Самый романтичный выпускной бал. Большая книга историй о любви для девочек - Ирина Мазаева

Тамара пятилась, выставив перед собой ладони.

– Только ты! – шептала она, четко артикулируя каждый звук. – Без тебя никак.

– Это Тырин опять, что ли?

– Он сказал мне. Но я же не могу!

– Издеваешься? – пошла за подругой Соня. – Вы меня выставили, а еще хотите, чтобы я опять кого-то спасала!

– Никто, кроме тебя! – Томочка ловко отпрыгнула от ее протянутых рук. – Мы дружный коллектив! Сама так говорила. Должны друг другу помогать! Вот и помоги!

– Да иди ты!

– Уже пошла.

Томочка крутанулась вокруг фонарного столба и помчалась по дорожке.

– Я тебе пироженку принесу! – крикнула она, исчезая за поворотом.

Соня обалдело смотрела на пустую дорожку. А в голове так некстати все вертелся вопрос: зачем Тихон ей сегодня помог? Любит? Да любит ли он ее?

Домофон пищал. Люди ходили туда-сюда. Бегали собаки. Даже вороны каркали. Соня вдруг представила, как открывается дверь и выходит Падалкин. Зачем? Например, на пробежку.

Сигналила машина – ей загородили выезд. И Соня поняла, что она уже давно не около Димочкиного подъезда. Что она давно шагает к себе домой. Какой Димочка? Нет никакого Димочки. Не ее это проблема. Не ее. Ей уроки делать. Физику… На курсы не опоздать. У них, помимо конкурса ЕГЭ, будет еще собеседование. А там могут что угодно спросить.

Димочка не выходил у нее из головы. Что делать? Могла ли она ему помочь? Вроде как могла…

Кудря обычно пропадал в обсерватории, к телефону подходил неохотно… А, нет, подошел.

– Фил, помоги, пожалуйста!

– Мы с тобой вроде как не дружим.

– Подружи со мной немножко, дам тебе горошка.

– Горох не нужен! У меня после него проблемы в организме. Что надо?

Соня вздохнула. Потом еще. Вообще, Фил был парнем сообразительным, недаром в химии все понимал. Молекулы, сталкиваясь, образуют новую молекулу, при этом выделяется некоторое количество энергии.

– Я не знаю, что делать.

– Я тоже.

– Тамарка попросила меня поговорить с Димочкой.

– О! Она тоже не удержалась. Тырин теряет власть.

– Ну, Фил…

– Признайся Падалкину в любви, что ли? Вдруг поможет? А мы потом свадьбу сыграем. Давно я салатиков не ел.

– Издеваешься?

– Плачу.

– А ты сам у него был? Чего он?

– Строит баррикады, готовит петицию. Завтра придет, обо всем поговорите.

Соня не была уверена, что завтра если кто и придет, то будет с ней о чем-то говорить. Надо ведь и Томочкину тайну запрещенного контакта скрыть. И Димочка вроде как против нее…

Уже в ночи не выдержала, нашла в социальной сети Гладкого. Мигал зеленый огонек – Тихон был онлайн. Быстро, путая пальцы и клавиши, набрала текст, рассказала о Димочке, спросила совета. В ответ тут же пришел веселый смайлик. Еще один. А потом неожиданное: «Ты смотри, какая у вас четкая коммунарская система. Ты его второй раз предала». И зеленый огонек онлайна пропал.

Падалкина в школе видно не было. Фил делил парту с Максом, за их спинами скучала Томочка. Подружка пришла в одиночестве. С Соней не поздоровалась, на Соню не посмотрела. То ли обиделась, то ли соблюдает правила игры. Когда появился Тихон, Соня на мгновение испугалась, что он сядет отдельно. Что вчерашнее – это всего лишь порыв, желание помочь.

Он долго двигался по проходу. Мучительные секунды. Они разбивались о его ботинки, удлиняли коридор.

Подошел. Отодвинул стул. Сел.

– Привет! – выдавила из себя Соня.

Кивнул. Урок начался.

По закону физики взгляд человека не может изгибаться, отраженный свет идет по прямой. Но Большой Брат как-то ухитрялся миновать два первых ряда парт и смотреть на Гладкого. По параболе. Обращался в основном к нему. Тихону можно было и не садиться. Пытался подпрыгнуть Фил, выдавал задумчивые сентенции Гера, тянула руку Катрин. Гладкий получил три пятерки. Соня одну. Федя с Ваней отличились особенно – эксперимент удался. Они заработали аплодисменты, но Большой Брат ставить ничего не стал. Просто закрыл журнал и вышел. Класс оглушенно молчал.

– Интересно, – пробормотал Гера, выбираясь из-за парты.

– О! Перемена! – вскочил Макс. Федя с Ванькой ждали у выхода – их мало интересовало происходящее в классе.

– Я пойду, – довольно громко произнес Тихон, поднимаясь. – Возьмешь мою сумку?

Соня бы возмутилась. С чего ей таскать сумки Гладкого? Но устраивать сейчас сцены, когда перед ней столько напряженных затылков, столько настороженных ушей, – нет.

– Хорошо, – ответила и стала складывать ручки в пенал.

Тырин сидел вполоборота, барабанил пальцами по парте.

– Макс! – позвал он.

– Потом-потом! – махнул рукой Максимов, исчезая в дверях.

Там-там-там! – сильно ударил костяшками пальцев Славка, подхватил сумку, вышел.

– Ну, что?

Томочка перекинула ногу через стул, садясь на него задом наперед. Опустила подбородок на спинку.

– Ничего.

В волнении Соня не заметила приход подруги. Когда она вдруг нависла над партой, испугалась, что это Тырин примчался ее бить. В кончиках пальцев забегали неприятные мурашки.

– Ты говорила с Падалкиным?

– Не говорила, – ответила Соня и посмотрела в сторону. Чтобы соврать, надо набраться сил. – Его не было дома.

– А сегодня поговоришь?

Соня открыла рот, чтобы отказаться – ей не нужны проблемы с Димочкой. Но вдруг вспомнила: Томка с ней общается, несмотря на запрет. Это шанс наладить отношения. Шанс вообще все исправить.

– Я попробую. Но он может не послушать.

– Просто поговори. – Взгляд Тамары остановившийся – ей хочется добиться своего, ничего более.

– Тихону это не понравится.

– А ты ему не рассказывай.

На мгновение Соне показалось, что она сейчас захлебнется. Что ее бросили в речку, а к ногам привязали камни.

– И правда, – прошептала она. – Можно не рассказывать.

А в голове молоточками: «Это выход, это выход! Тихон убедится, что я не предатель. Я верну Падалкина. Тырин все поймет. Жизнь станет как раньше».

Гладкий уже вошел в их коллектив – через игру. Он же сейчас отправился наверх, играет в паре с Федей, Макс – с Ванькой. Они почти друзья!

До того замечталась, что не заметила, как после уроков ушел Тихон. Ну и ладно, ушел и ушел. Нет, попрощался. Руку на плечо положил. Или не положил? Да что с ней такое!