Совы охотятся ночью - Энтони Горовиц

— А не было ли у вас клиентки по имени Мелисса Конвей? — Не знаю, почему я вдруг спросила о ней. Меня удивило, когда Джеймс упомянул, что бывшая жена Алана поселилась в Вудбридже, да и к тому же в памяти засели слова Сесили, что Мелисса пользовалась спа.

— Мелисса? Да, была одна дамочка по имени Мелисса, ходила постоянно. Вот только фамилия у нее была другая: Джонсон, если не ошибаюсь. Она арендовала дом по соседству.

— Да, точно, после развода она вернула себе девичью фамилию.

— Откуда вы ее знаете? — поинтересовался Лайонел.

— Она была замужем за Аланом Конвеем, — ответила я.

— А, понял. И кстати, раз уж вы упомянули, Мелисса действительно была у нас в среду или в четверг вечером, накануне тех событий. Я запомнил, потому что настроение у нее было паршивое. Ходила мрачнее тучи.

— Вам известно, что именно ее расстроило?

Мой собеседник пожал плечами:

— Понятия не имею.

— А как вас вообще занесло в «Бранлоу-Холл»? — спросила я. — Как вы устроились на эту работу?

— Ну, знаете, я сперва и понятия не имел, во что вляпался. Я переехал в Лондон из Перта — это в Австралии, если вы вдруг не в курсе, — примерно одиннадцать лет тому назад. Мать у меня англичанка. Я снял комнату в Эрлс-Корте и нашел работу персонального тренера. Мне было всего двадцать, но я закончил в Перте специальные курсы при местном универе, и мне повезло. Что называется, приземлился на обе ноги. У меня появилось несколько частных клиентов, они рекомендовали меня знакомым. Но даже так жить в Лондоне было дорого, и надо было грести не покладая рук, чтобы держать голову над водой. Вы даже не представляете, с какого сорта народом мне приходилось иметь дело! Потом я стал тренером у одного парня, и он обмолвился, что только-только вернулся из «Бранлоу-Холла» и что там ищут менеджера спа-корпуса. Это показалось мне хорошей идеей, чтобы заработать немного деньжат, так что я прошел собеседование, и меня приняли.

— Как звали того человека, который порекомендовал вас? — осведомилась я.

— Теперь уже и не помню.

— Все ваши клиенты были мужчины?

— Нет. Пятьдесят на пятьдесят, примерно. А почему вы спрашиваете?

— Просто так. Продолжайте. Почему Трехерны оказались, на ваш взгляд, такими плохими работодателями, помимо зарплаты?

— Ну, положим, зарплата — это самое главное. К тому же они буквально выжимали из меня все соки. Я работал по десять часов в день, шесть дней в неделю. Не уверен даже, законно ли это. И никаких льгот. За все съеденное в отеле — плати, и никаких скидок в баре не давали. Мало того, вообще запрещали туда заходить, если там был кто-то из гостей. Добавьте сюда историю с преступниками! Программа по реабилитации молодых правонарушителей, так ее называли. Но это все чушь. Бывших заключенных попросту использовали. Штефану платили по самой низшей ставке, а пахал он практически круглые сутки. Трехерны, как вы понимаете, держали парня за глотку. Попробуй он только пожаловаться, его мигом бы вышвырнули. Он ведь румын, да к тому же у него срок за спиной. Другой работы без их рекомендации уж точно не найти. Разумеется, хозяевам все это было прекрасно известно. Выродки они. А потом еще Лиза Трехерн… — Лайонел с чувством тряхнул головой. — Это старшая дочь хозяев. Та еще штучка.

— Она обвинила Штефана в кражах.

— Лиза знала, что он не воровал. На руку нечиста была Наташа.

— Горничная?

— Да, все знали, какая это бессовестная девица. Как говорится, пожав ей руку, не забудь проверить, целы ли часы. Но Лиза вела свою игру, как и ее папаша. Ей нужен был Штефан.

— Нужен? В каком смысле?

— А вы как думаете? — Лайонел презрительно посмотрел на меня. — Лизу от него аж в жар бросало. Первосортный кусок двадцатидвухлетней восточноевропейской плоти. Она буквально глаз от красавчика не могла оторвать.

Можно ли доверять сказанному Лайонелом? Послушать его, так Мелисса была злюкой, Лоуренс вел себя как негодяй, жестоко эксплуатируя Штефана, а Лиза предавалась похоти. Парень ни о ком не произнес ни одного доброго слова. И все же я мысленно возвращалась к встрече с Лизой в обеденном зале «Бранлоу-Холла». Она буквально пыхала злобой. «Нанять Штефана Кодреску было ошибкой, и нам давно уже следовало его уволить. Я, между прочим, с самого начала так говорила, да вот только никто меня не слушал». А как ответил ее отец? «Но поначалу он тебе нравился. Ты проводила с ним кучу времени». Я еще тогда подметила это противоречие. И возможно, Лайонел только что дал ему объяснение.

— Хотите верьте, хотите нет, — продолжил он, — но Лиза пробовала свои чары и на мне тоже. Постоянно заглядывала в спа-корпус. И должен сказать, что упражнения ее интересовали вовсе не те, которым меня научили на курсах в Перте.

— У них со Штефаном был роман? — Уже задавая этот вопрос, я сочла подобное допущение сомнительным. Если бы эти двое спали, сей факт наверняка всплыл бы на суде.

Корби покачал головой:

— Я бы не назвал это романом. Штефан питал к ней не больше чувств, чем я. Вы ведь видели ее шрам, — он указал на свой рот, — да и без него она далеко не Миранда Керр. Но секс у них со Штефаном был, если вы это имеете в виду. Бедолага не мог ей отказать! В конечном счете Лиза ведь практически управляла отелем. Он полностью находился в ее власти.

— Штефан сам вам об этом рассказывал?

— Нет. Он о подобных вещах никогда не говорил. Но стоило Лизе появиться рядом, вид у него сразу делался несчастный. А однажды я видел их вместе.

В кафе вошли еще двое посетителей. Лайонел заговорщицки наклонился ко мне.

— Это случилось недели за две или за три до убийства, — сообщил он. — Я закончил работу в спа и совершал короткую пробежку по территории. Вечер выдался чудесный, теплый. Светила полная луна. Я пробежался, сделал несколько упражнений на растяжку и решил подтянуться. Для этого я облюбовал одно дерево. Был у него сук как раз на подходящей высоте. Дело происходило в лесочке близ Оуклендса — коттеджа, где, кстати сказать, жила Мелисса. Вот, значит, иду я себе и вдруг слышу звуки. Не успел я опомниться, как увидел в траве сладкую парочку: он верхом на ней, оба в чем мать родила.

— Вы уверены, что это были Лиза и Штефан?

— Хороший вопрос, Сью. Вообще-то, было темно, расстояние довольно большое, и поначалу мне показалось, что это Эйден развлекается со своей будущей свояченицей. Вот бы смеху было! Но я занимался с Эйденом и знал, что у него на плече большая татушка. Он называл ее космическим червем, но, по мне, так она напоминала гигантского головастика! — Лайонел расхохотался. — Так что этим парнем абсолютно точно был не Эйден. Он был голый, и татушку я бы в лунном свете легко разглядел. Впрочем, я не собирался подсматривать за ними, как какой-нибудь извращенец, и пошел по своим делам. Ну и вы, конечно, догадываетесь, что произошло: я наступил на ветку, и эта проклятущая штуковина хрустнула так, словно кто из ружья выстрелил. Это их остановило. Парень обернулся, и я разглядел его лицо так же ясно, как вижу сейчас ваше. Это стопроцентно был Штефан.