Возрождение - Чарльз Шеффилд

– Не совсем.

– Тогда что?

– Так, ничего… – Луис выскочил из каюты и поспешно закрыл дверь – нечего Атвар Х'сиал совать свой хобот в чужие феромонные сигналы!

Продолжительное ощущение невесомости означало либо движение по орбите в открытом космосе, которое могло продолжаться сколько угодно, либо свободное падение к какому-то притягивающему центру. В последнем случае все должно было закончиться довольно скоро, причем весьма неприятным образом. А поскольку падали путешественники с поверхности Ледяного мира, и вокруг царил абсолютный мрак, вариант с орбитой трудно было рассматривать хоть сколько-нибудь серьезно.

Ханс почти ничего не чувствовал. Единственным осязаемым предметом было обмякшее тело Бена в скафандре. Прижав его к себе посильнее, капитан с облегчением услышал протестующий стон.

– Где мы? Что случилось? Мать твою… Я, кажется, руку сломал. И ребра.

– Держись, Бен. Как только смогу, введу тебе обезболивающее. – Ханс попытался включить фонарь на шлеме скафандра, но безуспешно. Либо фонарь не работал, либо свет в этом месте почему-то не хотел распространяться. – Подожди еще немного – я пока ничего не вижу.

– Лара… Мне показалось, я видел… Или это был сон… Лара…

– Это был не сон. Мне очень жаль, однако ей уже не поможешь. Думай о себе. Что ты чувствуешь?

– Мы, наверное, в космосе. Невесомость…

– Верно. – Только я не думаю, что она продлится долго. – Я знаю, что тебе больно, и все же постарайся сосредоточиться Что у тебя повреждено сильнее всего?

Где же Дари? Падает рядом с ними, невидимая в темноте, или оказалась в совсем другом измерении? Может быть, уже упала, и ее изломанное и бесформенное тело лежит внизу, а они будут падать бесконечно…

Мысль оборвалась на половине: ноги Ханса с глухим стуком ударились о твердую поверхность. Тело Бена выпало из рук – раздался крик боли. Одновременно мрак начал рассеиваться.

Ребка огляделся: его окружали глухие стены высотой метров в пятнадцать. От потолка исходило равномерное свечение, которое становилось все ярче. Отверстия, через которое они с Беном должны были упасть, не наблюдалось.

Блеш лежал ничком в нескольких шагах от Ханса и был в сознании. По крайней мере – частично. Бен попытался приподняться, опершись на левую руку, застонал и снова рухнул, ударившись головой в шлеме о твердый пол. Ханс бросился к своему спутнику, но его опередили.

– Дари!

Ее лицо за стеклом шлема светилось от возбуждения.

– Все получилось, Ханс! Мы внутри Ледяного мира, как и хотели. Как Бен? – Она осторожно перевернула тело раненого. – Где тут внешнее управление?

– Я сам, – медленно проговорил Блеш. Его бледное лицо было покрыто капельками пота, хотя слова звучали четко и осмысленно. – Сначала лекарства. Скафандр сам знает, что нужно. Когда боль спадет, попробую встать.

– Нет, сначала мы тебя как следует осмотрим. – Ханс услышал легкое шипение внутри скафандра Бена – за стеклом шлема показался белый туман. Через полминуты боль исчезнет. – Ты можешь сильно повредить что-нибудь, если попытаешься ходить. Надо снять скафандр, осмотреть тебя и наложить шины.

– Снять скафандр в космическом вакууме? Спасибо.

Да, действительно. Ханс взглянул на монитор своего шлема. К его удивлению, датчик давления, который только что прочно стоял на нуле, теперь показывал небольшую положительную величину. Более того, цифры постепенно росли. Пробы газа содержали кислород и азот с несколькими процентами гелия и аргона.

– Дари, что это? Нам дают воздух!

– На Жемчужине и Ясности было то же самое, – гордо объяснила Лэнг. – Я сразу сказала, что это артефакт Строителей, и не ошиблась! Артефакты приспосабливаются к требованиям жизненных форм. Вот увидишь – через пару минут здесь можно будет дышать.

– А где мы вообще? Ясно, что внутри Ледяного мира, но ты же помнишь, какой он огромный! Тут, наверное, миллиарды таких комнат. Мы что, всю жизнь будем по ним бродить?

– Не думаю, Ханс. Погляди сам – здесь нет ни дверей, ни окон. Ты же помнишь, какие трюки выделывают Строители с пространством-временем. Не удивлюсь, если все узловые зоны на поверхности ведут в одну и ту же комнату. Нам вообще не нужно бродить – будем сидеть и ждать.

По мнению Ханса, это звучало слишком оптимистично. Так или иначе, нельзя же просто «сидеть и ждать». Он посмотрел в глаза Бену – зрачки превратились в черные точки. Значит, обезболивающее подействовало.

– Не пытайся двигаться. Я осмотрю тебя. – Ребка занялся скафандром.

– Я помогу. – Несмотря на свое состояние, Блеш держался неплохо. – Правая рука не двигается – совсем. Когда пытаюсь, там что-то скрипит – наверное, сломанная кость.

Ханс расстегнул скафандр раненого и спустил его до пояса. Рука оказалась не очень сильно повреждена: простой перелом плечевой кости в результате удара, без разрывов кожи и торчащих осколков. Правда, наложить шину было бы трудно. К счастью, верхняя часть рукава скафандра легко становилась жесткой и в данном случае послужит своего рода внешним скелетом. Вправить кость можно и потом, а пока достаточно зафиксировать руку. С ребрами дело обстояло хуже. На ощупь ясно, что по крайней мере четыре из них сломаны. Слава Богу, осколки не проткнули легкие. Здесь опять пригодится скафандр – он прекрасно заменяет мягкие прокладки и эластичный бинт. Так, вот и все.

Куда же их занесло? Продолжая трудиться над Беном, Ханс огляделся по сторонам. Дари нетерпеливо мерила шагами пустое помещение. Даже если с Беном будет все в порядке, они очень скоро умрут от голода и жажды: в комнате есть воздух, но отсутствуют пища и вода. Запасы скафандров позволят продержаться пару недель, хотя… Ханс потрогал пол – его перчатка окунулась в толстый слой пыли. Здесь давно никого не было – как долго? Тысячи лет, может быть, миллионы. Наверное, последние гости застали эту систему еще живой, с пылающей звездой в центре. Капитан расстегнулся – нет смысла зря тратить запас воздуха.

Закончив перевязку, Ханс опять натянул на раненого скафандр.

– Теперь попробуй встать, сможешь? – Ребка внимательно смотрел, как Бен поднимается на ноги. Обезболивающие лекарства продолжали поступать, однако Ханс установил меньшие дозы: он хотел, чтобы Блеш ощущал свои раны, был осторожен и в то же время не слишком страдал.

Бен встал и сделал пару шагов. Двигался он медленно, но ровно.

– Хорошо. Сможешь теперь сесть – спиной к стене?

– Думаю, что да. – Блеш осторожно опустился на пол.

– Отлично, – кивнул Ханс. – Теперь расслабься и отдохни. – Он и сам вдруг почувствовал зверскую усталость. «Интересно, когда мы последний раз ели?»

– Бен, ты можешь пить? – спросил Ребка.

– Не знаю. И мне не очень хочется.