«Планы сражающихся царств» (исследование и переводы) - Ким Васильевич Васильев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В современной исторической литературе было высказано мнение, что в ходе реформ Шан Яна в царстве Цинь характер жалованных поселений претерпел серьезные изменения, так что циньские хоу и цзюни начиная с середины IV в. до н. э. «были отстранены от непосредственного участия в управлении народом (населявшим пожалованные им территории. — К. В.)»[495]. Надо сказать, что это мнение вряд ли соответствует действительности. Достаточно вспомнить о том, что Тао и Хуаян — территории, принадлежавшие в первой половине III в. до н. э. фаворитам вдовствующей государыни Сюань, — предстают в свете высказываний современников как владения, независимые от центральной власти и даже противопоставляющие себя ей. Такими чертами наделяет их, в частности, Ин-хоу[496] в своей речи, обращенной к Чжао-вану: «Ин-хоу сказал Чжао вану: "Слыхал ли ты еще о том, что в [местности] Хэнсы рос куст, в котором обитал дух? Жил в Хэнсы дерзкий юноша, который, предложив кусту сыграть с ним в бо[497], сказал: "Если я выиграю у тебя, то твой дух перейдет ко мне на три дня. Если я проиграю, то стану твоим пленником". Затем он левой рукой кинул [кости] за своего соперника, а правой — за себя. Обыграл куст. Тот отдал ему свой дух на три дня. Когда же [по истечении срока] куст отправился, чтобы потребовать его назад, [юноша] ему не вернул. Через пять дней куст засох, а через семь дней погиб совершенно. А ведь государство — это твой куст, ван. Его сила — это твой дух, ван. Разве не опасно передавать ее другим людям? Я никогда не слыхивал, чтобы палец был больше локтя, а локоть больше бедра. Если случается так, то недуг непременно силен. Одному человеку бежать, неся тыкву, удобнее, чем сотне людей поддерживать ее [с разных сторон] на бегу. Если действительно сто человек потащат тыкву, то она расколется до сердцевины. Если [Цинь] не есть нечто подобное тыкве, то я умолкаю. Если же оно есть нечто, подобное тыкве, то царство будет расчленено. Я слыхал, когда на дереве обилие плодов, то ветки гнутся [под их тяжестью], а это вредит его сердцевине; рост столицы опасен для страны, усиление подданных опасно для их государя. А есть ли теперь среди чиновников поселений, начиная с тех, кто получает содержание в [один] доу [зерна] и до вышестоящих, вплоть до вэй и нэй ши, и даже в окружении вана такие, которые бы не были ставленниками сяна? Если в царстве не свершается никаких деяний, то я умолкаю. Но если в царстве свершаются деяния, то я непременно увижу еще тебя, ван, стоящим в одиночестве посреди дворцовых палат. Я боюсь за тебя, ван. Боюсь, что после твоей смерти царством будут владеть не твои сыновья и внуки. Я слыхал, что в древности у тех, кто был искусен в делах правления, авторитет имел опору внутри [страны], а их помощники распространяли его за пределами [страны]; [тогда] в делах правления не было беспорядка и помех, посланные [государем] неукоснительно исполняли поручения и не осмеливались совершать проступки. Ныне же посланцы вдовствующей государыни разъединяют правителей, распространяют [ее] верительные бирки по всей Поднебесной. Они держат в руках силы огромного царства, собирают мощные армии, организуют походы против правителей. Когда их войны победоносны, а нападения дают добычу, все доходы поступают в Тао, все деньги и шелка, полученные от других царств, стекаются в семейство вдовствующей государыни. Что касается доходов внутри страны, то часть их поступает в Хуаян. Из этого непременно воспоследует то, что в древности называли путем, ведущим государя к опасности, а царство к гибели. Три знатных [дома] истощают царство в интересах собственного благополучия. Если так, то как могут повеления исходить от тебя, ван? Как может