Станция Лихо - Надя Сова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– У нас просто логика немного другая, понимаешь, – оправдывался он, – есть правила, по которым мы живем, условности. И если одни нарушаются, то на их место приходят другие. Вам, людям, это сложно понять и принять.
– Ты предлагаешь грохнуть сто человек, которые у вас здесь, в вашей этой реальности, считаются чуть ли не столпами общества. Самые сильные знатки, как ты сказал. А потом говоришь, что это вынужденная услов ность.
Да пойми ты, город закрылся, они уже мертвы. Все. Так работает защита. – Кот развел лапами. – Тебе надо не допустить повторения истории, как с душой, которую обидела Стража. Ей не помогли, она обозлилась, и вот к чему это привело. Так-то я могу уговорить столетниц, они схлопнут город – и все, нет ни всяких-разных, ни прокаженных душ. Но от них останутся фантомы, которые принесут куда больше бед.
Знат молчал. В чашке остывал чай.
Он никак не планировал оставаться в этом мире и помогать. Дома ждал незавершенный проект, проблемы с новыми планами и вообще спокойная привычная жизнь, без всяких домовых и говорящих котов.
– То есть мне надо сделать вид, что я их спасаю таким образом?
– Да. – Кот купал лапу в заварке.
– А по-другому я никак не могу им это показать?
– Для вас смерть в Явном мире – это все, смерть. Здесь мы не умираем в том смысле, в каком ты привык это видеть. У нас у каждого есть своя роща, поле, полянка, куда уходит душа, чтобы потом вернуться в новом виде. В этом сила Ладного мира.
– Я все равно ничего не понял.
– Да что ж такое! Просто сделай так, как я тебя прошу! Тебе сложно, что ли?
Знат истерично засмеялся, уронил кружку и пролил остатки чая.
– Убить?! Да ты что, каждый день по утрам так развлекаюсь.
Кот иронию не оценил.
– Это условность. Мы живем благодаря условностям, правила меняются, меняются условности, – серьезно заметил он.
– Знаешь, как это выглядит?
– Ну?
– Что тебе лень придумывать причину и ты прикрываешься условностями.
– Если бы ты родился здесь, а не в своем мире, то смотрел бы на это другими глазами. Чтобы тебе было спокойно, скажи каждому из сотни, что это условность.
– Я скоро потеряю смысл этого слова.
Кот перестал купать лапу и отпил чифирной бурды с шерстью.
– Я вернусь домой? – спросил Знат.
Кот грустно посмотрел на молодого человека и отрицательно покачал головой.
– Ну то есть у меня просто выхода нет. Если бы еще цель была.
– Цель – спасти оба мира, – сказал кот. – Зараза Лихо угрожает всем мирам.
Знат ничего не ответил, налил новую чашку чая и взял пирожок. Вытащил из него рыжую шерсть и молча съел его. Одно дело – убивать персонажей в игре, когда следуешь букве кода и не ассоциируешь это с жизнью. Другое дело – заняться этим вживую. Пусть в другом мире, пусть с теми, кто относится к смерти не так.
– Тебе надо показать, что ты их спасаешь, – заговорил кот. – Чтобы они поверили, что вынуждены прервать свой круг, потому что другого выхода нет. И этот выход верный.
– И думаешь, мне поверят? – усомнился Знат. – Я же ничего не знаю про ваш мир.
– Вот именно поэтому тебе и поверят, – заявил кот. – Стража уже напортачила. Первая в запамятов превратилась.
Знат снова замолчал и задумался. Если относиться ко всему этому как к симуляции, то в целом можно попробовать.
– Ты будешь помогать? – решил он уточнить на всякий случай.
– Я научу тебя пользоваться силой, – кивнул кот.
– Хорошо, раз у меня другого выхода нет, то давай выполним твой странный план.
Гл. 14
– Мне кажется, синоним всему, что здесь происходит, – слово «странный». – Нора стояла на улице и смотрела, как пробивается через пролом в асфальте крона дуба.
– Даже для Ладного мира это ненор-рмально, – согласился рогатый ворон.
Рядом Лев обсуждал с Яком дальнейший план действий. Стас высматривал всяких-разных.
– А вы слышали крик? – спросил он. – В той стороне, куда знак выводит. Мне показалось, кто-то кричал.
Все покачали головами.
Центр напоминал пустыню. Даже если представить, что все люди сидели по домам и не смели выглянуть на улицу, в городе все равно должно было ощущаться хоть какое-то присутствие человека: тряпки, бумажки, консервные банки, бутылки, пластиковые пакеты – обычный бытовой мусор, который генерится словно сам собой.
Но улицы были пустые и идеально чистые. Окна черные, никакого движения, зажженной лампочки или свечи – пусто и темно. И тихо.
– Непохоже, чтобы тут жили, – заметил Стас, когда Лев раскидал своих людей по ближайшим улицам.
– А здесь и не живут, – холодно ответила Нора.
– И как давно ты это знаешь? – поинтересовался Стас.
Нора промолчала, рогатый ворон сделал вид, что не услышал вопроса. Новость о пустом центре не удивила только Яка. Он стоял посреди дороги и смотрел прямо перед собой, Стас посмотрел в том же направлении, но ничего не заметил. Як видел больше и дальше, сказывалось его прошлое.
– Хорошо, если в центре никого нет, – снова подал голос Стас, – то куда делись все люди? Я же помню, как гвардейцы выгоняли всех из домов. И куча листовок по всему городу летала. А какой вой стоял! Матрона Михайловна тогда чуть жизни не лишилась, так не хотела с домовым расставаться. Но самое яркое воспоминание – листовки, они буквально ковром все покрыли.
– Ага, и потом резко все исчезли, – сказал Як. – Как и гвардейцы. Ты когда их последний раз видел?
Стас пожал плечами и перевел взгляд на Льва, который все это время стоял рядом и слушал.
– Я видел, когда Юру убивали, – проговорил Лев. – Никуда не делись ваши гвардейцы. И люди никуда не делись. Надо ближе к центру идти, мы еще Садовое не пересекли.
– А ты уверен, что Ратник там? – уточнила Нора. – Будь сражение, мы наверняка его бы услышали.
– Ну Стас же что-то услышал, – парировал Лев.
– В другой стороне, – неуверенно заметил тот.
– Не нр-равится мне все это, – проворчал рогатый ворон.
– Если нам надо ближе к центру, – сказал Як, – то на кой черт ты сейчас отправил всех своих людей по соседним улицам?
Лев молчал. Як ждал ответа, Стас нервничал.
– Нам надо было проверить, что здесь, – наконец бросил Лев. – Сейчас они проверят и вернутся. Вы бы тоже полезным делом занялись, какой