Скованная временем - Райса Уолкер

– Разведенные яйца? – мой испанский был далеко не так хорош, как у Трея, но я была уверена, что именно это он и сказал.

– А вот увидишь, – сказал он, смеясь.

∞

Эстелла была значительно ниже полутора метров ростом и довольно округлой, с ярко-рыжими кудрями, которые явно не были естественными для ее родной Гватемалы. Открыв дверь, она быстро оглядела меня сверху донизу, и я, очевидно, оправдала ее ожидания, так как она расплылась в широкой улыбке и потянула меня к себе, чтобы обнять.

– Ларс сейчас в душе, он только по воскресеньям успевает высыпаться. Но он скоро спустится. Мне жаль, что мамы Трея нет здесь сегодня, чтобы поприветствовать тебя, но я встречаю тебя от ее имени. Когда она вернется из Перу, она будет так счастлива встретить молодую леди, которая заставила ее малыша улыбнуться.

Трей тут же покраснел от этого заявления так же, как и я, и Эстелла рассмеялась, ведя нас в просторную кухню в желтых тонах. Я была рада, что завтрак пройдет в неформальной обстановке на кухне, а не за длинным официальным обеденным столом, который я мельком заметила из прихожей. Эстелла позволила нам накрыть на стол и нарезать фрукты, пока сама сновала между холодильником и плитой, прогоняя Дмитрия (который явно был в поисках своего завтрака) с дороги и задавая мне непрерывный поток вопросов, не прекращая при этом готовить завтрак. Я отвечала, как могла, складывая воедино кусочки моей прежней жизни (мама, папа и Браяр Хилл) и моей новой, с Кэтрин и Коннором.

К тому времени, как завтрак был готов, Эстелле удалось заставить Трея покраснеть еще трижды. Я узнала о его первых шагах и необычной встрече с зубной феей, когда ему было шесть лет, и вот она только что закончила рассказывать мне о Марисоль, первой девушке, в которую он влюбился: «Она была далеко не так хороша, как ты, querida[14]», когда прервалась, чтобы поприветствовать отца Трея: «Садись, mijo[15]. Я принесу тебе кофе».

Мистер Коулман был почти такого же роста, как и его сын. Волосы у него были темнее, и мне сразу стало ясно, откуда у Трея такая улыбка. И у него были такие же серые глаза, как у Трея, только слегка искаженные очками в роговой оправе, что делало его немного похожим на старую версию солиста Weezer[16].

– Кейт! – сказал он, и улыбка его стала еще шире. – Я рад, что ты существуешь. Я уже начал думать, что Трей придумал себе подружку, чтобы Эстелла больше не пыталась свести его с девушками из своей церкви.

– Ха. Очень смешно, mijo, – Эстелла поставила перед ним тарелку huevos divorciados – два яйца, одно с зеленым соусом, а другое – с красным.

Трей был прав, они восхитительны. На самом деле весь завтрак был невероятно хорош, и Эстелла так настаивала, чтобы мы ели больше и больше, что я была поражена, как Трей умудрялся жить так и оставаться худым.

Мы вчетвером болтали за завтраком, сосредоточившись на еде, а потом мистер Коулман удивил меня более прямым вопросом:

– Насколько я понимаю, сегодня утром вы отправляетесь в разведку?

Я удивленно посмотрела на Трея, и он тут же начал объясняться:

– Я сказал папе, что тебя беспокоит внезапный интерес Шарлейн к киристам.

Выражение лица Эстеллы не оставляло сомнений в ее мнении по этому поводу:

– Очень мило с твоей стороны беспокоиться об этом, querida. Ничего хорошего от этих киристов. Всегда говорят о богатствах, которыми Бог одарит здесь, на Земле, если будешь силен, но ничего о том, как нужно относиться к другим. Однажды утром я смотрела по телевизору проповедника Патрика Конвелла, и он все время просит у зрителя денег и говорит, что вернет в десять раз больше. То же самое говорят и в Атлантик-Сити. Я ему не доверяю. Никому из них не доверяю.

– У Шарлейн доброе сердце, – сказала я, – но она может легко… поддаться влиянию, думаю? Вот почему я беспокоюсь. – Я не видела телевизионных богослужений из-за отсутствия телевизора у Кэтрин, но я видела пару роликов священников-киристов, включая Конвелла, нынешнего тамплиера конгрегации Шестнадцатой улицы, которые были размещены в интернете. Его улыбка казалась чересчур фальшивой, и все в нем кричало о мошенничестве. Когда я посетила службу в начале года вместе с Шарлейн, проповедь читал пожилой человек, поэтому я предположила, что Конвелл сменил его в этой временно́й шкале. Тот старик был не лучшим оратором, но он не был похож на продавца подержанных автомобилей, как Конвелл.

Мистер Коулман положил себе на тарелку немного фруктового салата и улыбнулся Эстелле:

– Ты знаешь, что я согласен с тобой в философских принципах, Эстелла, но как твой финансовый консультант я должен сказать, что твое положение было бы намного прочнее с киристами, чем с каким-нибудь дилером в Атлантик-Сити. Некоторые из моих коллег набожные киристы, и, скажем, их портфели акций в очень хорошем состоянии. Можно даже сказать, в подозрительно хорошем. Я никогда не велся на теории заговора, но… – он покачал головой, – я бы не стал открыто обсуждать это на публике – у киристов есть серьезные политические связи, но в прошлом году я провел статистический анализ их основных акций. Просто из любопытства. Если тебе интересно, Кейт, я могу показать тебе в следующий раз, когда ты будешь здесь.

– Мне было бы очень интересно, мистер Коулман. – Я была уверена, что Кэтрин и Коннор тоже сочтут эту информацию полезной, но не была уверена, что мне удастся прийти сюда еще раз, прежде чем я прыгну в Чикаго.

Трей, очевидно, подумал о том же.

– Вообще-то мне тоже было бы интересно посмотреть на это исследование, папа.

– Конечно. После завтрака я пришлю тебе по электронной почте все, что у меня есть. Но не делись этим ни с кем, кроме Кейт, ладно? Я не шутил насчет того, что у киристов есть высокопоставленные друзья.

К моему великому смущению, Трей рассказал всем о моем дне рождения, и завтрак закончился buñuelos – чудесными маленькими пончиками, покрытыми медом. Мой был украшен свечкой. Когда мы закончили, я встала, чтобы помочь Эстелле убрать со стола, но она прогнала меня тем же взмахом руки, что и Дмитрия:

– Иди, иди. Тебе надо идти. Я уже ходила на утреннюю мессу сегодня, и мне теперь нечего делать весь день.

Я взглянула на кухонные часы.

– Наверное, нам правда пора выдвигаться, Трей, если мы хотим успеть припарковаться. В прошлый раз отцу Шарлейн пришлось парковаться в шести кварталах отсюда.

Трей был немного удивлен, но мы попрощались и направились к его машине.

Храм был всего в нескольких километрах отсюда, и, когда мы приблизились, я поняла, почему Трей не беспокоился о парковке. Трехуровневый гараж и несколько небольших киристских пристроек теперь занимали два квартала к северу, где раньше располагались жилой комплекс, несколько небольших магазинов и десятки таунхаусов. Сам храм, занимавший один квартал, когда я посещала его ранней весной, казался как минимум вдвое больше. Окрестности, которые были немного запущены, когда я видела их в последний раз, теперь были усеяны элитными бистро, Старбаксом и несколькими другими кафе.