Украденный сон - Александра Маринина

– У кого? У каких барышень?

– Темный ты, Санек, – вздохнул дядя Коля. – Ты хотьбуквы-то помнишь еще?

– Какие буквы?

– Алфавит. Ты когда последний раз книжку в рукахдержал, а?

– Да ну тебя, дядя Коля, чего ты измываешься. И безтого паскудно.

– Паскудно? – Дядя Коля повысил голос и припечаталладонями об стол.

– Ах ты Боже мой, какие нежности при нашей бедности!Морду ему набили и сдачи дать не позволили! Терпи! Ты дело делаешь и за этоденьги получаешь. Не нравится – милости просим, уходи. Только имей в виду, чтопокрывать тебя уже никто не будет. Сколько на тебе покойников, не забыл? Покамы в одной связке с хозяином, можешь спать спокойно. Уйдешь – конец тебе. Такчто выбирай.

– Да я уж выбрал…

– Тогда не жалуйся и не хнычь.

– Обидно же… Каждый день в зал хожу, качаюсь, железкикидаю, а все для чего? Чтобы какой-то мазила бил меня, как тряпичную куклу?

– Ох, Санек, плохо у тебя с мозгами. Зато самолюбиявыше крыши. Ты посмотри на Славика: опытный автогонщик, чемпион, а запретилиему временно пользоваться машиной – и ходит себе пешочком как миленький. И неноет. Потому что понимает: дело есть дело. И ты постарайся понять.

– Ладно, не шуми. Понял я.

– Вот и ладушки, – с облегчением улыбнулся дядя Коля.

Отпустив парня домой, он долго сидел неподвижно в маленькойкомнатушке позади спортзала. Взглянул на часы – двадцать пять минутодиннадцатого. Через две минуты можно позвонить. Дядя Коля пододвинул поближетелефонный аппарат, снял трубку и принялся медленно набирать номер. Крутанувдиск в последний раз, он прижал палец к перемычке и не отпускал до тех пор,пока на циферблате электронных часов не появились цифры 22.27. На другом концетрубку не брали. Дядя Коля насчитал семь длинных гудков и отсоединился. Снованабрал номер, на этот раз подождал до пяти гудков и перезвонил опять. Тридлинных сигнала. Все. Больше можно не звонить.

Комбинация из семи, пяти и трех сигналов означала, чтозадание не выполнено и возникли осложнения, которые, однако, срочноговмешательства не требуют.

Он аккуратно погасил всюду свет, запер двери и отправилсядомой.

Услышав телефонный звонок, человек в инвалидной коляске взялручку и стал тщательно заносить в блокнот данные: номер телефона, с которогозвонят, точное время, количество звонков. Через некоторое время ему позвонят,сначала будет шесть гудков, потом три, потом одиннадцать, и только на четвертыйраз он может снять трубку. На все остальные звонки отвечать было категорическизапрещено. Человек в коляске безупречно выполнял все инструкции, потому чтопонимал всю важность и ответственность своего задания.

Ему было тридцать четыре года, из которых почти десять онбыл прикован к креслу. Всю жизнь он любил технику, радиоаппаратуру, судовольствием возился с микросхемами. Окончил институт электронной радиотехникии автоматики и, осуществляя давнюю мечту, поступил на технический факультетВысшей школы КГБ, но приступить к учебе не успел. Вместе с родителями ибабушкой он попал в автокатастрофу, в которой погибли все, кроме него. Отнынеего судьбой стали одиночество, инвалидная коляска и костыли, на которых он хотьи с огромным трудом, но мог перемещаться по квартире.

Придя в себя после шока, вызванного резким переломом жизни,он постарался взять себя в руки и вернуться к своим микросхемам. С детстваувлекаясь шпионскими романами, начал придумывать разные хитрые штуковины…

Ему очень хотелось быть полезным, служить укреплениюбезопасности Отечества, и в один прекрасный день он, превозмогая робость,написал письмо в КГБ, предлагая ознакомить специалистов со своими придумками.Поэтому ни капли и не удивился, когда к нему пришел человек из Комитета ипредложил работать на благо Родины.

– Вы, судя по всему, человек аккуратный и пунктуальный,– польстил ему комитетчик, – и именно эти качества так необходимы нам для того,чтобы обеспечивать деятельность контрразведки. Вы же понимаете, сколько враговзасылается к нам в страну и сколько неустойчивых граждан вербуется иностраннойразведкой. Чтобы предотвратить подрыв безопасности нашей Родины, мы всех этихлюдей окружаем нашими контрразведчиками. Так вот, чтобы контрразведчики моглиработать в полной безопасности и чтобы враги их не раскрыли, необходимосоздавать систему надежной бесконтактной связи. Вы меня понимаете?

Конечно, он понимал. Про будни контрразведчиков и проискиврагов он прочитал тонну книжек. И конечно же, он с радостью согласилсяпомогать комитетчику.

Функции его были несложными, но требующими внимания иточности. Записывать время звонков, количество сигналов и номер телефона,высвечиваемый на табло определителя. Вот и все. В строго определенное время исо строго определенной последовательностью сигналов ему звонил тот самыйкомитетчик, и инвалид докладывал ему, какие и когда поступали звонки.

Условием хорошо оплачиваемой работы на благо Родины былаполная изоляция инвалида. Ежедневно люди комитетчика приносили ему продукты,лекарства и все необходимое. Если он плохо себя чувствовал, тот же комитетчикприсылал своего врача. Если он хотел что-то купить, все доставлялось ему на домв лучшем виде, стоило только заикнуться. Ему приносили книги, какхудожественные, так и специальные, по радиотехнике, детали, инструменты,приборы – все, чтобы он мог заниматься любимым делом и ни в чем не испытыватьнедостатка. Запрещено было только общение с кем бы то ни было, кроме людей изКГБ. Инвалид даже не знал номера своего телефона, чтобы не было соблазнакому-нибудь его дать.

Он не знал и не мог знать, что над письмом его в КГБпосмеялись и выбросили в корзину. И только один сотрудник осторожно расправилсмятые листы и решил использовать больного человека в своих целях, не имеющихничего общего с безопасностью страны. Не знал он и того, что несколько раз вгод номер его телефона изменялся.

Он делал то, что ему нравилось, верил в свою полезность ибыл счастлив.

Ровно в восемь утра Настя Каменская подошла к поликлиникеГУВД. Против обыкновения, сегодня она была одета в ярко-красную длиннуюкуртку-пуховик, а голову украшала большая пушистая шапка из чернобурки.

Подойдя к окошку регистратуры, она получила свою медицинскуюкарту, оставила куртку и шапку в гардеробе и поднялась на третий этаж вдиспансерное отделение. Получив все талоны и направления, Настя вышла налестницу, ведущую к запасному выходу. Там ее ждал Чернышев с большой сумкой изтонкой синтетической ткани. Чмокнув Андрея в щеку, она, не говоря ни слова,взяла сумку и зашла в женский туалет, расположенный здесь же, а спустя десятьминут вышла оттуда с ярко накрашенными глазами, в распахнутом темном пальто,из-под которого ослепительно сверкал белоснежный врачебный халат. На шее у неевисел фонендоскоп, а в руках была стопка медицинских карт. Замечательная сумкаиз тонкой ткани лежала теперь в кармане пальто, сложенная до размеровмаленького пакетика.