Трали-вали - Владислав Вишневский

– Понятно. А что Гейдар говорит, что думает?

– В Склифе сейчас хвалёный Гейдар, в реанимации… Ишак тупой… Я посылал… К нему не пускают.

– Так сильно нарвался?

– Да, говорит, в коробочку какую-то его взяли… Чудом выскочил, в шоке… Поклялся отомстить каждому, когда выпустят…

– Ага, отомстит он, – разозлился вдруг Александр. – Он всех вас подставит, на хрен, дурак этот. Это же не Афган ему, не Чечня… Мы же деньги здесь делаем, не блох ловим… Сколько раз я тебе говорил? Здесь как в заповеднике надо, как в Лас-Вегасе… Не автоматом думать, головой, не задницей… Вояка, хренов. Ты хоть пойми, Азамат, вразуми его, нельзя нам внимание к себе привлекать, особенно сейчас, когда так много уже наворочено. Осторожней надо быть. Мы ж на примете все. Особенно теперь… Делаете бабки и делайте, но втихую. Угодливо кланяйтесь, дарите чиновникам подарки, давайте взятки, притворитесь хоть придурками, но не дразните собак, гнитесь, прогибайтесь… пока мы деньги здесь можем делать… Где так ещё придётся… Столько лет удавалось стричь!. Но время другое приходит, другие люди. Ты понимаешь? Это беда… Если они у тебя взятки берут, это не значит, что ты их купил, что они все твои, с потрохами… Они и берут-то может по тому, что задание такое имеют… За-да-ни-е! Понимаешь? В доверие к тебе войти, к нам, в наш круг, в нашу психологию…

– Что ты, ни-ни, я помню, у меня ни одного русского нет, только наши…

– А что наши? Мало среди наших продажных что ли? Совсем нету? Шакалы есть везде… И ослы тоже…

Азамат пожал плечами, ни с последним, ни с предпоследним заявлением Александра он спорить бы не стал, потому что согласен был, себя в их числе не видел… С интересом глянул в сторону коридора, разделявшего комнаты…

– Я понял. А ты мне её потом покажешь?

– Я тебе её подарю, если не будешь прокалываться.

– Слово?

– Да.

– Она молодая?

– Самое то… Персик.

– Ум-м…

Иногда Александр передавал Азамату ключи от квартиры надоевшей ему девушки или женщины, что было гуманно. Передавал вместе с будущими расходами на содержание самой наложницы и квартиры. Азамат приходил туда, говорил, извините, Александр Ганиевич срочно переведён в другую страну, намекая на работу в компетентных органах, не смог даже зайти попрощаться, так спешно пришлось ехать, поручил заботу своему заместителю, Азамату. Если девушка соглашалась, Азамат некоторое время пользовался услугами этой женщины, приходил то один, то со своими дядьями, то с племянниками… Дядья гордились, что могут бесплатно «иметь» русскую женщину, и что у них есть такой богатый родственник. Племянники тренировались то поодиночке, то группой – грубо, цинично, знали, дядя за всё платит. Если женщина вдруг не соглашалась на такие условия, финансирование прекращалось, квартира немедленно возвращалась ничего не подозревающему владельцу. А женщина… А что женщина? Сама же не захотела… Её проблемы.

– Спасибо, дорогой! – Азамат обрадовано потёр ладонями, кивнул головой в сторону ванной комнаты. – А скоро?

– Ты дела свои поганые сначала утряси, ловелас! Закрой проблему, потом и спрашивай. Ты понял, Азамат, что я сказал, хорошо понял?

– Понял…

* * *

Припарковав джип на обычном месте, в довольно смятённых чувствах поднявшись на лифте – Аллы дома не было! – участники непонятного дорожного происшедшего собрались на кухне, ждали Кобзева. Александр появился быстро, торопливо глотая от заметного волнения окончания слов, сообщил:

– Девятку бросили метрах в двухстах, неподалёку, я посмотрел. Двери закрыты, но радиатор разбит, капот всмятку, под машиной озеро… Вокруг джипа никто не крутится, я посмотрел… Надо Ляльке звонить.

Лялька, это жена Кобзева, старший инспектор следственного отдела областной прокуратуры. Мальчишки, ни о какой Ляльке конечно не знали, без неё чувствовали серьёзность ситуации, испуганно помалкивали…

– Так, Никита, давай-ка по порядку, – обратился Геннадий к старшему мальчишке, к Никите. – Ты там крикнул – я помню, – «атас, это не менты…», когда я шёл, расскажи-ка поподробней, кого ты там узнал? Почему тебе показалось, что это не менты? Вспомни! Это важно!

Мальцев хорошо помнил окрик мальчишки, с которого всё так быстро началось. Тот крик ещё в ушах стоял – громкий, хлёсткий, тревожный… После этого словно дамбу событий прорвало. Закрутилась, загрохотала карусель, последствия которой, разматывать придётся наверное долго. Ещё бы! Целый букет проступков собрался: нападение на стражей порядка, неподчинение закону, ремонт и восстановление разбитой техники, плюс неустойка… Полный «атас», если не хуже. И прежде чем обращаться к следователю прокуратуры, или не обращаться, нужно было разобраться, а может и поздно уже, не успеют… В одном Геннадий не сомневался, влипли они здорово, по самые «не хочу», милиция вот-вот приедет, дай срок, то есть время. Сопротивление милиции, это не пьяный дебош в квартире или подъезде, и то могут приехать, по телевизору такое показывают, а тут… Думал, а сам прислушивался к звукам на улице… Приехать должны конечно с сиренами, чтоб за километр волю преступника парализовать: вот они мы, руки за спину, лежать… Но за окном было подозрительно тихо. Пока тихо…

– А-а-а, там, – вспоминая, Никита оживился. – Вы это, когда пошли…

– Кто вы? – мгновенно насторожился Мальцев – он же один из них пошёл. – Я не понял… Вы же все в машине остались!

– А-а-а, ну да, я и говорю, – исправился мальчишка. – Когда ты пошёл, дядя Саша на ваше… эээ, твоё место сел, я в люк высунулся, чтоб посмотреть, мне как раз, а Штопору…

– Генке… – механически поправил Кобзев. Он тоже внимательно слушал, хотя точно знал, что срочно нужно звонить Ляльке, срочно, пока она детей спать не уложила. Нервничал. Особенно теперь это почувствовал. Когда ручку АКПП переключал и на газ жал – не волновался, и потом вроде. Но сейчас, его колотило мелкой внутренней дрожью, так сильно, что даже пальцы рук выдавали, подрагивали, хотя Александр старался этого не показывать, в кулаки сжимал. Послеаварийный психоз это, или синдром…

– Да, я и говорю, – торопился рассказывать Никита. – Генка не достаёт, но он потом догадался, на сиденье встал, и ему как раз…

– Никита, ты о милиции говори, – прервал Мальцев, с тоской прислушиваясь к уличным шумам, легко влетавшим в предусмотрительно раскрытую балконную дверь. Почему-то долго менты едут, подумал он, успеть бы меры принять, разобраться…

– Я и говорю, смотрю, из передней машины Гейдар-оглы выглядывает, я его сразу узнал, только он почему-то в ментовской форме был…

– Вот-вот, стоп! Об этом! Кто такой, этот оглы?

– Ну этот, заместитель Азамата. Мужик, взрослый такой. Гейдар. Он за порядком следит, на стрелки-разборки ходит. Опасный мужик. Злой. Начальник службы безопасности. Начальник! Его все там страшно боятся. Он всегда с пушкой ходит, и вся его охрана с ножами и калашами, – понизив голос, доверительно сообщил Никита. – Он бывший спецназовец, говорят, или разведчик.