Любовь и Боль - Стеффи Ли

— Смотри-ка, начала кокетничать, — хохочет ее дед. — Райан, проходи, садись. Даже не думай уйти отсюда сразу же. Теперь ты мой гость.

Он подзывает официанта и, шевеля пальцами, на которые нанизаны золотые перстни, распоряжается относительно меня.

Несмотря на довольно раннее время, все пространство стола вокруг мэтра уже плотно облеплено друзьями и родственниками. Еще два круглых стола рядом тоже заняты, поэтому меня приглашают к третьему. За ним сидит возрастная пара и молодая девушка в очках, которая тут же начинает нервно улыбаться.

Парнишка-официант шустро озвучивает меню и интересуется, что я предпочитаю из напитков. Отказываюсь от алкоголя и прошу принести бутылку минералки. Я не очень голоден, но для приличия беру салат.

— Какой? — он вновь, как неутомимая шарманка, готов перечислить весь список, но, перебив его, улыбаюсь и произношу:

— На твой выбор.

— Будет сделано! — с честью принимает вызов и удаляется.

Достаю телефон и вижу сообщение от Хлои.

Хлоя: Райан, знаю, это не мое дело, но твой папа сегодня уезжает. И мне кажется, он бы очень хотел тебя увидеть.

Начинаю набирать сообщение: «Харисон Стил мой биологический родитель, но это не делает его настоящим отцом». Только собираюсь нажать на кнопку отправить, как слева раздается знакомый женский голос:

— Райан! — резко поворачиваюсь, встречаясь глазами с Мирабеллой, а потом происходит столкновение.

Молодая официантка врезается в грудь и выливает на мои штаны бокал шампанского, который держит в руке. Жидкость попадает как раз туда, куда надо, если намереваешься оправдываться и рассказывать истории о неудачном походе в туалет.

— Чёрт! — тихо ругаюсь я.

— Все в порядке? — сын Рои в этот момент проходит рядом.

Ощущаю, как окружающие за соседними столами поглядывают в нашу сторону, а побледневшая девушка стоит и, как единственное известное ей слово, нервно повторяет:

— Извините, извините, извините…

— Все отлично! — улыбаюсь, играя роль довольного жизнью и в особенности мокрыми штанами дурачка. — Мне давно следовало прислушаться к позывам мочевого пузыря и проследовать в нужную комнату.

Напряженная тишина вокруг сменяется дружным смехом, и это существенно разряжает накаленную обстановку. Успокоив взволнованную официантку, двигаюсь по направлению к туалету.

После пары неудачных попыток уменьшить пятно, слышу стук в дверь.

Блядь, тут четыре кабинки… Обязательно стучать в ту, что закрыта?

— Райан! — зовет девичий голос. — Позволь тебе помочь.

Не знаю, на какую помощь я рассчитываю, вряд ли у нее с собой волшебная прачечная, но впускаю Мирабеллу внутрь.

Выглядит она прекрасно. Черное бархатное платье умело подчеркивает тонкую талию и широкие бедра. Но мой член при ее виде только зевает, резюмируя: «ну, такое себе».

— Ты забыл телефон, — улыбаясь, протягивает мне сотовый.

— Да нет, просто оставил на столе. Но, спасибо, что принесла его.

В следующую секунду она достает пару салфеток из корзинки и, наклонившись, начинает тереть ими у меня между ног. А затем вдруг принимается активно массировать. И это уже не кинокомедия про сушку брюк, а намеренное переключение в порно-режим.

В другой ситуации я бы не возражал против таких манипуляций ее пальцев, но сейчас мой член истошно вопит в штанах: «Помогите! Насилуют!».

— Не надо, — мягко говорю актрисе и деликатно убираю ее руку с моего паха.

— Ты такой красивый, — она подается вперед, упираясь в меня грудью, и я чувствую затвердевшие соски. — Не могу забыть тот секс в твоем трейлере.

— Мирабелла, я…

Она поднимается на цыпочках и проводит языком по моим губам.

— Трахнешь меня здесь? Как захочешь… — и смотрит такими невинными глазами, прося отыметь ее в туалете ресторана.

Член затыкает свои уши и громко горланит: «Ла-ла-ла! Ничего не слышу! Изыди!».

Девушка поворачивается ко мне спиной, не забывая сексуально потереться попой о мой пах. Кладет свою грудь на стол и, широко расставив ноги, порочно задирает платье.

Член от такого зрелища начинает лихорадить, но он обливается холодной водой и, не жалея силы, бьет себя по щекам. Обкладывается чесноком и судорожно повторяет: «Мне нужна только русалочка! Изыди! Я не дамся!».

— Извини, — произношу как можно мягче.

Мне всегда неловко отказывать женщинам в сексе. Проще трахнуть. Намного проще довести до оргазма и уйти с чувством выполненного долга. А отказ хуже пощечины. Но сейчас я правда не могу себе этого позволить.

— Встречаюсь с другой.

— Разве вы не расстались с Зоуи Томпсон? — Мирабелла удивленно поднимается.

Откуда она знает?

Вроде, не было нигде в новостях…

Или где-то об этом писали… а я все упустил?

— Это не Зоуи. — собственно, что еще сказать, не знаю.

Напомнить опустить платье? Отгоняю мысль. Лучше покинуть этот пыточный туалет от греха подальше. Выбирая из двух зол, я предпочту сидеть в зале и радовать всех своими мокрыми штанишками, чем быть изнасилованным…

— Пойду к гостям. — улыбаюсь в меру, без трагизма и без перегибов. Игра в искренность.

— Хочешь я возьму в ротик? — она снова слишком близко и ее рука нежно гладит мой доведенный до нервного испуга член, который начинает твердеть.

— Мирабелла, у нас не будет секса.

Применяю еще один урок «для непонятливых» от сестры: «Говори медленно и акцентируй на каждом слове».

Убираю руку актрисы и быстро выхожу.

Когда дохожу до своего места, вспотевший от перенесенного напряжения член радостно обмахивается платком и нервно дышит: «Я чертов кремень! — гордо говорит он.»

_______

Дорогие читатели,

Ваши лайки и комментарии очень важны нам с Музой))

Всем чудесной пятницы!

Глава 36

Хлоя

Неделю спустя.

Болезненные мысли уже несколько дней жужжащими пчелами крутятся в голове и жалят тело. Сегодня я снова решила, что расскажу ему, а потом, как и сотни раз до этого, обрушила на себя шквал вопросов под общим лозунгом: «Зачем?».

Действительно ли нужно посвящать Райана в этот мерзкий эпизод моей биографии?

Это как, если бы в сказку о Белоснежке вдруг поместили Чужого и он безжалостно выпотрошил изнутри пару гномов.

Мне даже сейчас становится ужасно противно стоит мне только вспомнить… Именно поэтому я попыталась стереть и удалить ту сцену из головы, запретив себе даже на секунду думать о ней.

А что почувствует он?

Отвращение?

Неприязнь?

Не станет ли ему противно мое общество? Не побрезгает ли прикоснуться ко мне снова после того, как узнает? Потому что, если да…, то я не знаю, смогу ли это пережить… Одна мысль о возможной неприязни в его глазах ранит сильнее той жуткой ночи.

Но он ведь ничего не спросил. Значит, можно не говорить. Забыть и жить дальше.

А если спросит?

И не я ли всегда считала, что в настоящих доверительных отношениях, надо быть честными во всем со