Добрый волк - Александр Содерберг

Крунубергская тюрьма в Кунгсхольмене поразила Гусмана своими размерами. Его вели в полной темноте, а потом толкнули в лифт, где по обе стороны от него встали двое полицейских. Его зарегистрировали в журнале, взяли отпечатки пальцев, кровь и ДНК в больничном отсеке. Зачитали правила внутреннего распорядка и повели в камеру. Стальная дверь с лязгом закрылась.

Здесь было одно-единственное зарешеченное окошко. Вдоль длинной стороны комнаты стояли кровать и стол. Больше ничего. В свободном от мебели пространстве едва можно было развернуться. Стены оказались покрыты каракулями или грязными пятнами, образовавшимися при попытках эти каракули смыть. И поверх всего – вечное Fuck you, выведенное чем-то таким, что не берут никакие моющие средства.

Гектор упал на жесткий матрас.

Стокгольм. С каким удовольствием он прошелся бы по улицам, посидел в кафе, поглазел на людей… Но его желаниям не суждено сбыться. С большой долей вероятности он будет осужден за убийство и проведет в такой вот камере основную часть оставшейся жизни.

Fuck you…

В здании центрального офиса компании «Ханка ГмбХ» в Мюнхене по коридору одного из верхних этажей гулко стучали шаги.

Мужчина подошел к двери и приложил карту-пропуск к розетке на стене. Дверь открылась. За ней был еще один коридор, который заканчивался другой дверью.

– Здесь нельзя так бегать, – попытался урезонить гостя встретившийся ему в коридоре секретарь.

Но тот никого не слушал.

Он вошел в гигантский кабинет, три стены которого были наружными и смотрели на город огромными светлыми окнами. Хозяин кабинета – безупречно одетый загорелый господин шестидесяти с лишним лет – удивленно взглянул на него поверх круглых очков в стальной оправе.

– Гектор Гусман арестован в Стокгольме, – сообщил запыхавшийся гость.

Ральф Ханке снял очки.

– Его взяли в Майами и выдали шведской полиции, – добавил вновь прибывший. – Сейчас он в тюрьме в Стокгольме – вот все, что мне известно.

– За что его арестовали? – спросил Ральф.

– Этого я не знаю.

– Но ты уверен, что арестовали именно Гектора Гусмана?

Гость кивнул.

– Продумай сценарий действий в Стокгольме, – велел ему Ханке. – Собери группу – не больше десяти человек, лучших из лучших… Созвонимся после обеда.

Его собеседник развернулся, чтобы идти.

– И пошли в Стокгольм катер… вертолет, если потребуется! – крикнул ему вдогонку Ральф.

Дверь захлопнулась.

В кабинете стало тихо, словно из помещения вдруг выкачали воздух, и Ханке оказался в вакууме. Это было именно то, чего он хотел. Несколько месяцев назад Ральф заказал себе кабинет со звукоизоляцией, и теперь любое произнесенное в этих стенах слово звучало до странности отчетливо и не давало ни малейшего эха. Сам Ханке недоумевал, как такое получается.

Значит, Гектор Гусман в тюрьме. В Стокгольме.

Новость, что и говорить, неожиданная. Ральф охотился за Гусманом много лет. Ему удалось убить его отца, Адальберто Гусмана. Год назад люди Ханке преследовали машину Гектора на трассе Малага – Марбелья в Испании. Стреляли, но он скрылся. И с тех пор не подавал признаков жизни. Ральф потратил огромные средства на его поиски. Он готов был заплатить сколько угодно за хоть какую-нибудь информацию о Гусмане. За то, чтобы хотя бы знать, жив тот или мертв.

Ханке подошел к окну. Ворсистый ковер на весь пол создавал дополнительную звукоизоляцию и окончательно заглушал шаги.

Внизу лежал Мюнхен. Скрюченную подагрой левую руку Ральф Ханке держал в кармане пиджака. Он старался не вынимать ее, даже когда был один, чтобы никому, включая себя самого, не показывать своей слабости. Иначе воронье слетится немедленно. Его заклюют, он помнил об этом всегда. Может, именно поэтому и стал тем, кем стал.

Ральф вырос в Восточном Берлине. Работал в «Штази»[22] во времена ГДР, а потом продавал информацию за Стену. Вырученные деньги легли в основу его бизнеса. Ханке шантажировал бывших руководителей ГДР, и так постепенно возникла «Ханке ГмбХ», занимавшаяся разработками и производством механических и гидравлических компонентов для оружейной промышленности.

Кое-кому это могло показаться странным. Что заставляло успешного бизнесмена идти на риск, связанный с нелегальной торговлей? Но у Ральфа не было выбора. Наркотики обеспечивали ему защиту от жадного до поживы воронья. Здесь он обладал реальной властью и имел реальную прибыль. Риск, правда, тоже был более чем реален, но Ханке шел на него сознательно.

Значит, Гектор Гусман в тюрьме. В Стокгольме.

Ральф вытащил из кармана левую руку и провел ею вдоль пробора в темных волосах.

На этот раз он не станет убивать Гектора Гусмана. Он сделает все наоборот.

Попросит у него помощи.

Их посадили в оранжевую спасательную шлюпку, зафиксировав по рукам и ногам.

Йенс, София и Лотар были заключены в ней, как в круглой капсуле. Сейчас шлюпка, наклоненная под углом, висела вдоль правого борта сухогруза. Рулевой внимательно осмотрел их сиденья, проверил, как закреплены страховочные пояса, поправил ремни на лбах – те, которыми пассажиры фиксировались к сиденьям за головы.

– Когда шлюпка коснется воды, будет немного трясти, – предупредил он.

После чего сел за руль.

Время шло, но ничего не происходило. Потом снаружи послышался странный звук, и снова все стихло. Дальше звук повторился, на этот раз более продолжительный. Шлюпка начала движение вдоль борта под углом тридцать градусов. Набрала скорость и – от носа – плавно ушла под воду. Пассажиры упали бы вперед, если б не пояса, но шлюпку тут же вытолкнуло на поверхность, как пробку. Рулевой нажал на газ – и судно ракетой взрезало гладь моря.

– Все хорошо, Лотар? – поинтересовалась София.

Они расстегнули ремни на головах.

– Все хорошо, – ответил Тидеманн.

– А рана?

– Думаю, в порядке.

Вода по обеим сторонам стояла высоко, и машина боролась с бурунами. Она то отчаянно ныряла в волны, то взмывала вверх. Угрожающе кренилась, но мотор продолжал работать равномерно. Через сорок минут они вошли в устье Эльбы.

Где-то внизу заскрежетало – это шлюпка коснулась дна.

– Дальше я с вами не пойду, – сказал рулевой, не вставая со своего места.

Они пошли по воде. Выбрались на сухую землю, спотыкаясь о камни и сухие корни. Потом показалась дорога, почти пустая, и группа двинулась в северном направлении. Через несколько километров было небольшое поселение – группка беспорядочно разбросанных домиков.