Миледи и притворщик - Антонина Ванина

Стоило Муазу услышать это, и он тут же отдал приказ стражам поторопиться с разгрузкой обозов. Те вмиг перетащили вещи и навьючили ими коней, а потом все вместе мы поспешили к лесной тропе, чтобы углубиться в заросли и навсегда расстаться с опасными вымогателями. И тремя их жертвами, чьи отчаянные крики ещё долго отдавались эхом в моей голове.

После пары часов в пути мы остановились возле лесного ручейка, чтобы разбить лагерь и приготовиться ко сну. Четыре оставшиеся прислужницы разрывались между готовкой и своими капризными госпожами. Жёны Муаза даже виду не подали, что скорбят о проданных прислужницах, что ещё вчера одевали, причёсывали и всячески заботились о них. Бесчувственные куклы. Ну, ничего, когда их муженёк получит печать власти вместе с Сарпальским царством, они ещё успеют почувствовать, что значит быть ненужной вещью, а не живым человеком. Муаз наверняка заведёт себе сотню наложниц, а старых жён сошлёт в Дом Тишины, чтобы не мозолили ему глаза. Вот тогда-то они и вспомнят о трёх несчастных прислужницах, от которых Муаз избавился, словно от ненужного хлама. А может и не вспомнят. Мне до сих пор тяжело понять образ мыслей сахирдинок. Да и большинства сарпальцев тоже.

С наступлением утра мы продолжили наш путь на запад. Если бы не старенький компас Стиана, даже не представляю, как бы стражи смогли сориентироваться в зарослях, что с каждым часом всё больше сгущались, скрывая солнце за кронами.

Толстые ветки и изогнутые лианы вынудили всех всадников спешиться и вести навьюченных коней под уздцы по извилистым тропинкам. Когда вытоптанных дорожек и вовсе не стало, пришлось Стиану объяснять стражам, как им теперь прорубать путь вперёд своими саблями.

Лес явно был не их стихией. Пустынным жителям в принципе было в диковинку видеть и слышать всё, что происходит вокруг. Обилие зелени, через которую надо прорываться, крики обезьян и пение птиц, которые заставляют вздрагивать и всё время быть настороже, а ещё изнуряющая влажность, что разлилась в воздухе и отнимает силы – всё это действовало нашей компании на нервы и заметно замедляло передвижение.

Трудно было всем, кроме, пожалуй, меня и Стиана. После Санго и Гамбора нас уже нечем было удивить. А вот Гро еле плёлся за навьюченными конями и вёл себя подозрительно тихо, не пытаясь облаять обезьян и прочую лесную живность, а только сварливо потявкивая на них.

– Что-то он вялый в последнее время, – с грустью признал Стиан. – Наверное, жара так влияет.

Мне хотелось сказать, что на Гро влияют его преклонные годы, но не стала. Стиан и сам видит, как сильно сдал его верный друг. А ещё он наверняка понимает, что за этим вскоре последует. Я и сама понимала, и оттого наш поход через лес с каждым часом становился для меня всё тягостнее. Да, благодаря Нейле, теперь я знаю, что делать, если Гро внезапно умрёт, но мне всё равно страшно. А если я не смогу сделать то, что она сказала? А что, если она обманула меня и ритуал не возымеет силы?

Эти мысли не давали мне покоя всю дорогу. Перебить их смогли только жуткие звуки, что эхом разносились над лесом. Казалось, кто-то вдали стучит в барабаны и выбивает из них прерывистую и вовсе не ритмичную мелодию. Источник звука явно находился в нескольких километрах позади нас, но когда впереди ему начал вторить ещё один барабан, по спине побежали мурашки.

– Нас окружили? – тут же взволнованно взвизгнул Муаз. – Куда ты нас завёл, полукровка? Ты нарочно указал нам путь к враждебным племенам? И теперь они начали играть песнь войны?

– Это не боевые барабаны, – попытался успокоить его Стиан. – Это просто лесной телеграф.

– Что? – не понял тот. – Какой ещё телеграф? Что ты морочишь мне голову?

– Слышишь этот неравномерный прерывистый стук? Это язык звуков. Нас успели заметить в лесу, и теперь передают сообщение в соседнюю деревню, что к ним могут пожаловать гости.

– Ты понимаешь этот язык? Что они говорят?

– Понятия не имею, но думаю, в этом стуке зашифровано, сколько среди нас мужчин и женщин, сколько при нас коней и насколько опасно мы все выглядим. Маримбельцы просто обмениваются посланиями. Вы в Сахирдине используете для этого письма и гонцов, а здесь в труднопроходимых лесах люди научились оповещать друг друга игрой на барабанах. Три года назад я путешествовал вдоль маримбельского побережья с запада на восток, и стоило мне зайти в очередную деревню, как меня там уже ждали с накрытым столом и даже постеленное место для ночлега указывали. А всё из-за барабанных посланий, которые преследовали меня всю дорогу. Звук барабанов может разноситься на многие километры вперёд. Их тут же подхватывают другие барабанщики, и так послание разлетается по всей Маримбеле. Я не удивлюсь, что на побережье о нашем появлении будут знать задолго до того, как мы сумеем туда добраться. Всё-таки звук летит по воздуху быстрее почтового голубя.

Рассказ Стиана заметно успокоил Муаза и всех стражей. Барабанные звуки преследовали всех нас попятам каждый день, вот только ни одного обитателя леса воочию мы так и не встретили. Казалось, что маримбельцы попросту шпионят за нами, чтобы сообщать о наших передвижениях своим соседям. Пусть они и не трогали нас и не пытались чинить препятствий, но всё равно было неприятно знать, что из-за каждого куста за тобой могут пристально наблюдать.

Беспокойство и смятение не покидали нас всю дорогу, а когда через несколько дней звуки барабана начали проноситься над нашими головами не с востока на запад, а в обратную сторону, глава стражей заволновался:

– Им кто-то отвечает? Сообщение о нас дошло до побережья, и теперь лесным жителям прислали указания на наш счёт?

– Я не знаю, – честно признался Стиан. – Это послание может быть о чём угодно, не обязательно о нас.

Кажется, стражи послушали его, и всё равно атмосфера в нашем отряде оставалась нервной. Каждый вечер вооружённые мужчины вставали в кольцо вокруг нашего лагеря на случай визита незваных гостей, остальные же ютились под развешанными на деревьях тентами, ибо уместить каркасы шатров на вырубленной поляне никак не получалось. Муаз со своими советниками сидел под одной пальмой, его жены с прислужницами под другой, ну а я пережидала эту ночь в компании Стиана и Гро. И как же было странно проснуться утром от суетных возгласов снаружи и узнать, что ночью один из стражей исчез со своего поста.

– Не вынес тягот похода и сбежал? – тут же предположил Стиан. – Что ж, отвага сахирдиснких воинов мне известна ещё со времён странствий по Мола-Мати.

– Ты смеешь сомневаться в моих людях? – возмутился было глава стражей.

– Просто пытаюсь найти самое безобидное объяснение, почему твой человек пропал, а его товарищи на посту сразу этого не заметили.

Стиан был прав, уж лучше бы имел место побег, а не коварное нападение маримбельцев, что уже который день незримо следят за всеми нашими передвижениями из-за каждого куста, и крайне недовольны нашим появлением на их земле.

Всё утро в окрестностях лагеря стражи искали пропавшего, но никаких следов кроме пары капель крови на лопухе под пальмой они так и не обнаружили. Мрачная находка очень встревожила людей, особенно Муаза. Явно опасаясь за свою шкуру, он приказал немедленно выдвигаться в путь, окружив себя со всех сторон стражами так тщательно, что за мной и Стианом теперь приглядывал лишь один паренёк, и лес его явно пугал не меньше, чем самого Муаза.