Крылатый пленник - Роберт Штильмарк

– Почему вы болтаетесь без дела и рискуете вашей жизнью? Где ваше рабочее место?

– Бригада электриков. Я ищу электриков из Абтайлунг Цвай[69].

– Это – вон там, за третьей лампой. Идите и не зевайте.

– Ну, недолго же продержат меня в этой электрической бригаде. Во-первых, в электрике слабоват, а во-вторых и главных, будь я проклят, если пальцем пошевелю в пользу их моторного цеха! Эх, что-то хлопцы мои в Аллахе делают? Втроём-то мы бы уж что-нибудь здесь сообразили! – сказал он про себя.

В электрической бригаде Абтайлунг Цвай работали заключённый голландец Нидерлайтер, ещё один голландский узник и два чеха. Руководил группой вольный немец, инженер-электрик, знающий дело хорошо. Вячеслав познакомился с ними и увидел, что электрики пока не спешат участвовать в разгрузке, расстановке станков и других общих работах. Мол, наше дело тонкое, и время ещё нам не пришло. Лётчик спросил, велик ли весь туннель.

– Около пяти километров. Абтайлунг Цвай занимает бо́льшую половину. Но у нас скоро возникнут затруднения с воздухом. Надо строить вентиляционную штольню.

– А нормальное железнодорожное сообщение закрыто?

– Ну, разумеется, уже давно.

Так в разговорах и «прогулках» по туннелю прошёл первый день в бригаде. Больше всего Славку тревожила перспектива приносить здесь реальную пользу Гитлеру. «Ни за что! – решил он про себя. – Лучше – в Нацвейлер!»

Уже следующий день принёс Вячеславу крупные неприятности. Когда узников привели в туннель, здесь многое успело измениться за ночь. Некоторые станки уже крутились. За ними стояли французы, немцы и многие специалисты из «полосатого воинства», прибывшие из Аллаха. Не успел Вячеслав показаться в своей бригаде электриков, как немецкий инженер, начальник этой «летучей» бригады, приказал ему взять ящик с монтёрскими инструментами и пойти наладить токарный станок.

Лётчик долго шёл по туннелю, отыскивая свой первый объект. Вот и он. Вольнонаёмный француз в берете живым жестом показывает на систему привода:

– Никс арбайтен. Но травайэ…[70]

Вячеслав открыл электропульт. Чёрт ногу сломит. Нужно хоть «забить баки» этому симпатичному черноглазому эльзасцу, который тоже вглядывается с интересом в паутину проводов, клемм, трансформаторов и сопротивлений. Вячеслав с деловым видом достаёт из своего ящика длинную монтёрскую отвёртку, подносит её к контакту, что-то крутит…

Ослепительно вспыхивает синяя молния, рассыпая фейерверк искр. Француз от неожиданности отшатнулся, вжал голову в плечи и ахнул. Но вместе с испугом в чёрных глазах рабочего неуловимо мелькнуло что-то вроде веселья. Он даже замаскировал улыбку тем, что отвернулся в другую сторону.

Пришлось отправиться за главным электриком, вольным немецким инженером. Тот покопался во внутренностях станка, коснулся остриём контрольного прибора одной, другой клеммы…

– Станок сожжён! – проговорил он мрачно. – Позовите Нидерлайтера.

Заключённый мастер Нидерлайтер из Амстердама определил, что ремонт электросистемы потребует замены многих деталей и недели ремонта. Он выразительно посмотрел на Вячеслава и, оставшись с ним наедине, сказал выразительно:

– Будьте осторожнее. Он спросил, умышленно ли устроено повреждение, и я отрицал. Вы… что-нибудь вообще смыслите в электрике? Нет? Я так и подумал сразу. Постараюсь подбирать вам лёгкую работу, но, боюсь, что долго это не протянется… Сигнал! Нас уже собирают!..

На другой день в закутке электриков никого не было, когда принесли новый наряд на ремонт станка.

– Сможете? – спросил рабочий, передавая наряд Вячеславу. – Это нужно сделать быстро.

Вячеслав отправился к станку. С какой-то весёлой злостью он по вчерашнему образцу запустил свою отвёртку в путаницу проводов. А, была не была! Вдруг что-то тихонько загудело, зажглась контрольная лампочка и, включив станок, Вячеслав с удивлением увидел, что вал вращается.

– О, мерси, месье, гран мерси![71] – поблагодарил станочник «мастера», и последний удалился, унося карточку с надписью: ремонт произведён отлично.

Этот мелкий эпизод на целую неделю отсрочил изгнание Вячеслава из бригады. Но, несмотря на все старания Нидерлайтера, чувствовавшего явную симпатию к молчаливому русу, это изгнание всё-таки произошло во второй половине августа, когда Вячеслав уже успел осмотреться в туннеле и больше не чувствовал себя в полном одиночестве. Изменилось настроение и у всех рабочих в туннеле.

День 16 августа 1944 года стал памятным и для узников, и для тюремщиков, и для вольнонаёмных рабочих: накануне радио разнесло по всему миру сообщение о высадке новых десантных войск союзников – англичан, американцев и французской армии, которой командовал генерал де Голль, – на юге Франции. Таким образом, во Франции открылось уже два театра войны: на западе и на юге.

Вольнонаёмные французы явились на работу, плохо маскируя радость. Рабочие-немцы были озабочены. Конвой злобствовал и лютовал хуже обычного. Заключённые перемигивались, взволнованно шептались, но знали: чем положение немцев будет хуже, тем больших жестокостей нужно ожидать! Гитлер готов прихватить весь мир вместе с собой в могилу. Только самые оголтелые приверженцы фашизма что-то глухо бубнили об «оружии массовой смерти», которое фюрер ещё обрушит на головы всех своих врагов.

– Меч Зигфрида выковывается в подземных залах Валгаллы – Г ермания непобедима с этим мечом! – это были повторения глухих намёков геббельсовской пропаганды о «сверхбомбе», которая вот-вот должна появиться на свет божий из подземных заводов Германии.

Между тем Вячеслав давно присматривался к высокому человеку в «полосатом фраке», стоявшему на контроле готовых цилиндров. У человека были ироничные, проницательные глаза, тяжёлая уверенная походка, крепкий подбородок и… мешочки голодных отёков под глазами. Он свободно говорил на пяти или шести языках, совмещал обязанности контролёра с функциями переводчика, пользовался доверием администрации, но… несколько раз Вячеслав видел его взгляд в сторону конвоиров и «начальников». Ошибиться было невозможно: этот взгляд выдавал ненависть и презрение. Фамилия контролёра была польская – Гроцкий. Стороной Славка узнал, что Гроцкий сражался в Интернациональном батальоне в Испании, а потом переехал во Францию, где и был схвачен гитлеровцами.

И однажды, копаясь под станком, ещё в «электрической» должности, Вячеслав подсмотрел, как Гроцкий, уронив на бетонный пол готовый стакан цилиндра, поднял его, поводил индикатором, огляделся и ещё раз хватил стаканом о бетонный угол. Потом освидетельствовал изделие и… швырнул его в брак. Вячеслав поднялся из-за станка. Гроцкий побледнел.