Спаси меня - Катрин Корр

Каспер запрыгнул на руки и громко замурлыкал, напрашиваясь на ласку. Белла усмехнулась и принялась тискать его, с любовью зацеловывая черную морду. Но когда раздался телефонный звонок, питомец спрыгнул на пол и словно ужаленный унесся в коридор. Как будто понял, что теперь хозяйке будет не до него и тем самым выразил демонстративную обиду.

На экране светился незнакомый номер.

–…Да?

– Добрый вечер, Белл, – ответил мужской голос. – Надеюсь, я не поздно звоню?

–…Нет, – неуверенно ответила она, совершенно не понимая с кем говорит.

– Не узнала меня? – засмеялся незнакомец. – Это Герман.

Белла вытаращила глаза и почесала затылок:

– О, Герман… Привет… А где… Где ты взял мой номер?

– Это останется моей маленькой тайной, – засмеялся он, – хотя, думаю тут и гадать нечего.

«Конечно, нечего! Соня!» – недовольно подумала она, поджав губы.

– Знаешь, я все никак не могу забыть нашу встречу, или свидание, не знаю, как правильно назвать, – хмыкнул он, а у Белы от услышанного как будто сердце ушло в пятки. Какое там свидание?! А хуже всего то, что в его тоне уже чувствуются собственнические нотки. – Хочу пригласить тебя завтра на одно интересное мероприятие, составишь мне компанию? Увидишь своими глазами, как…

– Постой-постой! – перебила она, неожиданно для себя растянувшись в довольной улыбке. – Ты говоришь про аукцион?

– Так точно! – засмеялся Герман. – Я думал, что ты уже и забыла про него. Извини, что не предупредил тебя заранее, просто я и сам не знал, получится ли у меня приехать к завтрашнему дню. А теперь, когда я точно знаю, что буду в городе, хочу отправиться туда вместе с тобой.

Заманчивое предложение, даже очень. Побывать на вечере для избранных, насладиться изысканными блюдами и наблюдать, как веселятся миллионеры. Кто бы не хотел? Это же как бал в какой-нибудь сказке. Только вот, не воспримет ли Герман ее согласие, как зеленый сигнал к дальнейшим действиям?

– Мм… Даже не знаю, у меня завтра дела.

Вообще-то, нет.

– Нет, прошу, не отказывай мне. Белл, я ни на что не намекаю и не говорю, что это будет свидание, я лишь приглашаю тебя на ежегодное мероприятие, вот и все. Уверяю, тебе понравится! И, кстати, там будет Соня с мужем. Разве можно считать это свиданием, когда вокруг почти две сотни людей и большинство из них – знакомые?

Действительно.

* * *

Возвращаясь в студию с выездной фотосессии, Белла, в который раз за день, удивилась своему решению отправиться на «Майский Аукцион». В этом не было ничего сверхъестественного, просто подобные сборища, в ее представлении, носили весьма неприятный характер, попахивающий снобизмом и чванством. И принимая приглашение Германа, ею двигал исключительно интерес, не более. Больше всего этой новости обрадовалась сводница-Соня, позвонившая ближе к обеду и высказавшая свой невероятный восторг. А что до Беллы, то она пребывала в странном и каком-то подвешенном состоянии, ведь с приближением торжественного вечера, все отчетливее понимала – ее согласие как-никак даст хоть и слабый, но все же зеленый свет Герману.

Белла все пыталась внушить себе, что он просто внимателен и вежлив по натуре, и что ему действительно не с кем отправиться на этот ежегодный аукцион. Наверняка, все его обворожительные подруги отдыхают сейчас в каких-нибудь жарких странах, а он, оставшись в гордом одиночестве, от безвыходности пригласил ее.

«Да, точно, так и есть», – с мнимой уверенностью уверяла она себя, вдыхая теплый майский воздух.

Радовало, что дожди, наконец, прекратились. Стеклянные витрины, цветущие деревья и разноцветные крыши домов сверкали в лучах теплого солнца, предвещая по-настоящему летнее настроение. Хотелось примерить высокие босоножки, легкий сарафан и шляпу с широкими полями, чтобы почувствовать себя туристкой на каком-нибудь жарком курорте. Последний раз Белла была такой три года назад, когда вместе с отцом отправилась в теплую Грецию на две недели. Это была удивительная поездка. Отец рассказывал о своих невероятных приключениях по всему миру, делился опытом и ни разу не упомянул об Оксане. Именно тогда Белла поведала ему о своих сомнениях насчет выбранной профессии, она даже расплакалась, сожалея о том, что позволила матери надавить на себя и принять за нее одно из самых ответственных и серьезных решений в жизни.

«Но ведь, еще не поздно начать все сначала, – говорил отец с такой легкостью и уверенностью, что именно в тот момент Белла почувствовала внутреннюю силу к свершению перемен. – Оглянись вокруг и подумай, что тебе нравится. Я знаю, что не смог помочь тебе, когда это требовалось, потому что был слишком увлечен своей работой. Хотя нет, это не работа, фотографии – моя жизнь. Надеюсь, ты поймешь это. Я хочу, чтобы ты тоже нашла себя, только не торопись принимать окончательное решение. Присмотрись ко всему, что тебя окружает, что привлекает, и когда точно поймешь, что нужно – я помогу тебе. Я обязательно поддержу тебя, какой бы выбор ты не сделала».

И он сдержал свое слово. Пока Оксана разорялась и била посуду, словно обезумевшая, отец Беллы оплатил весьма дорогостоящее обучение в одной из фотошкол столицы, на время учебы поселил дочь у себя, а сам продолжал колесить по миру, создавая невероятные фотографии живой природы и бедных жителей Танзании. Его фотографии публиковались в международных печатных изданиях и продавались в столичных галереях.

Не будь его, Белла, наверное, ни за что бы не решилась воспрепятствовать матери, вдоль и поперек распланировавшей ее жизнь. И вернувшись в свой родной город, она с невообразимой для себя легкостью переехала в съемную квартиру-студию, завела кота и стала жить так, как ей того хотелось. Несколько раз она заезжала к Оксане, чтобы собрать все свои вещи, и при каждом взгляде на неприступную мать, ее сердце больно сжималось, а обида, накопившаяся за долгие годы, как будто испарялась. Но лишь на время.

Знала ли Оксана, как сильно Белла хотела обнять ее, услышать теплые слова и понять, что все плохое осталось позади? И хотелось ли ей самой когда-нибудь крепко прижать к себе дочь и просто постоять так в тишине, подумать о времени, что они упустили и начать строить новую жизнь?

Имей Белла мужество в те свои восемнадцать лет сказать твердое: «Я не стану делать то, что хочешь ты» – сейчас их отношения были бы совершенно другими. Семь лет назад Оксана почти смирилась с выбором дочери, но Белла самостоятельно предоставила ей возможность продолжать пункт за пунктом планировать свое будущее. Оксана даже не поняла, почему дочь так резко переменилась, и почему она не решалась спорить с ней. А ведь все было слишком очевидно.

– Ну и денек, да? Жара, все цветет и пахнет и в ближайшие несколько дней не будет никаких дождей и гроз! Как прошла съемка?

Гриша протирал объективы за стойкой, когда Белла вошла в студию. Она улыбнулась, задержав взгляд на его светло-серой жилетке со вставкой из модных ярких иллюстраций знаменитых мультфильмов.