Верой и правдой - Аркадий Степной

— Ваше высочество! — вскричал барон Винроэль.

Но герцог Аркский остановил его гневным взмахом ладони, и барону пришлось замолчать, лелея в душе мысль о страшной мести молодому выскочке.

— Ты думаешь, это было предательство? — спросил герцог у своего любимца.

Соблазн сокрушить барона был велик, но Риталь хорошо знал своего герцога, поэтому ответил без раздумья:

— Нет, ваше высочество. Я не сомневаюсь в преданности тайной полиции и ее главы. Я всего лишь сомневаюсь в их компетентности. Ведь они позволили людям перехитрить их, придав профессиональным солдатам вид ополченцев и желторотых новобранцев.

Герцог недоверчиво хмыкнул и задумался.

Признаться честно, ему понравилась эта версия, да еще и озвученная одним из его любимцев. Но требовались кое-какие уточнения.

— Хорошо, господа, — голос герцога прозвучал спокойно и уравновешенно, — я подумаю над вашими словами. А сейчас я приказываю вам удалиться и разработать новый план, победоносный и всеобъемлющий. А ты, барон, останься. У меня еще есть к тебе вопросы.

Генералы отдали честь и поспешили уйти, со злорадством поглядывая в сторону съежившегося главы тайной полиции.

Дождавшись, когда они останутся одни, герцог потребовал:

— Лотар Кинродаль, барон Винроэль, я жду твоих объяснений.

Барон глубоко вздохнул и поспешил воспользоваться возможностью объясниться:

— В Лондейле у нас очень хорошая агентура, ваше высочество. Там работают не только завербованные нами люди, но и измененные эльфы. Мы выстроили в этом городе две практически не соприкасающиеся друг с другом системы, выстроили еще много лет назад. Немыслимо, чтобы они могли ошибиться.

— Ты так уверен в своих эльфах? — прищурился герцог.

Барон поежился, словно от холода, и тем не менее твердо ответил:

— Да, ваше высочество. Это очень хорошие агенты, они не смогли бы перепутать профессиональных солдат с какими-то ополченцами. Я полностью доверяю им и переданной ими информации.

— А я все еще доверяю своим глазам, — прошипел герцог. — И мои глаза показали мне стойкого, обученного и вооруженного противника. Ты облажался, Лотар. И не хочешь признавать свою ошибку. Твои агенты слишком давно работают в этом городе, они размякли и потеряли нюх, а ты не смог этого вовремя заметить. Ты и твои эльфы совершили ошибку, за которую поплатились мои храбрые лучники. Я разочарован.

Когда герцог Эландриэль был разочарован, лилась кровь. Красная, горячая эльфийская кровь. Барон это знал, поэтому поспешил оправдаться:

— Ваше высочество, а что вы скажете, если узнаете, что одной из агентурных сетей в Лондейле руководит Пес?

Глаза герцога удивленно распахнулись:

— Тот самый?

— Да, ваше высочество.

— Но он же умер. Умер несколько лет назад, был казнен на глазах у сотен свидетелей. Или…

— Да, ваше высочество. Это был всего лишь его двойник. Пес успел спастись, его сильно ранили, но он смог вырваться и вернулся. После чего прошел через изменение, стал похож на человека и был внедрен в Лондейл.

— Почему я узнаю об этом только сейчас? — спросил герцог не предвещавшим ничего хорошего голосом.

— Это было еще при вашем отце, ваше высочество, — пожал барон плечами. — А после его смерти вы просто не интересовались частностями, а я не имел дерзости утруждать вас ненужными подробностями.

Герцог на мгновение задумался и был вынужден признать его правоту. В самом деле, ему не хватило бы и всей жизни, если бы он стал вникать во все детали.

— Хорошо, — сказал он. — Если там работает сам Пес, то он не мог ошибиться, не того уровня птица. И все же… свяжитесь с ним немедленно. Мне требуются объяснения наших трудностей, и я хочу получить их уже сегодня.

— Э-э-э… как бы вам это сказать, ваше высочество, — смутился впервые за все время их разговора барон. — Но мы не можем связаться с нашими лондейлскими агентами вот уже двенадцать дней. Мы абсолютно уверены, что сеть не засвечена и агенты продолжают свою работу, но связи у нас с ними нет.

— Как это? — не понял герцог.

— Мм, понимаете, ваше высочество, в Глинглоке с приходом короля Георга главой тайной службы был вновь назначен граф Честер. И по последним полученным от самого Пса данным, он отправил в Лондейл своего выкормыша — некоего сэра Злотаря.

— И что?

— Я думаю, МЫ думаем, ваше высочество, что Злотарь закрыл город. Перерубил все каналы, которые только можно использовать для связи, перерубил начисто.

— Ничего себе… — зловеще протянул герцог. — Двенадцать дней. Это значит, что у людей было целых восемь дней, чтобы заменить собранных наспех ополченцев профессиональными солдатами и наемниками. А моя тайная полиция об этом так и не узнала и ничего не поняла.

— Ваше высочество, — возразил барон, — в такое трудно поверить, это очень сложная в исполнении операция…

— Но это возможно?

Барон прикусил губу и был вынужден согласиться:

— Да, это возможно.

Герцог откинулся на спинку трона:

— Риталь, мой неистовый и верный Риталь. Ты не только смел, но еще и умен. Не зря я тебя возвысил, ох не зря. А ты, Лотар, пожалуй, начинаешь терять хватку, если тебя уже обходят на повороте даже мои прямодушные генералы. Тебе следует исправить свою ошибку. Как можно быстрей наладь связь с Псом, от этого теперь зависит не только твое будущее, но и твоя жизнь. Ты меня понял?

— Да, ваше высочество, — выдавил из себя бедный барон.

— Надеюсь. А теперь убирайся отсюда и не возвращайся, пока наконец не добьешься результата.

Раньше — в славные мирные времена — в этом большом подвале хранилось мясо. Каменные стены подвала были зачарованы не самым сложным, зато очень дорогим заклинанием — Белый Иней. Десятиминутная работа заезжего мага обошлась предприимчивому лондейлскому мяснику недешево, но окупила себя сторицей. Его семья вот уже несколько десятилетий исправно снабжала мясом и птицей почти всю западную часть города, зарабатывая на этом очень даже неплохие деньги.

С началом войны зачарованный подвал мясника, как и большинство магических амулетов и заклинаний, был мобилизован графом для военных целей. Какое-то время в нем по-прежнему хранили мясо из продовольственных запасов, но уже с первого дня осады подвал приспособили под иные нужды.

Рустам зябко передернул плечами. На улице зной плавил камни, а здесь было холодно как в могиле.

— Командир, лучше надень перчатки, — посоветовал ему впустивший его Дайлин. — Если через десять минут ненароком прикоснешься голой рукой к своим доспехам — останешься без клока кожи.

Рустам молча кивнул и натянул толстые кожаные перчатки, запачканные грязно-бурыми пятнами. Ему было неприятно здесь находиться, и дело было вовсе не в холоде. Широкие стеллажи вдоль стен, служившие раньше для хранения будущего жаркого, были забиты окровавленными телами. Сотни и сотни тел, нещадно изрубленных и исколотых им и его людьми. Рустам не чувствовал своей вины перед ними. Они сами пришли под эти стены и полезли на них, движимые жаждой убийства и наживы. И смерть была им за это достойной платой. Нет, он не чувствовал вины, но ему было неприятно находиться здесь, среди покрытых инеем, искривленных и обезображенных тел бывших врагов.