознавании образов и речи. В Кремниевой долине растет число тех, кто полагает, что мы вновь на пути к «сильному искусственному интеллекту» – созданию обладающей самосознанием машины с интеллектом, равным или превосходящим человеческий.

Рэй Курцвейл, исследователь искусственного интеллекта и страстный проповедник «технологического бессмертия», пришел в Google в 2013 г. как продолжатель работы Ына в области мозга вскоре после публикации книги «Эволюция разума», в которой предлагался рецепт создания работающего искусственного интеллекта. Курцвейл всегда был одним из самых откровенных сторонников идеи сингулярности. Как и Моравек, он уверен в том, ускорение роста вычислительной мощности неизбежно приведет к появлению самостоятельного сверхчеловеческого машинного интеллекта: по его оценке, около 2023 г. В Кремниевой долине эта идея материализовалась в форме Университета сингулярности и Института сингулярности – организаций, которые занимаются последствиями экспоненциального роста.

К Курцвейлу примыкает разношерстная группа ученых и инженеров, считающих, что, стоит лишь разгадать механизм функционирования биологического нейрона человека и создание искусственного интеллекта станет вопросом масштабирования. Успешный инженер из Кремниевой долины и соавтор книги «Об интеллекте» Джефф Хокинс, основавший с Донной Дубински компанию Palm Computing, утверждал, что путь к интеллекту на уровне человека лежит в эмуляции и масштабировании подобных коре головного мозга схем, способных распознавать образы. В 2005 г. Хокинс создал Numenta, одну из многих компаний, работающих с технологиями распознавания образов. Теория Хокинса перекликается с рецептом Курцвейла из «Эволюции разума». Аналогичным путем идут и Дилип Джордж, получивший образование в Стэнфорде исследователь искусственного интеллекта, который работал с Хокинсом в Numenta, а затем создал собственную компанию Vicarious для разработки «следующего поколения алгоритмов искусственного интеллекта», и швейцарский исследователь Анри Маркрам, убедивший Европейский союз выделить на его проект по созданию точной копии человеческого мозга €1 млрд.

В 2013 г. охота на таланты, которая и раньше не прекращалась, достигла нового размаха. Хинтон перешел в Google, поскольку ресурсы, доступные в Маунтин-Вью, затмевали все, чем он располагал в Торонтском университете. Компьютеры теперь были несравненно более мощными, чем во времена, когда Сейновски и Хинтон создали машину Больцмана, значительно больше стало и данных, пригодных для обучения нейронных сетей. На повестке стояла проблема управлении нейронной сетью, в которой количество параметров могло превышать миллиард. То, что было кошмаром для рядового статистика, породило бурнорастущую индустрию «больших данных», которая не пасовала перед необходимостью отслеживать и накапливать информацию практически по всем аспектам поведения людей, их взаимодействия и мышления.

В Google Хинтон быстро добился прорыва в создании более мощных и эффективных в обучении сетей, когда понял, как сделать, чтобы параметры не мешали друг другу. Вместо обработки сразу всего изображения в новой модели выбиралось подмножество, обрабатывалась часть изображения и обновлялись веса связей. Затем выбиралось другое случайное подмножество, и изображение обрабатывалось снова. Это позволяло использовать случайность для увеличения влияния каждого подмножества. Идея, возможно, и имела биологические корни, но не была слепым копированием. По словам Сейновски, Хинтон – пример исследователя искусственного интеллекта, который уделяет внимание биологии, но не замыкается на ней.

В 2012 г. сети Хинтона, проходившие обучение на огромной рендер-ферме в Google, успешно распознавали отдельные объекты, но не справлялись с «интерпретацией сцен». Например, сети не могли понять предложение: «Кошка сидит на коврике, а человек дразнит ее игрушкой на нитке». Для достижения заветной цели машинному зрению нужно то, что исследователи искусственного интеллекта называют «семантическим пониманием», т. е. способность интерпретировать сцену подобно естественному языку. В 1970-х гг. на проблему интерпретации сцен оказывали сильное влияние идеи Ноама Хомского о генеративной грамматике как контексте для объектов и структуре для понимания их связи в сцене. Но в течение многих десятилетий исследования не давали результатов.

Однако в конце 2014 г. сообщество нейронных сетей стало делать успехи и в этой области. Исследовательские группы по всей стране сообщали о достижениях в объединении возможностей двух типов нейронных сетей – для распознавания естественного языка и для распознавания цифровых изображений. Они разработали программы, которые могли генерировать фразы на английском, описывавшие изображения с высоким уровнем абстракции{121}. Это помогает улучшать результаты приложений для поиска изображений в интернете. Новый подход, помимо прочего, открывает путь к созданию класса программ, которые могут взаимодействовать с людьми на более высоком уровне понимания.

Несмотря на значительный прогресс в сфере сетей глубинного обучения, для Хинтона все только начинается. Не так давно он сказал, что считает себя исследователем, который высадился на новый континент, где все очень интересно, но прошел вглубь лишь на сотню метров – там все так же интересно, но донимают комары. В конце концов это новый континент, и исследователи пока что не представляют реальных возможностей.

В конце 2013 г. Лекун пошел по стопам Хинтона, оставил науку и взялся за создание Лаборатории искусственного интеллекта в компании Facebook в Нью-Йорке. Этот шаг стал еще одним свидетельством возрождения интереса компаний к искусственному интеллекту. Зима искусственного интеллекта осталась лишь в воспоминаниях, по всем признакам пришла весна.

Решение Facebook присоединиться к погоне за искусственным интеллектом было неожиданным. Все началось с посещения Марком Цукербергом, соучредителем и руководителем Facebook, далекой от мира сего технической конференции под названием «Нейронные системы обработки информации» в отеле Lake Tahoe в конце 2013 г. Конференция всегда была сухим академическим мероприятием, но появление Цукерберга для ответов на вопросы явно меняло ситуацию. Мало того, что исследователи не привыкли к таким высоким гостям, сюрреализм происходящего усиливали сопровождавшие Цукерберга охранники в форме. Знаменитый генеральный директор приковал к себе внимание всех присутствовавших, а заседания нескольких других секций пришлось отложить, когда в переполненном помещении стали показывать видео. «Тон быстро изменился: маститые профессора стали простыми исследователями, пробиравшимися на заседание секции по глубинному обучению, чтобы послушать важную персону»{122}, – написал в блоге Алекс Рубинштейн, специалист по машинному обучению, участник конференции.