Серая крепость - Александр Викторович Горохов

форт, задача которого задержать у переправы врага, пока гонцы донесут весть о нашествии крупных сил степняков.

— Понятно.

— Торговать ни со Степью, ни с соседями из Рязанского княжества не возбраняется. Но только покупка товаров для собственных нужд или продажа произведённого у нас. С перепродажи в княжество купленного у чужаков придётся платить торговый сбор на общих основаниях. Ну, и от «сельхозналогов» нас освободили. За исключением торговых сборов, если будем на ярмарки и торжища выезжать. Вот и всё, кажется.

Фрагмент 18

35

На удивление, зима прошла почти без болезней. То ли иммунитет к микробам, «бродящим» в этом времени у всех имелся, то ли некому было «заразу» заносить, поскольку чужаки появлялись всего несколько раз, то ли люди закалились, постоянно работая на свежем воздухе. Да и сам воздух в это время чист, а самый масштабный его загрязнитель, котельная, снабжена достаточно высокой трубой, чтобы дым не стелился над землёй. А поскольку сигареты кончились уже через месяц после того, как закрылась «дыра», волей-неволей пришлось стать городком некурящих.

Некоторые, конечно, перенесли отсутствие табака болезненно, но со временем привыкли. Тем более, взять-то этот дурман негде, Америка, откуда его привезли, ещё не открыта.

— Зато здоровее будем! — прокомментировал ситуацию неунывающий Борода после того, как у него закончилась «ломка».

Травмы? Да, травмы были. И достаточно тяжёлые, с переломами. Ну, а как без них при физическом труде? Особенно на лесоповале, ставшем в зимних условиях одним из самых «ударных» направлений: пиломатериалы нужны, дрова для котельной нужны, древесный уголь нужен. Правда, отказались от идеи немедленного корчевания пней спиленных деревьев под поля и огороды. Просто решили в первую очередь использовать для этого безлесное пространство.

Теперь пришёл март месяц, снег посерел и стал оседать, а люди — с нетерпением ждать, когда же он сойдёт. Устали! Устали от зимы. Хотя была в этом ожидании и тревога: как выдержит паводок плотина мини-ГЭС? А кое-у-кого и недовольство «трелями» котов под окнами.

Шестак выполнил заявку обитателей крепости — привёз-таки пяток «мурок» и пару молодых котиков. Хоть и жаловался на то, сколько забот они ему доставили в дороге. И вот с приходом весны эти будущие защитники продуктовых запасов городка принялись не только радовать мгновенно нашедшихся хозяев, но и выяснять, кто из них «главнее», где проходит граница владений каждого из них. А ещё — гонять лезущих везде стремительно подрастающих щенков Жучки.

Зато приблудившаяся сначала к рязанскому купчине, а потом и к жителям слободы, сучка могла быть спокойна за своё будущее: три сторожевых «овчара» успел переправить сквозь «дыру» ещё Панкрат, так что, когда она закончит кормить щенков, без «женихов» не останется.

Удивительно, но именно Жучка стала причиной самого неожиданного романа. Похоже, неожиданного не только для других, но и для самих его «героев».

Всё случилось, когда псина тяпнула мальчишку. А его мамаша не придумала ничего лучшего, как поколотить за это дворняжку.

— Ты что творишь, сука⁈ — заорал на неё оказавшийся поблизости Крафт.

— Она моего ребёнка укусила! Да её не только палкой отходить, её убить за это мало!

— Я сам тебя сейчас этой палкой отъе*ашу! А потом ещё и в жопу её тебе засуну.

За «мстительницу» немедленно вступилась Устенко.

— Как вы разговариваете с женщиной? Она за своего ребёнка заступается. Это же ребёнок!

— И её вышкварку эту палку туда же! Правильно Жучка его тяпнула: я же видел, как он её за хвост дёргал.

Тут «правозащитница» даже забыла собственное правило обращаться к «узурпаторам» исключительно на «вы».

— Да ты просто контуженый какой-то! Человека готов убить за какую-то шавку!

— Не просто контуженный, а тяжело контуженный. И считаю, что человека, особенно сволочь, убить — меньший грех, чем животное. Животное, в отличие от так называемого «венца эволюции» никогда не предаст, никогда подляну не кинет. Если зверь что-то делает, что людям не нравится, в этом сами люди виноваты. А двуногая тварь осознанно гадит.

— Ну, далеко не все подлости творят, — кажется, начала сдавать назад Елена, приметившая, что чадолюбивая мамочка уже «испарилась». — Я, например, никогда гадостей людям не делаю.

— Ты???

Крафт, наверное, с полминуты хохотал под недоумённым взглядом «бунтовщицы».

— Тебе напомнить, как ты притащила с собой на «разборки» с нами тех двух клушек? Ты не подляну им собиралась подкинуть, подставляя под п*здюли, которые намеревалась огрести, чтобы стать «мученицей».

Устенко лишь захлопала глазами.

— Вот поэтому я за животное грохну любого. И скажи ещё, что я не прав, считая, что они лучше людей.

— Прав, наверное, — кое-как выдавила из себя растерявшаяся бывшая «яблочница».

— Тогда держи пять!

В общем, мужчина и женщина взглянули друг на друга с непривычной им обоим точки зрения. И этим взглядом дело не закончилось. С тем, стокгольмские это синдром или какой иной, могли бы разобраться психологи, но таковых среди жителей крепости не нашлось. А может, просто и на людей тоже приближающаяся весна подействовала.

Ждали весну, ждали тепла, ждали ледохода на Дону. Именно по причине его приближения рыбацкая бригада выходила на промысел буквально каждый день: когда по большой реке пойдут льдины, сети будет не поставить. Так что старались заполнить ледник хотя бы двухнедельным запасом рыбы. В дополнение к запасу мяса, сделанному ещё когда по снегу было не так сложно передвигаться.

Ждали, осознавая, что проснувшаяся после схода снега природа заставит поменять относительно неторопливое, размеренное зимнее существование на непрекращающийся семимесячный аврал. Поэтому на «командный состав» легла ещё и забота планирования грядущих работ.

Первыми в этой очереди стояли сельскохозяйственные. Стресс от нехватки продовольствия в начале зимы помнили все. Потому и решено было засеять, засадить овощами и корнеплодами столько, на сколько хватит посевного материала. И только своим зерном, поскольку урожайность местных сортов просто никчёмная. Чернозёмы пока позволяют обходиться без удобрений. И долго ещё будут позволять. Пару сезонов можно будет смело эксплуатировать одни и те же поля, и лишь потом переходить на трёхполье, включая высадку бобовых, которые за это время удастся размножить. Как и картошку, пусть даже ради этого придётся минимум ещё одну зиму прожить на сокращённом пайке «второго хлеба».

Курский купец Шестак, которому не пожлобились заплатить за них дефицитным в это время серебром, привёз и семена морковки, капусты, репы, редьки. На удивление, предположение о том, что у кого-то заваляются пакетики с семенами огородной мелочи, тоже оказалось верным. Ерунда — морковь, редиска, укроп и петрушка.