Здесь восходит солнце - Джошуа М. Грин

Прабхупада согласился. «На самом деле, тому, кто Регулярно воспевает Харе Кришна, не нужно читать никаких книг. Как, например, Чайтанье, — сказал он, имея в виду аватару, который в XVI веке воспевал на улица. Бенгалии. — Он просто воспевал святые имена. Но вступая в диалог с мудрецами, он не давал промаха. Мантра сама по себе могущественна, но мы должны быть всегда готовы к философской беседе».

«Я не говорю, что Кришна — не Верховный Бог, — сказал Джордж. — Я верю в это. Но мы вас неправильно поняли. Нам показалось, что ваш перевод „Гиты“ — единственно авторитетный, а все остальные переводы — не авторитетны. Что касается личности Кришны, тут не было никаких сомнений».

Это был благородный жест, направленный на то, чтобы примирить все заинтересованные стороны, Джордж знал, сколько страданий было в истории человечества из-за фанатиков, утверждавших, что лишь их путь исключителен, что лишь они владеют истиной. Конечно, он не рассматривал Прабхупада в таком ракурсе. Но мысль, что существует лишь один путь к Богу, никогда не была приемлемой для Джорджа.

«Все правильно, — сказал Прабхупада, оценивший стремление Джорджа к всеобщей гармонии. — И все же, если вы верите, что Кришна — Верховный Господь, стало быть, вы должны познавать Его с помощью тех, кто предался Ему и душой, и телом. — Прабхупада оглядел собравшихся в комнате британских и американских учеников. — Эти люди воспевают Кришну 24 часа в сутки. Другие же не могут ни слова сказать о Кришне, даже не произносят это имя, разве они могут быть представителями Кришны? Авторитетны те люди, для которых Кришна — абсолютный авторитет, которые полностью зависят только от Кришны». Джорджу не было известно, знает ли Прабхупада о зависимости Джона от героина, но ему показалось, что, беседуя с Джоном, Прабхупада подбирал особые слова. Беседа продолжалась около двух часов. Каждый высказывал свою точку зрения. Сидевшие на низких подушках гости начали проявлять нетерпение. «Давайте устроим киртан», — предложил Прабхупада.

Шьямасундар протянул Джорджу пару медных караталов, приглашая его вести киртан. Джордж закрыл глаза, слегка ударил в караталы и начал воспевать: Харе Кришна, Харе Кришна, Кришна, Кришна, Харе, Харе... Остальные подхватили пение, ритмично хлопая в ладоши.

Прошло несколько минут. Джордж должен был ехать в Ливерпуль, чтобы навестить больную мать. Он извинился, объясняя причину своего ухода. Прабхупада прочитал молитвы для выздоровления его матери и поблагодарил гостей за их визит. Все направились к выходу.

На лестницах Йоко обратилась к Джону. «Посмотри, как просто он живет! — сказала она, кивнув в сторону комнаты Прабхупады, у которого практически не было имущества, но зато был повседневный, жесткий режим. — Ты бы мог так жить?»

Джордж услышал ее вопрос и, возможно, задал такой же вопрос самому себе. Если он серьезно стремится к Богу, ему, вероятно, следует жить там, где живет Бог. Должен ли он перебраться для этого в храм?

Во время поездки в Ливерпуль Джордж обдумывал свой разговор с Прабхупадой. Пожилой учитель одобрил музыку Джорджа и Джона и проявил искренний интерес к их миротворческим идеям. Он понял и признал стремление Джорджа к гармонии между разными религиями мира. Прабхупада не высказал никакой просьбы, Но сложилось впечатление, что он призывает Джорджа и Джона записывать больше духовной музыки.

Джордж был благодарен Прабхупаде за его тактичность — он ни разу даже намеком не обмолвился о необходимости перебраться в храм. Это было бы неуместно. Выбор должен оставаться за Джорджем. Тем не менее в присутствии Прабхупады Джордж не чувствовал себя посторонним. И больше всего ему понравилось смирение пожилого учителя.

«Очень многие люди сегодня провозглашают себя воплощением божественности и говорят: „Вот я здесь, чтобы повести тебя к Богу“, — делился Джордж со своим другом Мукундой. — Но Прабхупада никогда не был таким... Я всегда восхищался его смирением, его простотой»[120].

«Каждый из нас — слуга слуги слуги — вот кто мы такие. Никто из нас не Бог, мы всего лишь Его слуги».

В ливерпульской больнице врачи объявили Джорджу, что опухоль в мозгу его матери настолько выросла, что ее невозможно удалить с помощью операции. Последние четыре года Джордж изучал вечную природу души. И вот умирает его собственная мать.

Как между всеми матерями и сыновьями, между ними иногда возникали разногласия. Например, переписка с его поклонниками. Почему она настаивала на том, что непременно нужно отвечать на все письма этих фанатов, так и осталось для него загадкой. Возможно, причина была в ее провинциальной наивности. Она считала, что если незнакомый человек прислал письмо с другого конца земли, то следует обязательно ответить ему и даже приложить к своему ответу кусочек ткани, отрезанной от старого пиджака ее сына. Ей и в голову не приходило, что эти письма могут быть неискренними, что просто кому-то, кто узнал их адрес, хочется вторгнуться в их личную жизнь.

Эта была его мама, Ауиза, которая брала дополнительную работу на Рождество, чтобы купить своим детям рождественские подарки. Это она подарила ему первую гитару и уговорила отца отпустить его в Германию, несмотря на все их опасения. Он хотел заниматься музыкой, и для нее это было достаточно веской причиной. Ее любовь к нему не была эгоистичной.

Даже то, что Джордж углубился в индийскую религию, не оттолкнуло ее. Его слова о том, что в глубине каждого человека обитает божественность, находили в ней отклик. Вера в Кришну была для нее вполне приемлема, если через нее человек достигает духовности. «Почему бы и нет, если это никому не вредит?» — говорила она. И в чем бы заключалась его духовность, если бы сейчас, когда она в нем нуждается, он не был бы рядом? Великие индийские учителя любят всех детей Божьих, и в основе этой любви — сострадание. Разве родители не дети Божьи?

Вскоре в больницу приехали братья Джорджа. В тот день их мать была в сознании, и они все вместе начали вспоминать эпизоды из своего детства. Они шутили и смеялись до тех пор, пока их мать не почувствовала усталость. Как только все ушли, Джордж .подсел к ней на краешек кровати и начал читать ей книгу, а затем стал повторять мантру, перебирая четки, до тех пор, пока она не уснула.

Прошло несколько недель, и самочувствие Луизы несколько улучшилось.

В 1966 году всем мечтам о мирной Эпохе Водолея пришел жестокий конец. Это был год отчаянных протестов и насилия, когда революционеры вроде Чегевары на Кубе и Дэнни Красного во Франции призывали к вооруженному свержению власти.

Джордж считал подобные революции поверхностной, слабой попыткой «изменить внешнюю физическую структуру, которая меняется автоматически вслед за внутренней структурой»[121]. Ему казалось, что его поколение ничего не извлекло из исторического опыта. Мир нуждался не в политической, а в духовной революции. Вместо того чтобы бороться с правительством, людям следовало преодолей собственные иллюзии, алчность и гнев.