Пятнадцать ножевых. Том 4 - Алексей Викторович Вязовский

эта крупа с ней не дружит. Сколько она ни пробовала сварить ее, отмеряя чуть ли не пипеткой два объема воды на один — гречки, ни разу ничего толкового не получилось.

— Вот тебе презент, — сказал я. — Но это не всё.

— О, здорово, а что еще? — спросила Анечка, застегивая подарок. На обнаженной груди это смотрелось просто великолепно. Впрочем, на этом фоне всё будет отлично выглядеть.

— Утром узнаешь. Начало акции — в одиннадцать, так что если не хочешь всё делать голодной, советую встать пораньше и приготовить нам завтрак.

— Какой же ты гад, Панов, даже в день рождения без своих тупых подколок не можешь, — возмутилась невеста, но после этого поцеловала меня в губы. Вот и пойми этих женщин.

* * *

В десять пятьдесят пять мы стояли прямо в сердце нашей Родины, возле Лобного места. Очень символично, кстати.

— И что здесь? — нетерпеливо спросила Аня. — Ты хочешь, чтобы я умерла от любопытства? Всю ночь не спала, ворочалась с боку на бок, и сейчас ты меня сюда припер. В Мавзолей вести собрался?

— Ага, а потом в музей Ленина показывать пальто, пробитое пулями Фанни Каплан. Не хочешь? А как же увидеть город Петроград в семнадцатом году, бежит матрос, бежит солдат, пьют водку на ходу...Там целая панорама. Тоже нет? Ладно, тогда потерпи, осталось три минуты.

— Да до чего хоть?

— Добродетель, мало доступная женщинам, — вздохнул я. — Хорошо, расскажу. Сейчас ты будешь участвовать в уникальном мероприятии. Называется — квест. Ты английский в каком объеме знаешь?

— Да уж побольше тебя. Термин поняла, давай дальше

Я внимательно посмотрел на Аню, которая кокетливо поправляла прядь под белым беретиком. Вот как в ней умудряется сочетаться несочетаемое? Доброта и женственность, с быстрым умом, язвительностью? Ладно, последнее явно от отношений с дружком-ментом, которого мне пришлось отваживать кулаками. Защитная реакция. Ум — от родителей.

— Алло, товарищ из 03, не пропадайте! — Аня потеребила меня за рукав дубленки.

— Тебе надо будет, пользуясь подсказками, пройти маршрут. Первую я тебе дам через... полторы минуты. Время ограничено. Опоздаешь, или пойдешь не туда — не сможешь закончить маршрут и получить в конце приз.

— А если я не хочу идти по маршруту? У меня сапоги на каблуках!

— Скажи спасибо мне, — ответил я, открывая портфель. — Переобувайся, вот тебе твои ботинки на низком каблуке. И теплые носки. Побыстрее, время идет!

Много ли народу может похвастаться, что они переобувались на Красной площади? Будет что вспомнить. Это вам не мошонку гвоздем к брусчатке прибивать.

— И что теперь? — спросила покрасневшая Анечка. — Уже одиннадцать.

— Тебе к ближайшему фонтану. Пять минут у тебя.

Я развернулся и пошел к очереди в Мавзолей. Вовсе не для того, чтобы посмотреть на мумию. Мне срочно надо было выдвигаться на точку номер два, контролировать процесс. Впрочем, я не удержался и зашел в ГУМ через вход на Красной площади. Первая точка — самая простая, так что Анечка ринулась в магазин с Ильинки.

Я с огромным удовольствием наблюдал за интеллигентным алкоголиком Васей, нанятым за чекушку. Правда, гонорар он получит только после акции. Поправив очки в оправе, скрепленной на переносице синей изолентой, он шагнул к озирающейся по сторонам девушке и громко произнес: «Разбегаются глаза в книжном магазине! Ах, какие книги есть на полках, на витрине!». Поклонился и потише добавил: «Кирова, деточка! Не позже одиннадцати двадцати».

Конца представления я ждать не стал. Наверняка Аня начнет задавать уточняющие вопросы, ответов на которые у Васи нет. Он устремится за гонораром к Александру Иосифовичу.

Да, я привлек к этой затее довольно много народу. Имелась бы у нас сотовая связь, организовать мероприятие было бы в разы проще, но что есть, но есть. Васю мы наняли вчера, он в ГУМе ошивался постоянно. Нравилось ему тут. Стишок про книжный магазин он запомнил с первого раза и предложил за поллитровку рассказать «Стихи о советском паспорте», но жестоко обломился.

До «Книжного мира» — «Библио-Глобуса» в будущем — отсюда чуть больше километра, наверное. Вчера прогулочным шагом я прошел до него за пятнадцать минут. Теперь мне надо было сделать это быстрее, дать отмашку Симе, дежурящей в книжном. Ей предстояло поиграть в юную подпольщицу и приклеить на стенку возле входа листик с надписью «Аня, не хочешь попить чаю? 10 минут». Прокламация наверняка должна продержаться хотя бы пару минут. Рядом с Лубянкой, конечно, стремно клеить листовки с любым содержанием, но где наша не пропадала? Тем более видеокамер тут нет, разве что гэбэшники ошиваются. А если и есть, то разрешение там такое, что только танк опознать можно. Ладно, будем надеяться, пронесет.

Моя подруга пошла по 25 Октября, как и я, и мне пришлось даже немного побегать, чтобы она меня не увидела. Белый берет — просто замечательно, я не пропустил тот момент, когда Аня начала спускаться в подземный переход. Сима, мажущая клеем ПВА листик и клеящая его к двери магазина — то еще веселье. Эх, сфотографировать хотя бы! Но чего нет, того нет. Не успела она отойти, послание остановились читать человек пять, не меньше. Но Анечка молодец, сразу сообразила, что это ей, и уверенно пошла дальше по Кирова, которую я про себя упорно продолжаю называть Мясницкой.

Жаль, к чайному дому я добежать незаметно не успевал. Разве что сильно бегом по Кривоколенному, а потом дворами. А ходу здесь — всего ничего. Там дежурит Давид. Если этот засранец не найдет исполнителя, песню про советский цирк и двадцать минут времени петь будет он сам.

Почти финалом был, естественно, цирк на Цветном бульваре. Больше мучить Анечку не стоило: именинница со стертыми до самой попы ногами от хождения по морозу в наши планы не входила.

Она и пошла. Я прятался на Сретенке и видел, как Анечка устремилась вперед по Рождественскому бульвару, почему-то оглядываясь. Через пару минут ко мне подошел Давид.

— Ну, как получилось всё? — нетерпеливо спросил я.

— Вообще отлично. Встретил там одного мужика, оказалось, он в этом цирке униформой работает. Я ему когда рассказал, что надо сделать, он даже деньги взять отказался. Вышел из магазина и спел: «Советский цирк творить умеет чудеса, советский цирк и все в оранжевых трусах!». Аня смеялась очень сильно. А дойдет она за двадцать минут? Тут далековато всё-таки.

— Ничего страшного. Её там мама