Франклин Рузвельт - Георгий Чернявский

Такое понимание было тем более важным для восстановления престижа демократов, что кабинет Гардинга оказался весьма неудачливым.

Правда, вначале он добился международного успеха благодаря созыву в Вашингтоне в конце 1921-го — начале 1922 года конференции по вопросам безопасности на Тихом океане и Дальнем Востоке. Три подписанных здесь договора полностью соответствовали государственным интересам США. По одному из них признавались территориальная целостность и суверенитет Китая, но в то же время впервые в международный документ вводились термины «открытые двери» и «равные возможности» — то, чего тщетно добивался Вильсон на Парижской мирной конференции. По другому договору державы взаимно гарантировали целостность своих владений на Тихом океане. Третий документ устанавливал соотношения военных флотов великих держав, причем США получили право иметь такой же флот, как «царица морей» Великобритания. Ее господство на океанах подходило к концу.

Однако в начале 1923 года в печать стали просачиваться сперва робкие, а затем покатившиеся лавиной и документально подтвержденные сведения о коррупции в высших эшелонах исполнительной власти, причем главными виновниками оказались личные выдвиженцы Гардинга из числа его приятелей по штату Огайо. Особенно шумный скандал разгорелся вокруг принадлежавшего государству нефтяного месторождения Типот-Доум, по дешевке переданного для разработки двум предприимчивым компаниям за крупную взятку министру внутренних дел Альберту Фолу. Публиковались данные и о коррупции министра юстиции Гарри Догерти. Оба чиновника были преданы суду, Фолл признан виновным. Впервые в истории США федеральный министр оказался не только на скамье подсудимых, но и в тюремной камере. Догерти отделался испугом, так как суд счел обвинения недостаточно доказанными.

Франклин Рузвельт в ряде своих публикаций гневно обрушивался на «аморальность» правительственных чиновников, обращал внимание на то, что президент, сам не участвовавший в аферах, всячески покрывал своих дружков, вместо того чтобы вывести их на чистую воду.

В довершение истории 2 августа 1923 года во время агитационной поездки по стране Уоррен Гардинг внезапно скончался от кровоизлияния в мозг, как об этом официально сообщили прессе. Однако тут же стали распространяться слухи, что он был отравлен собственной женой Флоренс — то ли чтобы избежать импичмента, то ли просто из ревности. На президентский пост по должности вступил вице-президент Калвин Кулидж, который в 1925 году стал избранным президентом. И хотя коррупционные судебные процессы продолжались, вскрывались всё новые случаи взяточничества, республиканцам удалось сохранить за собой исполнительную власть и большинство в конгрессе.

Энергичные предвыборные выступления демократов в пользу своего кандидата Эла Смита, которого Франклин Рузвельт поддерживал многочисленными интервью, заявлениями, письмами, результата не дали. Оказалось, что требуются более продолжительное время и более мощные усилия, чтобы в полной мере восстановить утраченный в последние годы президентства Вильсона престиж Демократической партии.

* * *

Еще до болезни, в конце 1920 года, Рузвельт договорился с крупной финансово-страховой фирмой из штата Мэриленд о том, что будет представлять ее интересы в Нью-Йорке, о чем 21 декабря 1920 года появилось специальное сообщение в газете «Нью-Йорк таймс»: «Франклин Д. Рузвельт из Гайд-Парка, штат Нью-Йорк, заместитель министра по военно-морским делам во время войны и кандидат в вице-президенты от Демократической партии на последних выборах, будет руководителем нью-йоркского офиса компании… с 1 января». Получив должность исполнительного директора нью-йоркского отделения (его юрисдикция распространялась также на Нью-Джерси и штаты Новой Англии), Рузвельт одновременно стал вице-президентом компании. Обратившемуся к нему корреспонденту он заявил, что страна переживает период деловой депрессии, и подчеркнул необходимость создания новых продуктов и материалов, которые продавались бы «по справедливой цене». Он был оптимистичен и высказывал надежду на хозяйственное оживление уже через несколько месяцев, хотя ничем ее не подкреплял.

Седьмого января 1921 года Франклин Рузвельт в одном из престижных ресторанов на Уолл-стрит дал банкет, который должен был символизировать вступление «молодого капиталиста» (так не без нотки иронии стал он себя называть) в круг «финансовых акул» — символа большого бизнеса.

Компания, в которой стал работать Рузвельт, занималась куплей и продажей ценных бумаг, страхованием, давала займы фирмам, поддерживала контакты с самыми различными объединениями и лицами — от лидеров профсоюзов до биржевых брокерских фирм. «Фиделити энд Депозит» считалась четвертой по мощности компанией такого рода в США. Можно не сомневаться, что главный собственник — издатель весьма влиятельной газеты «Балтимор сан» Ванлир Блэк — хорошо знал, что делал. Рузвельт был ему нужен не как финансовый делец или эксперт, а как политик с самыми разнообразными связями.

Блэк понимал, что знакомства в данном случае куда важнее, чем опыт в страховом деле. Рузвельт мог позвонить почти любому влиятельному лицу, в котором была заинтересована компания (за исключением тех, кто был прочно связан с республиканскими лидерами), в полной уверенности, что с ним не просто поговорят, а постараются оказать любезность. Между хозяином компании и новым вице-президентом установились дружеские отношения.

Надо признать, что в первые месяцы на новой работе Рузвельт не обращал особого внимания на дела компании, ибо его интересы сосредоточивались на сугубо политических проблемах. Однако после заболевания он пришел к выводу, что занятия делами бизнеса будут служить не только источником заработка, но и откроют ему новый, обходной и, возможно, наиболее успешный путь в большую политику. В одном из писем от октября 1921 года он признавался: «Вряд ли меня можно было идентифицировать с ценными бумагами до того, как болезнь на несколько месяцев вывела меня из игры. Но, как вы легко можете себе представить, мне очень тяжело лежа бездельничать и ничего не делать, чтобы улучшить дела компании».

С сентября 1922 года два-три дня в неделю он проводил в офисе компании, расположенном в доме 120 на Бродвее, получая по тем временам немалое вознаграждение — 25 тысяч долларов в год, что было в пять раз больше жалованья, причитавшегося ему в качестве заместителя министра.

Рузвельт вел обширную переписку с администраторами компании. Большинство его писем хранится в специальном фонде Президентской библиотеки в Гайд-Парке, но некоторые иногда совершенно неожиданно обнаруживаются в частных собраниях и даже попадают на аукционы. В июне 2008 года, например, на аукционе Heritage («Наследие») было продано письмо от 15 января 1924 года, адресованное вице-президенту совета директоров компании Е. А. Гамильтону, в котором приводились сведения, убедительно доказывающие, насколько успешно нью-йоркское отделение стало работать после того, как Рузвельт его возглавил. Цифры были действительно впечатляющими. Это отделение было единственным из предприятий такого рода, которое во время послевоенной депрессии не только не понесло ущерба, но и увеличило свои капиталы почти в полтора раза, с семи до десяти миллионов долларов, тогда как, скажем, соперничавшая с ним компания «Нэшнл Шурети» прибавила только 680 тысяч долларов, а другое крупное объединение, «Америкэн Шурети», потеряло более миллиона.