Мода и гении - Ольга Хорошилова

«Ударь меня подсолнухом».

Карикатура, высмеивающая любовь Оскара Уайльда к подсолнухам. Начало 1880-х гг.

В благородном деле высмеивания щеголя преуспел Жорж дю Морье, самое острое перо «Панча». В 1880 году он разразился целой серией шаржей. Уайльд, манерно сложив ручки, растерянно стоит посреди комнаты, заваленной «красивейшими вещицами». В черном пиджаке со стеганым воротником он наслаждается фарфоровой безделицей вместе с экзальтированной особой в стиле Бёрн-Джонса. В художественном ателье восхищается сомнительной живописью, отвернувшись от истинных лондонских красавиц. Элегантный смех дю Морье поддержали молодецким хохотом менее одаренные шаржисты.

Главные герои оперетты «Пейшенс».

1881 г.

Забавные журнальные закорючки были так же важны, как заметки критиков. «Карикатура, — скажет Уайльд позже, — это дань, которую посредственность платит гению». Он умолчал лишь о том, что эта дань помогает гению разбогатеть.

В 1880 году почва была подготовлена, и Оскар осмелился предложить обществу кое-что посерьезнее — свой талант. Он написал и издал на собственные средства пьесу «Вера, или Нигилисты», посвященную русским террористам и Вере Засулич. И уже было договорился о ее постановке, но политический климат в Британии изменился, в России совершили очередное покушение на Александра II, император скончался от ран. Нигилисты на сцене лондонского театра оказались неуместными. Премьеру отложили. Но Уайльд не сдавался. Через полгода он выпустил свой первый стихотворный сборник, разослал его влиятельным знакомцам, поэтам, актерам, литераторам, бессовестно заискивал и льстил. Знакомцы проявили гуманность и ответили похвалой, но сдержанной, сквозь зубы, не подаренной, а снисходительно одолженной.

Неподкупные критики сочинение обругали. Впрочем, они не смогли перебороть светской славы Уайльда. Как заметил Фрэнк Харрис, «на помощь Оскару пришли его короткие штаны и шелковые чулки». Имидж впервые ему помог. Публика, знавшая о нем по светским сплетням, анекдотам и шаржам, с удовольствием покупала малоудачный стихотворный сборник. Первый тираж в две тысячи экземпляров разошелся за несколько месяцев. Новоявленный пиит подписал контракт с американскими издателями.

Но истинную славу принесли не пьеса и стихи, а очередная карикатура — оперетта «Пейшенс», высмеявшая Уайльда по всем пунктам. Музыку написал Артур Салливан, либретто — Уильям Гилберт. Премьера прошла на сцене лондонской «Опера Комик» 23 апреля 1881 года. Сюжет построен на сложных любовных переживаниях трех персонажей — чувственного эстета Реджинальда Банторна, идиллического эстета Арчибальда Гросвенора (окруженного девами-поклонницами) и простой доярки по имени Пейшенс.

Ж. дю Морье. Карикатура на Уайльда, любителя голубого фарфора.

Журнал Punch, 1880 г.

Вначале девушке признается в любви Банторн, но она отвергает его. Затем настает черед Гросвенора, но мудрая доярка говорит, что его, известного поэта, она не может полюбить искренне, ведь ее чувство будет не от сердца, а от разума. Гросвенор с трудом, но понимает суть крестьянских слов и ретируется. Во втором акте он превращается в обычного молодого человека, и девы-поклонницы следуют его примеру. Теперь наконец доярка может его полюбить и выйти замуж. Несчастный Банторн остается наедине со своей «растительной любовью», своими стихами и лилиями. Эгоистичный эстет обречен на одиночество — такова мораль оперетты.

И либретто, и костюмы пестрели цитатами — из Россетти, Суинберна, Морриса, Уистлера. Бархатные куртки, белые отложные воротнички и бриджи, в которых щеголяют Банторн и Гросвенор, — прямиком из эстетического гардероба Уайльда. Зрители прекрасно поняли намек.

Сценическую карикатуру высоко оценил сам Уайльд, любивший остроты и умевший от души посмеяться над собой. За несколько дней до премьеры он выпросил у актера, исполнявшего роль Банторна, билет в ложу, объяснив просьбу тем, что «рассчитывает вволю повеселиться». 23 апреля явился в «Опера Комик» в лучшем из своих эстетических костюмов, с зеленой гвоздикой в петлице — он был готов к опереточным издевкам. И они посыпались на него в первые же минуты действия. Банторн высмеивает лилии и подсолнухи Гросвенора, с которыми тот гуляет по Пиккадилли, он называет его «юношей в сине-белом наряде» (намек на любовь Уайльда к голубому фарфору). И эти женственные ужимки, обращенные к небесам глаза, бархатные кюлоты и пышные банты, эти цветы! Публика хохотала и поминутно оборачивалась к эстету, сидевшему в ложе. Это был его личный, хотя и дешевый, триумф — не поэзии, но стиля.

После «Пейшенс» карикатур на Уайльда прибавилось, впрочем, не только их. Банторн, Гросвенор и Уайльд превратились в рекламных персонажей. Расслабленные, длинноволосые, в бархатных куртках, они стеснительно предлагали читателям обои от Хеган Броз, средства от морщин Мэри Фонтен, резиновую одежду от Джей Эйч Филлипс и даже грелки для ног компании «Гарланд». Нижнее белье теперь тоже продавали с модным грифом «рекомендовано эстетами». На одном плакате голенький амурчик торжественно вручает Банторну — Уайльду корсет от компании «Уорнер Брозерс», а тот преподносит мальчонке пламенеющий подсолнух. Надпись гласит: «Корсеты Корелайн от компании „Уорнер Брозерс“ — последний писк эстетической моды».

Реклама корсетов компании Warner Bros.

Начало 1880-х гг.

Реклама печек компании Garland, изображающая поклонницу эстетизма.

Начало 1880-х гг.

Реклама обоев компании Hegan Bros. Ее заглавный образ — эстет и любитель подсолнухов Реджинальд Банторн из оперетты «Пейшенс».

Начало 1880-х гг.

Мудрая Лили Лэнгтри заметила: «Позы Оскара были рассчитаны на публику. Над ним смеялись, но его всюду звали». Истинно так. Перед ним открывались двери художественных салонов Челси и первых домов Белгравии. Ему были рады всюду. И даже за океаном, в Нью-Йорке и Сан-Франциско, вскоре прознали про чудного английского денди и ждали, когда он своим визитом окажет честь Соединенным Штатам.

22 сентября в бродвейском театре «Стандарт» состоялась премьера нашумевшей «Пейшенс». Ни одного свободного места. Бесхитростная публика гоготала до слез и рукоплескала до боли. Постановку привез в Нью-Йорк опытный делец Ричард Д’Ойли Карт. Подстегнутый успехом, он выслал Уайльду телеграмму: «Готовы ли вы рассмотреть предложение о цикле в пятьдесят лекций, начиная с первого ноября? Конфиденциально».