Измена. Я тебя (не) прощу - Ольга Игонина

написать. И по твоему первому задержанию, и потому что произошло с Линой. Чем больше фактов, тем лучше. Записи у вас в рестрике долго хранятся? Адвокат у них очень хитрый, законом вертит как хочет.

— Неделю на камере, месяц на сервере. Но все драки, потасовки и т. д. мы дополнительно себе копируем, мало ли что. Поэтому наша толкотня с Артуром есть в нескольких экземплярах. Задержание тоже есть, я из регистратора себе скопировал. У меня все данные тоже на домашнюю базу копируются.

— Везде соломки постелил?

Мы с Олегом могли бы быть нормальными друзьями, такими братьями, если бы не социальные лестницы.

— Это все юрист мой, она женщина с мозгами.

— Красивая? — вот сейчас за эту ниточку все и узнаю.

— Да, хорошенькая. Только последние лет тридцать она глубоко замужем. Как понимаешь, у меня шансов нет.

— Тогда понятно, — делаю вид, что расстроился. — Тебе Ангелина не звонила? К ней любовница ее бывшего муженька приходила, — рассказываю, все новости. Листаю дело Чернышовых и Белецкого.

— Очешуеть! Я же просил, никого в палату не пускать, — злится, что его команда снова в лужу села. — Вань, у меня к тебе предложение. Может, ну их эти органы, давай ко мне. Начальником охранного отдела. Я тебя, что называется, в бою видел, вообще никаких в тебе сомнений. Ну невозможно же, я в этих олухов денег столько вложил. А толку? Какая охрана ресторана, они не могут даже палату, — повышает голос, — палату нормально охранять.

— Я подумаю, — усмехаюсь. — Пока все свои дела тут не доделаю, никуда я не двинусь. У вас, скорее всего, зарплата повыше, заднице теплее и комфортнее, но сейчас я полилиции больше нужен. Могу ход дела смотреть. Не могу все на самотек пустить.

— Нравится?

— В полиции? Да уже привык, — как услышал, так и ответил.

— Про работу и так понятно. Я про Лину, как ты к ней слишком часто ходишь.

Вот так вопрос. А ведь Олег прав, я пока себе сам этот вопрос не задавал. Но если прислушаться к ощущениям, то да — нравится. Спокойная, рассудительная, разумная — я всегда хотел такую женщину рядом. Не люблю хабалок и истеричек. В моем семейном доме должно быть спокойно, а испанских страстей и пороховых бочек мне на работе хватает.

— Нравится. Но одного моего желания в этой истории маловато. Для нее я только друг. Да и после того, что с ней произошло, не думаю, что ей хочется новых отношений. Я пока просто побуду рядом…

Глава 52. Откуда не ждали беды…

— В какой палате лежит девушка, которая ко мне приходила? Если вы не скажите, я сама ее найду, в каждую дверь войду, — давлю на врача. — Мне очень нужно.

— Больница не место для разборок! — доктор отходит к окну. Берет с подоконника мою карточку, долго листает молча.

— Я ей помочь хочу. У нее Артур выманил очень большую сумму. Насколько я понимаю, эти деньги ей бы сейчас не помешали.

— Лин, мужчины ваши знают об этих намерениях? — никак ее не продавить.

— Нет, и вы меня не выдадите же, правильно. Если я смогу уговорить Карину, так ее зовут вроде, то Артура не смогут отмазать. Мне так кажется. Суд уже скоро, у меня сил нет ждать и не понимать.

— Только аккуратно, не волнуйся, о ребенке думай, — садится рядом со мной. — Давай, я с ней сначала поговорю, чтобы не испортить все. Прощупаю, так сказать, почву. А с отцами что будет?

— Я не знаю. Иван и Олег настаивают идти до конца, а я… Я “прекрасная” дочь, если засажу своего отца. И не знаю, что теперь со всем этим делать. ПУсть Артур понесет ответственность, а родители…

— Я тебя прекрасно понимаю, — доктор подходит ко мне близко-близко, обнимаю ее. Из слез градом слезы. — Чтобы не случилось, как бы родители себя не вели, ребенок все равно их любит. Поэтому, естественно, что ты скучаешь по ним, любишь их, готова простить. Я не психолог, а как человек, я не знаю, как бы себя повела.

— Если отец или свекор умрут в тюрьме, я этого себе не прощу. Невозможно жить счастливо, если знаешь, что из-за тебя умер человек.

— Ну как из-за тебя? Ты здесь, жер… — замолкает, подбирает подходящее слово. — пострадавшая сторона. Я с Катериной- Кариной поговорю, потом приду с ответом.

— Кариной или Катериной? Их что две? — встаю, начинаю снова делать обход палаты. Уже устала лежать, хочется движения, впечатлений, жизни. А здесь я как будто во всем старье, как в вязком киселе застряла.

— Там какая-то странная история, ее то так зовут, то так, — Встает и идет к двери. — Вернусь с новостями.

Как бы проснуться от этого мерзкого сна. Я хочу домой, хоть и не знаю, где мой дом. Хочу спокойной жизни, чтобы у моего ребенка были бабушка и дедушка. А не вот это вот все, плохо перевариваемое. Глажу живот.

Знаешь, у тебя есть тетка, тетя Алина. Она классная, любить тебя будет. Слезы наворачиваются на глаза. Такой одинокой я себя даже в недострое не чувствовала.

— Доченька, — в дверях появляется мама. Она так нараспев сказала, это слово, что мне показалось, я что я фильме ужасов. — Как ты себя чувствуешь? Мы тут с дедушкой нашей масечке подарки привезли. Мама у тебя немного бестолковая, но мы тебя в обиду не дадим.

— Ты как сюда зашла? И зачем? — отхожу к концу палаты, упираясь в подоконник спиной. Меня загнали в угол.

— Лина, ты в своем уме? Я твоя мать! А ты тут трагедию устраиваешь, как будто я тебе не мать, а мачеха. Придумала, что мы тебе с отцом зла хотим.

— Уходи, пожалуйста.

— Пока мы все вопросы не решим, я никуда не уйду, — подпирает дверь, чтобы никто не смог войти.

— Да ты проходи, присаживайся. Дверь, если что, на щеколду закрыватся, — показываю рукой на стул.

— Дочь, как так все получилось? Почему же наша большая и счастливая семья развалилась. Как я одна стареть буду?

— Мам, как деньги заменили всем друг друга — семья закончилась. Просто — раз и нет.

— Ты знаешь, дочь, я столько ошибок сделала. И с тобой, и с Алинкой, как теперь все вернуть. Прости меня, прости отца. Он в тюрьме умрет. Понимаешь?!

— Понимаю, мам! Я не хочу никому мстить, я не требую для них какого-то срока, мою нервную систему, прошлое — это никак не заменит. В моей семьей уже было предательство самыми близкими людьми.

— Да перестань, ну какое предательство. Вы же с