Только не Айви Покет! - Калеб Крисп

— Это она сказала тебе столкнуть меня с лестницы? — предположила я. — Мисс Фрост?

— Нет. Не совсем так… То есть я хочу сказать… Ах, да что толку, Айви! Ты всё равно не поверишь, и я тебя не виню.

В дверь постучали.

— Простите, мисс Ребекка, — раздался голос горничной по имени Дейзи. — Мисс Матильда просит вас уложить ей волосы.

— Передай, что я сейчас приду, — без выражения проговорила Ребекка.

Горничная ушла.

— Мне очень жаль, Айви, — сказала Ребекка.

— Да, ты уже говорила. — С этими словами я отвернулась и стала смотреть в окно.

— А ну, сейчас же сюда, злобная врунья! Живо, жирная уродина!

Я стояла руки в боки (надо заметить, в этой позе я чувствовала себя увереннее) и взывала в пространство. Ожидая с нетерпением, когда передо мной явится герцогиня Тринити. Она не спешила.

Но я не собиралась сдаваться без боя.

— Покажитесь, герцогиня, а не то сделке конец! — объявила я страшным голосом, вложив в слова весь свой колоссальный дар убеждения. — Я верну ваши деньги, зарою алмаз Тик-так в лесу, и Матильда никогда его не получит!

Она появилась из кувшина. Это было довольно-таки необычно. Услышав побрякивание, я обернулась, и увидела, что кувшин взмыл над тазиком для умывания, стоящим на комоде. Он повис прямо передо мной. Наклонился, словно направляемый невидимой рукой. И из носика полилась вода. Ужасно много воды. Но вместо того чтобы разлиться в лужу на полу, вода приняла форму мёртвой герцогини.

Должна признать, что выглядело это по-своему красиво: огромная колышущаяся масса воды в облике женщины. Жирная светящаяся туша герцогини вдруг начала впитывать воду как губка. Не прошло и минуты, как передо мной парило хорошо знакомое страшилище в залитой кровью ночной рубашке.

Кувшин упрямо висел над её головой.

— Похоже, ты чем-то расстроена, деточка, — промурлыкала покойница.

— Вы обманули меня! — рявкнула я. — Обманом заставили дать леди Элизабет холодный чай с соком лайма! А у старухи на лайм аллергия! Просто ужасная аллергия!

Герцогиня ахнула:

— Надеюсь, она жива и здорова?

— Здорова? Да бедная уродина раздулась как воздушный шарик! У неё язык сделался как сарделька. — Я сердито прищурилась. — Если вы хотели примириться с леди Элизабет, зачем вам понадобилось вредить ей? Что вы творите, герцогиня?!

Не знаю, что я ожидала услышать в ответ. Но точно не плач. Как не могла представить и того, что её слёзы окажутся чёрными, как чернила. Она всхлипывала, закрыв светящееся лицо пухлыми ручками, слёзы просачивались сквозь пальцы.

— Это всё смерть, дитя, — проговорила она, всхлипывая. — После неё в голове всё путается. Разум мутится. Я хотела рассказать тебе рецепт любимого напитка леди Элизабет, а дырявая память подсунула мне вместо него единственное питьё на свете, которое могло навредить моей милой подружке. Никогда себе этого не прощу! Я буду нести бремя вины вечно!

Всё это выглядело весьма странно. Герцогиня, судя по всему, страшно раскаивалась.

— Сможешь ли ты простить одинокое старое привидение? — прорыдала она.

Я пожала плечами:

— Вряд ли, дорогуша. По части затаивания обиды мне нет равных. Однажды я лелеяла обиду всю зиму. Аж спина разболелась от такой ноши.

Она негромко заворчала и спросила:

— Надеюсь, ты выполнишь наш уговор? Передашь ожерелье Матильде, как обещала?

— Думаю, да. — Я вздохнула. — Меня просто преследуют тайны и катастрофы, герцогиня. Мистер Бэнкс умер — вы, наверное, уже знаете?

Она кивнула.

— Он приходил ко мне, совсем как вы. Только не завывал и не ронял мебель. Вы с ним не виделись? Понимаете, я бы очень хотела передать ему кое-что.

Герцогиня заносчиво фыркнула:

— Мистер Бэнкс был моим адвокатом, а не другом. С чего бы ему навещать меня? — Тут покойница зловеще хохотнула. — Кроме того, меня не так-то просто найти.

— Герцогиня… вам известно, почему Ребекка столкнула меня с лестницы?

Она не ответила. Только вдруг начала истекать кровью. Нет, не кровью — водой. Вода выступала на её необъятном теле крошечными каплями, капли набухали — и вот наконец вся герцогиня скрылась под трепещущим водяным покровом. Водяной столп вытянулся, словно пролился вверх, и хлынул в кувшин, паривший над головой призрака. Когда вся вода до капли оказалась в кувшине, он пролетел по воздуху и с тихим плеском опустился в тазик.

Я снова осталась одна.

Леди Элизабет не захотела меня видеть. Она сказала, что не настолько глупа, чтобы приглашать убийцу в свою комнату. Её можно было понять. Я дождалась, пока её горничная уйдёт, и прошмыгнула без приглашения. Старуха возлежала в кровати на груде подушек. Со времени нашей прошлой встречи она значительно сдулась.

Не дав леди Элизабет и рта раскрыть, чтобы позвать на помощь, я бросилась истово просить прощения. Я призналась, что повела себя глупо, хотя намерения мои были самыми благими. Вызвалась обработать ей мозоли. Потереть виски. Выщипать усики. Напомнила, что уже завтра я покину Баттерфилд-парк, поэтому совершенно ни к чему отправлять меня за решётку. Ненароком упомянула единственный в своём роде бриллиант, который я намеревалась вручить вечером на балу Матильде.

В ответ леди Элизабет швырнула мне в голову настольные часы.

Это показалось мне весьма обнадёживающим жестом.

— Увидимся на празднике, дорогуша! — крикнула я, устремляясь к двери. Ваза с тюльпанами разбилась о косяк возле моей головы. — Пройдут годы, и мы будем смеяться, вспоминая это забавное недоразумение!

Я сказала герцогине неправду. Я совершенно не умею таить обиду. Мне свойственно безграничное всепрощение — ведь у меня все задатки прирождённого буддийского монаха. Вот почему я решила разыскать Ребекку и помириться с ней. Не то чтобы я понимала, с какой стати она пыталась убить меня, но две вещи я знала точно. Во-первых, у Ребекки доброе сердце. Во-вторых, ей известно о происходящем больше, чем мне.

И я решительно намеревалась заставить её поделиться своими знаниями.

Ребекка крепко меня обняла. Довольно-таки по-дикарски. Она сказала, что нам нужно поговорить. Это вселяло надежду. Потом она убежала делать причёску Матильде, пообещав вернуться через минуту. Вот так и вышло, что я осталась стоять посреди её заваленной часами комнаты.

В коридоре раздались шаги и стали приближаться. Я обернулась, предположив, что это Ребекка. Но вместо неё в дверях показалась мисс Фрост.

— Ребекки тут нет, — сказала я.

— Вижу. — Она не пыталась войти. — Ты пережила серьёзное потрясение утром. Тебе уже легче?