Браслеты нэшу. Книга I - Ира Галина

— Что-то, может, и было правдой. Но всё ли? — Махиф покачал головой. Он всё ещё не доверял магу. — Я никак не могу избавиться от такого чувства, что наш друг не всё нам рассказал. Но что именно он не договаривает, думаю, мы очень скоро узнаем. По крайней мере, я очень надеюсь на это…

Много дней прошло, прежде чем странники добрались до первого людского поселения, но всё равно чувствовалось между ними какое-то недоверие, напряжённость в общении друг с другом. Ночевали они в долине под открытым небом, там же, где их настигала ночь. Благо ночи становились всё теплей и теплей.

Месяц Лилла уступил свои права месяцу Апе. Долина уже полностью наполнилась жизнью. То тут, то там путникам встречались птицы и животные самых разных мастей и пород, многие из них таких видов, которых не встретишь нигде кроме как в долине Тана. Яркая зелень радовала глаз, пение птиц успокаивало душу порядком уставших путешественников. Первые дни по долине были особенно тяжелы для них. Голая долина угнетающе действовала не только на всадников, но и на лошадей. Но с появлением молодой травы банту как будто бы обрели новую силу, и с каждым новым днём странники всё больше и больше приближались к цели. Наконец, на шестой день Апе на горизонте появилась деревенька. Махиф с Инсэлем за спиной ехал впереди, а Асми и Зонтол немного подотстали.

— Думаю, теперь мы выясним для себя ещё кое-что.

Зонтол задумался о чём-то о своём и не сразу понял, к чему клонит Асми.

— По крайней мере, мы узнаем, — пояснил Асми, — правда ли, что на нашего мага напали из-за этого закона, или это он сам натворил что-то такое, что вызвал людской гнев.

— Пожалуй, ты прав. — согласился Зонтол. — Хоть в чём-то будет какая-то ясность.

Асми и Зонтол быстро нагнали уехавших вперёд. Некоторое время путешественники стояли и смотрели на деревню издалека, как бы раздумывая войти в неё или всё-таки проехать мимо. Было заметно, что маг предпочёл бы проехать мимо деревни, но было необходимо также пополнить существенно истощившиеся запасы еды и воды. Да и до Свенска было ещё не близко, так что отдохнуть денёк не помешало бы ни им самим, ни банту. Немного помедлив, три воина и маг направились в деревню…

— Похоже, у нас гости. — люди обернулись на голос рыжеволосого мужчины лет пятидесяти. Его огромных размеров усы развевались на ветру, и он периодически подправлял их, подкручивая концы.

В отличие от многих других поселений Танайской долины, базар в Тале находился на самой его окраине. Солнце уже высоко поднялось над горизонтом, и большинство жителей Тала в этот выходной день пришло на базар. И сейчас большая часть из них сгрудились у главной дороги Тала, люди смотрели на приближающихся к ним всадников.

Сначала они заметили три фигуры, но когда всадники подъехали поближе, то заметили за спиной одного из них и четвёртого. Лица его было почти невозможно разглядеть из-за спины всадника, к тому же на него был надвинут капюшон. Зато его спутников было видно очень хорошо. Сперва можно было решить, что они приходятся друг другу братьями, настолько они были похожи друг на друга.

Но, приглядевшись, люди поняли, что схожесть их обоснована скорей не родственными узами, а принадлежностью к одному народу. Все они были светловолосы с мужественными чертами лица. Никого из них нельзя было назвать откровенным красавцем, но всё же они были не просто хороши собой. Они были красивы, но красота эта была мужественной, даже немного грубой. Она резко отличалась от той красоты, которая была присуща их мужчинам.

Но не только сами всадники отличались от тех, кого привыкли видеть жители Тала. Их лошади привлекли куда большее внимание, нежели они сами. Таких красавцев коней таласцы не встречали раньше, а они были потомками агиле, которые издревле славились своим знанием лошадей. Они не могли понять, к какой породе относятся эти чудесные животные. Но для таласцев было ясно одно: кони эти были сильны и выносливы как никакая другая лошадь из тех пород, что были им известны.

Глаз знатоков лошадей радовался, глядя на эту живую мощь. В отличие от своих светловолосых всадников, лошади были темнее тёмного, сливаясь воедино с чёрными одеждами всадников. И так же, как и воины, которых они несли на своих спинах, они были величавы. Несмотря на высокий, даже для лошадей, рост, чуть более чем в один лембо, поступь их была невероятно легка, и что самое удивительное, после них на мягкой земле почти не оставалось следов.

Люди были настолько заворожены лошадьми, их статью, что всадники смогли беспрепятственно проехать через весь базар. Увидев рядом с базаром небольшое здание, отдалённо напоминающее гостиницу, всадники решили спешиться с коней. Теперь жители Тала могли хорошо рассмотреть не только животных, но и самих гостей. Прежде всего, их поразило то, что на лицах воинов была лишь небольшая щетина, появление которой можно было легко объяснить тем обстоятельством, что день уже перевалил за половину. Да и щетину эту трудно было заметить на загорелой под весенним солнцем коже светловолосых воинов.

Сами же таласцы считали наличие усов и бороды предметом гордости каждого мужчины. Многие из таласцких мужчин отращивали усы и бороды годами, начиная ещё с юношеских лет, и бережно и с любовью ухаживали за ними. Правда, и их неожиданным гостям тоже было чем похвастаться. Например, ростом и могучим телом. Да, рост их примерно в шесть оймов8 поражал всяческое воображение. А их сильные тела нельзя было не заметить даже под просторными меховыми плащами…

Жители Тала продолжали рассматривать воинов, а те тем временем огляделись вокруг и направились к гостинице. Казалось, никто не обращал внимания на их спутника. Казалось, о нём все забыли. Но это было не так. По крайней мере трое смотрели большей частью именно на него, а не на могучих воинов.

Одним из них был второй человек власти в Тале, деревенский староста Дегоут. Когда-то он сам поступал в школу магии, но с треском провалил все экзамены почти во всех гильдиях. Правда, ему однажды был дан шанс, несмотря на ужасные результаты вступительных экзаменов, его всё-таки приняли в академию Нэбел. Но вскоре и оттуда отчислили в связи с полной бездарностью. С тех самых пор он люто ненавидел всех магов, и новый закон, касающийся магов, словно пролил бальзам на его тёмную душу. И сейчас его внимание было полностью приковано