Император мира - Рэй Олдридж

Хозяин вызвал двоих охранников-дирмов. Они буквально под руки повели Руиза к той самой бронированной амфибии, которой он восхищался только вчера. Хотя невольному пассажиру казалось, что с тех пор, как его впустили в крепость создателя чудовищ, прошло гораздо больше времени.

Публий держался напряженно, его показная веселость куда-то испарилась, Руиз догадывался, что за пределами своей берлоги творец монстров чувствует себя беззащитным. Дискомфорт, который испытывал Публий, доставлял пленнику определенное удовольствие, но он был достаточно осторожен, чтобы не показывать этого.

Дирмы запечатали шлюз. Один из них занял сиденье пилота и аккуратно вывел лодку из бухты. Через несколько минут они уже входили в гавань Спиндинни.

— Я пошлю с тобой Хьюи, — сказал Публий, ткнув пальцем в одного из охранников. — Хьюи, ты будешь вести себя так, будто принадлежишь Руизу, но только до тех пор, пока он не попытается от тебя удрать. В этом случае ты просто оторвешь ему башку. Ясно?

Дирм торжественно и серьезно кивнул.

— Помни об этом, Руиз. Я не колеблясь оторву тебе голову, если хоть чуть-чуть занервничаю. Не заставляй меня переживать.

Руиз глубоко вздохнул:

— Пошли, Хьюи.

По ту сторону внутреннего шлюза охранник вернул Руизу оружие, ибо ни один человек в здравом уме не войдет в Спиндинни невооруженным. Потом его мнимый раб толкнул внешнюю дверь, и они ступили на разваливающуюся пристань.

Спиндинни являлся развлекательным комплексом, который посещали вольные торговцы. По этой причине он одновременно служил и местом, где можно нанять кого угодно, — своеобразная биржа труда. Роботы-убийцы на входе не задали Руизу и Хьюи никаких вопросов — видимо, эти двое выглядели достаточно грозно, чтобы по праву находиться в Спиндинни. Ведь здесь крутились и безработные солдаты, и авантюристы, и наемные убийцы, на что, собственно, и рассчитывал Руиз.

Стоило им попасть внутрь, как на бывшего агента накатил острый приступ ностальгии. Насыщенный запахами его профессии — пота, дыма, алкоголя, ружейной смазки, озона — воздух казался таким родным. Грубые голоса, которые неслись изо всех дверей и окон, окружавших пристань, ласкали слух. Внезапный резкий хохот, проклятия и ругань, фальшивое пение, звон стаканов, побулькивание трубок, вздохи и стоны звучали для него как музыка.

Руиз покачал головой. Ему казалось очень странным, что он вообще когда-либо жил такой жизнью… А ведь это было совсем недавно.

— Пойдем-ка в зал сообщений, — сказал он, и Хьюи безропотно последовал за ним.

Зал сообщений был островком гигиеничного и высокотехнологичного спокойствия в дымных глубинах Спиндинни. Стекло, хром, ровный гул машин. Руиз подсел к терминалу компьютера и ввел свои требования и шкалу оплаты. Затем он снял кабинку для переговоров и принялся ждать, когда его потенциальные воины выползут из своих берлог и явятся на собеседование.

Спустя четыре часа у него было пятеро наемников, которых он счел достаточно компетентными профессионалами. Этих он выбрал из сотни претендентов. Публий разрешил ему взять шестерых, но Руиз слишком устал, чтобы подыскивать еще одного спутника. Каждый сеанс работы с ментоскопом — устройством ограниченного действия для проверки правдивости кандидатов — отнимал очередную порцию сил. Ментальные океаны завсегдатаев Спиндинни по большей части представляли собой темные и мутные воды, таящие неведомые опасности.

Пока что его войско состояло из весьма обильно покрытого шрамами воспитанника гладиаторских стадионов, бившегося на нижних уровнях, киборгизированного клона знаменитого освободителя Номуна, двух серьезных дам с мира Ях, виртуозно владевших игольчатым лазером, и маньяка-зверятника, которому безумно нравилось постоянно пребывать в личине росомахи. Последний наемник внушал серьезные опасения, но Руиз был доведен до отчаяния нервным истощением и бедностью предлагаемого ассортимента. Зверятник, несомненно, был свирепым и опытным убийцей, но сможет ли он контролировать свое второе «я», особенно в ситуации, где потребуется скорее холодный расчет, нежели свирепость? Руиз не был уверен в этом.

Пока бывший агент подыскивал последнего рекрута, мужчины коротали время за игрой в карты. Женщины сидели держась за руки и глядели на командира большими золотистыми глазами.

Когда Руиз уже собирался сдаться и удовлетвориться тем, что имеет, в кабинку переговоров ввалилась знакомая фигура — высоченный, тощий и угловатый тип, чьи жидкие седые волосы были заплетены в тощую косичку. Шишковатое лицо украшали полосы зеленовато-голубой раскраски, а одежда состояла из потрепанного комбинезона, покрытого сувенирными заплатками с дильвермунских туристических аттракционов.

— Я не опоздал? — спросил, слегка покачиваясь, Олбани Евфрат. Он, прищурившись, вгляделся в лицо нанимателя и шагнул вперед. — Руиз? Руиз Ав? Ты-то что делаешь в этом чертовом логове?

— Тебя ищу, — ответил Руиз почти серьезно. Он еле сдерживал захлестнувшую его радость. Олбани был не святее любого, кто воевал и убивал за деньги или ради извращенного удовольствия. Но Руизу в свое время довелось сражаться бок о бок с Евфратом, и он видел, что этот человек способен на верность и сострадание — качества, чрезвычайно редкие для наемника. У них завязалась осторожная дружба, сохранившаяся несмотря на то, что в результате злополучной второй линианской кампании они оказались по разные стороны баррикад. Главной слабостью Олбани оставалось пристрастие к различным химическим стимуляторам. В данный момент он был абсолютно пьян.

— Меня, стало быть, ищешь, — произнес Евфрат заплетающимся языком. — Странно. Ладно, вот он я. Что за работа?

— Подкрадываться и вынюхивать, вот что, — ответил Руиз. — Ну и убрать по возможности. Олбани с сомнением покачал головой:

— Не знаю, Руиз. Никогда не стремился к работе, где требуется хладнокровие.

— Знаю. Но тут овчинка стоит выделки. Объект уж больно выразительный. Ликвидировать его надо во что бы то ни стало — от этого зависят судьбы очень многих людей.

«И ведь ни капли лжи», — подумал бывший агент. Олбани вздохнул:

— Ладно, раз ты так говоришь. Не думаю, что ты стал бы меня обманывать. У тебя на этот счет всегда был пунктик — никому не врать.

— Отлично, — подвел итог Руиз. — Давай-ка протрезвим тебя и поедем. Дело срочное.

Вся команда разместилась в бронированной амфибии Публия. Сам хозяин, следуя здравому совету Руиза, не показывался. Агент высказал предположение, что один из наемников может случайно узнать творца чудовищ и сломаться под бременем угрызений совести.

Олбани протрезвел, но его все еще трясло. Бортовая аптечка накачивала его восстановительными средствами через пристегнутую на запястье трансфузионную манжету.

— Итак, — начал Евфрат, — в чем состоит наша задача?

Они направлялись в ангар, где Публий держал батискаф, и у Руиза было в запасе несколько минут, чтобы посвятить старого товарища в план, разработанный совместно с двойником Юбере. Он объяснил, где и как они проникнут во владения клиента, расположенные в недрах пещерного небоскреба. Затем обрисовал, не вдаваясь в омерзительные детали, вероятные препятствия. Все они прошли специальную подготовку по ведению боевых действий в городских условиях и имели необходимый опыт, нередко весьма обширный. Однако Руиз надеялся, что вступать в неравные поединки не придется.