Бабаза ру - Татьяна Москвина

Если вы видите говновоз-тихоход, покорно ползущий с правого края и очевидно желающий, чтобы вы его обогнали, – то, как правило, везёт он сено или дровишки. Это земляной мужичок, ни на что, кроме бутылочки вечерком, не претендующий. Лучший тип говновоза и он же – самый редкий. Большинство говновозов страдает «синдромом средней полосы».

Трёхполосное шоссе чётко делит водителей на ранги. По крайней левой мчат легковые всадники скорости. По средней – не такие рьяные её любители, осторожные водители, не желающие платить за превышение, и – говнодавы.

Говнодавы примечательны тем, что ни у кого при их виде не остаётся сомнений в том, что ты будешь расплющен в говно, случись что. Будь то царица говнодавов – бетономешалка, будь то дальнобойная фура, будь ещё кто грозный и могучий, с открытой платформой, гружённой орудиями цивилизации. Кто не вздрогнет, увидев на боку говнодава надпись «ПРОПАН»? А как интригует пометка «Спецтранспорт»! Говнодавы могут пилить и по крайней правой, но предпочитают среднюю полосу. Если говнодав прёт по крайней правой, а впереди ему попадается говновоз, говнодав перестраивается всем своим драконовым телом на среднюю полосу. Подумав, часто возвращается обратно, на правую полосу. В онтологическом и феноменологическом спокойствии говнодава есть нечто былинное, эпическое. Потому что у него, с его весом и габаритами, нет и не может быть никакого комплекса неполноценности.

Им страдает бедный говновоз! Вожделение к негласно запретной для него средней полосе достигает у него в ряде случаев маниакального накала. К примеру, почти поголовно страдают комплексом неполноценности водители говновозов с логотипом «Вам везёт Козлович». И весьма часто – те белые сундучки, которые развозят по сельским магазинам кока-колу и пряники. Они, жалкие, грязные, обшарпанные, занимают среднюю полосу и выжимают на трассе космическую для них скорость 80 кэмэ. Идущие за говновозом осторожные водители (это те, кто едет под 100 кэмэ), произнеся всё, что положено произносить в таких случаях, начинают опережение. Но слева – крайняя левая, где мчат любители скорости, и туда поди вштырься. А по крайней правой может телепаться ещё один говновоз! Всё, обрушена скорость потока. «Вам везёт Козлович» понимает, как все его ненавидят. Но с полосы не уходит! Потому что дорога – это жизнь. Дашь слабину сейчас – и всё, навечно затолкают, зашпыняют, затыркают на обочину. И он едет, несчастный заяц, изображая эпическую невозмутимость говнодава, ему недоступную. На заду у говновоза словно красуется упрямое выражение, которое можно перевести примерно как «даеду-нахахули!!» Бывает и маленькое счастье у говновоза – когда ему удаётся опередить осторожного водителя на средней полосе. Для этого говновоз на пару секунд заезжает аж на крайнюю левую! Туда, где рассекают практически небожители, где обитают надменные внедорожники, тоже в основном спокойные, но иным, нежели у говнодавов, спокойствием.

По-моему, в этот момент – заезда на крайнюю левую с целью опережения машины на средней полосе – говновозы кончают, причём водитель и машина одновременно.

Одна из самых драматичных картин ДТП, которую я видела, – столкновение серебристой «киа» с бетономешалкой. «Киа» самонадеянно пыталась вырулить с второстепенной дороги на главную… На что рассчитывал водитель – что бетономешалка вежливо и церемонно притормозит? Говнодавы тормозят лишь тогда, когда они доехали до цели. Ну или надо пожрать, поспать, отлить…

Говновозы раздражают, нервируют, смешат. Говнодавы вызывают трепет. Один из самых противных явлений на дороге – это говновоз, возомнивший себя говнодавом. (Надо заметить, это и в жизни довольно отвратительно и встречается нередко.)

Когда навстречу мне едет говнодав, я прекрасно вижу, что мы преспокойно разминёмся, ширины дороги хватит, однако невольно притормаживаю – ничего не могу с собой поделать. Трепет у меня! На опережение же говнодава я ещё никогда не шла.

Потому и пишу эти строки.

Наверное, в первые два года вождения человек устанавливает, фартовый он или нет. Явление «фарта» вообще, при желании, поддаётся уловлению и анализу. Скажем, я давно выяснила свои взаимоотношения с судьбой путём покупки билетов моментальной лотереи. Я их покупала на протяжении нескольких месяцев и смотрела, что мне хочет сказать судьба. Например, покупаешь три билета. Два проигрышных, третий выигрывает немножко, столько, чтобы купить ещё один билет. Берёшь этот билет и выигрываешь опять ровно столько, чтобы купить ещё один билет. Покупаешь ещё раз – и проигрываешь. И эдак раз десять – одно и то же. То есть судьба даёт мне понять, что я никогда ни в каких азартных играх, ни в каких лотереях не выиграю или выиграю ровно ту сумму, которую потратила. Буду настаивать – проиграю и её. Чётко, ясно, доходчиво. И никогда никаких исключений. Стало быть, не надо и настаивать на вхождение в круг счастливого случая (он же – зона катастрофы) – это не мой круг.

В ДТП я попала на второй месяц вождения – неудачно перестроилась на этой злосчастной площади Труда, где вечный раскоп и сужение жопы. Задела «форд» с молодой парой, вызвали мы инспекторов, они тут же явились, ничего страшного, у молодого человека была страховка, и он разбирался без злобы, лишь печально так говорил – «Мадам, как вы невовремя!», потому как спешили они куда-то со своей девушкой. Я старательно изображала «мастерицу виноватых взоров». Я ведь тоже куда-то спешила. ДТП – сильнодействующее лекарство от идеи, что тебе непременно куда-то надо. Единственное, куда тебе надо и куда страстно хочется, когда ты принял это лекарство, – это в сладкое мгновение за две минуты до ДТП.

Почему я попала в ДТП? Я была с похмелья. Накануне сильно употребляла. А это гораздо хуже, чем вождение под градусом. Под градусом водитель может даже очень ловко водить – но, разумеется, лучше это делать в дачной местности, по прямой, в сухую погоду. Но с похмелья все водят как дерьмо, самые опытные-разопытные. С тех пор, получив урок, никогда я не садилась за руль на следующий день. Никогда – это значит никогда. В правилах, которые устанавливаешь для себя сам, исключений быть не может, потому как дело известное – стоит только начать себе потакать!

В том первом моём ДТП было некое предвестие. В целом судьба выражается крайне невнятно, или мы читать её предписания не умеем, но в тексте этого происшествия словно заключался намёк, который я бы сформулировала так – «Баба, ты давай там поосторожнее!» Меня не хотели остановить. Хотели бы – остановили, у подручных судьбы есть для этого все средства.

Поэтому я пришла к выводу, что водителю стоит обращать внимание на «знаки первого года». В течение года ему намекнут, стоит ли ему продолжать.

За мои восемь лет на дороге я попала в ДТП ещё один раз – и точно так же: неудачно перестроилась, только не направо, как в прошлый раз, а налево. В горе была, ехала друга хоронить. Содрала бок, снесла зеркало – и об голимый говновоз! Поскольку была виновата, написала говновоза водителю отказ от претензий. В обоих случаях причиной неудачи было моё собственное состояние. Из этого ясно, что я довольно фартовая.

Попросту говоря, мне везёт.