Инферняня - Лилия Роджер

Маршрут Томаса между тем был весьма странным. Сначала он приблизился, как бы гуляя мимо, к разговаривавшим. Покачал головой при виде лежащих на боку каменных кадок, сказал что-то полицейскому. Тот не обратил на него внимания. А девушка что-то ответила. Томас спросил ее о чем-то, и девушка снова что-то сказала, на этот раз жестикулируя, будто описывая что-то. Полицейский тоже заинтересовался, записал в блокнот и спросил ее. Она, отвечая, повернулась, показала рукой куда-то в нашу сторону.

Я посмотрела вправо: там на стене был натянут огромный плакат с модной сумкой из кожи страуса. Ужас эта кожа страуса, я вам скажу: ну как живая кожа, и понятно, что из нее перья повыдергали. Бр-р, словом. Никогда бы себе эту шкуру не купила! Видимо, кто-то чувствовал то же самое и выразил это тем, что оторвал чуть не половину этого плаката.

Полицейский спрашивал дальше, а Томас уже отошел от них. Сунулся в бутик – но не зашел туда, потому что вдруг что-то заметил на тротуаре – на стоянке велосипедов. Направился к ней, подобрал это что-то с земли, посмотрел на стоянку и стал звонить по сотовому. Интересно, кому?

В это время полицейский вместе с девушкой направились к велосипедам. Едва они стали приближаться к тому месту, где стоял Томас, как он кинулся к ним наперерез. Вцепился в один из велосипедов и давай его дергать и тащить – как будто не знает, как отцепить. Полицейский приостановился – и Томас, похоже, воззвал к нему о помощи. Полицейский, маша рукой с авторучкой, что-то ему объяснил, Томас покивал и снова стал беспомощно дергать велосипед. Полицейский кричал что-то. Девушка рассмеялась. Тут Томас полез в карман за телефоном. Взял его, ответил. И, оставив велосипед в покое, сказал что-то полицейскому и девушке, будто бы виновато. Девушка рассмеялась еще больше, полицейский покрутил пальцем у виска, едва Томас отвернулся.

А Томас поспешил обратно к нам.

Когда он открыл дверцу, чтобы сесть за руль, я прошептала, умирая от любопытства:

– Что там было?

Томас молча достал из кармана и протянул мне на ладони маленькое серебристо-белое перышко. Вивиан и Швайгер придвинулись к нам, чтобы тоже рассмотреть.

– Перо от его сандалий! – сказала Вивиан.

– Ну и что, – небрежно бросил Швайгер. – Ну пролетал он здесь, и что?

– Точнее, – сказал Томас, заводя мотор и выруливая на другую улицу, – прилетал. Но не улетел.

– Почему? – воскликнула Вивиан.

– Он здесь? – одновременно с нею сказала я.

– Нет, – ответил Томас. – Его уволокли. И пристегнитесь.

– Уволокли? – ужаснулась я. Бедный Гермес. Значит, его усыпили этими блестками!

– Томас, не цедите в час по чайной ложке! – произнес Швайгер недовольно.

Хи-хи. Что есть, то есть – любит Томас навести тумана.

– Хорошо, – сказал Томас, рванул машину с места и прокричал всем: – Расскажу, когда будет время.

Вот поросенок!

– Куда мы мчимся? – жмуря глаза, когда на меня надвинулась и вдруг перевернулась набок какая-то арка, крикнула я.

– На площадь Пантеона! – сказал Томас.

– Зачем?

– За нею! – ответил он возмутительно коротко.

– А зачем ты отдирал от столба велосипед?

Выпытаю у него все своими методами, помаленьку – зато узнаю все, что хочу!

– Чтобы отвлечь полицейского на то время, пока Жюстин уничтожает данные из базы по аренде велосипедов, – сказал Томас, вписывая машину между афишей и чугунным столбиком, преграждающим проезд машинам – с нашей этот номер у него не прошел, как видите.

– Они арендовали велосипеды? – Кажется, от быстрой езды я быстрее соображаю. Вот это да!

– Да, – сказал Томас, кивнув одобрительно. – Только не они, а она!

– Кто – «она»? – пискнула я.

– Девушка с лыжей! – сказал Томас.

– Это была девушка? – крикнул Швайгер. – Не может быть! Она лупцевала нас как терминатор.

Я тоже с трудом поверила в это. Хотя, из-за мешковатой куртки и искр, кто там, было не разглядеть.

– Так что насчет штанов ты была права, Алисия, – сказал Томас и продолжил: – Эта девушка взвалила Гермеса на багажник и увезла на площадь Пантеона. По крайней мере, там она сдала велосипед. По кредитной карте на имя Виктора Гюго, – усмехнулся он.

– Ненастоящее имя, – догадалась я. Где-то я его слышала. Это кто-то очень известный, точно.

– Ну да, – сказал Томас и быстро глянул на меня.

– Это французский писатель, – сказал Швайгер позади.

– Я знаю, – обернулась я.

Но Швайгер сказал это Вивиан. Ой.

– Это Жюстин тебе сообщила? Это ей ты звонил, да? – повернулась я снова к Томасу.

Он кивнул.

– Жюстин – это местный Боб? – догадалась я.

– Верно, – сказал Томас.

– И как это тебе продавщица все рассказала? – спросила я.

– Опять какое-нибудь вещество распылил? – насмешливо предположил Швайгер.

– Нет, – ответил Томас спокойно. – Я спросил, что за силач смог уронить такие тяжелые кадки. Никак слон из зоопарка сбежал. А продавщица сказала, что это была девушка. И она дралась с мужчиной. Я сказал, ну ничего себе! Девушка! И дралась! И без оружия? А продавщица сказала… – И Томас изменил голос: – «Ой, я вспомнила, у нее было оружие!» «Какое?» – спросил я. «Она выстрелила в мужчину хлопушкой, новогодними блестящими конфетти», – сказала продавщица.

– И что полицейский? – поинтересовалась я.

– Записал в свой блокнот: «вооружен хлопушкой», – торжественно ответил Томас и улыбнулся.

– А почему продавщица потом смеялась, ну, когда ты отрывал велосипед? – спросила я.

– Потому что я сказал, что я провинциал и никогда не брал велосипед напрокат, ведь у меня есть свой – хоть и довоенный, и к тому же дамский… но зато я могу на нем ездить в длинном пальто.

Мы с Вивиан рассмеялись, Швайгер усмехнулся тоже.

– А знаешь, – сказала я, – когда ты ушел, полицейский повертел пальцем у виска. – Я изобразила.

– Да? – хмыкнул Томас. – А-а… Жюстин позвонила и сказала, что все сделала, и я сказал им, что это звонили из моего лимузина. «Совсем забыл, я же на лимузине сегодня!»

Мы притормозили на широкой улице с каменными бежевыми зданиями, возвышавшимися, как скалы, по обеим ее сторонам. Справа была парковка, но все места на ней были заняты. Томас просто поставил машину вдоль, впритирку к носам припаркованных в ряд авто, и выскочил из машины. Мы вышли и направились за ним к тротуару.

Но нас задержал окрик:

– Эй!

У крохотной, размером с пони, желтой машинки, которую мы «заперли» на парковочном месте, стоял маленький, под стать машине, человечек в полосатом свитере и кричал нам, маша руками.