Маленькое счастье Клары - Анна Лерн

— О чем ты говоришь? — Ксандр недоуменно уставился на старшего брата. — Ты тоже хочешь жениться на Хенни?

— Нет, на Кларе! — раздраженно воскликнул Леопольд. — Я хочу жену Филиппа!

— Но ты женат! — Ксандр не понимал, что происходит. — Возьми ее так и наслаждайся, принц все равно прикроет твою задницу, как он все время делал с нашим отцом.

— Нет, я не хочу держать ее рабыней здесь, — граф плотоядно облизнулся. — Она не подходит для этого…

— Что же в ней такого, что отличает ее от других женщин? — брат с интересом слушал Леопольда, в первый раз видя его таким.

— Не знаю, но за те несколько минут нашей встречи, я почувствовал в ней некое… сопротивление, что ли… Она имеет характер и это выглядит очень соблазнительно, — он посмотрел на Ксандра и улыбнулся. — Ты не поймешь меня, но я слишком много повидал женщин, чтобы разбираться в них с первого взгляда.

— Но куда ты денешь свою супругу? — Ксандр, казалось, не был удивлен таким положением дел. — Скинешь в реку или закроешь в подвале?

— Нет, я придумаю более интересный выход из положения, — жестко ответил Леопольд. — Нужно немного подождать.

Они еще немного посидели возле камина, попивая вино, и когда за окнами сгустились сумерки, Леопольд ушел к себе, оставив Ксандра в одиночестве.

Он поднялся в свои покои и, переодевшись в халат, вошел в спальню Лисбет.

Девушка сидела у зеркала, расчесывая длинные волосы, но завидев его, моментально сжалась, чем вызвала у Леопольда приступ отвращения. Казалось, она сейчас забьется в угол и начнет рыдать или потеряет сознание. Это невероятно раздражало и ему хотелось напугать ее еще больше, заставить пресмыкаться перед ним, ощутить свою власть.

Граф подошел к ней и, приподняв прядь волос, пропустил ее между пальцами, ощущая их прохладу и гладкость.

— Идите в кровать, — приказал он, и девушка послушно встала. Согнувшись, как старуха, она шла к кровати черепашьим шагом, чем совсем взбесила Леопольда. — Вы двигаетесь, как дряхлая старуха!

Жена вздрогнула от его крика и пошла быстрее, нелепо семеня и спотыкаясь о ковер. Она легла и вытянула руки вдоль тела, похожая на труп.

Ему тут же вспомнилась история, переходившая из уст в уста среди мужчин — однажды муж, воротясь домой с охоты поздно ночью, отправился к жене в спальню и исполнил свой супружеский долг. Надо сказать, что жена вела себя, как обычно, то есть была холодна и безмолвна, а на утро выяснилось, что она ещё вечером, пока муж был на охоте, умерла.

Графу захотелось встряхнуть жену, чтобы в этих рыбьих глазах появилось хоть какое-то выражение, и он грубо задрал ее сорочку, испытывая желание, разбавленное злостью.

После неприятной встречи мы с Филиппом сразу же поехали домой, ведь настроение было безнадежно испорчено, и муж переживал о моем здоровье.

Погода начинала портиться, пошел снег и поднялся ветер, швыряя в окна экипажа последние сухие листья. Мне стало легче, тошнота отступила и лишь воспоминание о липком взгляде ванн Дильца, вызывало волну отвращения. Какой же гадкий человек! Чтоб его черти взяли!

Несмотря на все случившееся, осторожная и несмелая радость будоражила душу — возможно, у меня будет ребенок. Но я решила не тешить себя призрачными надеждами раньше времени и все оставить на волю судьбы. Слишком велико было мое желание стать матерью и таким же сильным могло быть разочарование.

Граф был задумчив и смотрел в окно отрешенным взглядом, от которого мне становилось не по себе.

— Ваша светлость, — я постаралась говорить как можно мягче. — Могу ли я спросить вас?

— Конечно дорогая, — муж оторвался от созерцания пейзажей и ласково посмотрел на меня. — Что вы хотите знать?

— Почему деревня не принадлежит вам? Мне казалось, что она находится на ваших землях, — сказала я, надеясь, что не задела какую-то рану в его душе.

— Все верно, деревня стоит на землях моего графства, но покойный отец, будучи благородным человеком и любящим родителем, сделал один необдуманный шаг — он подарил эту деревню мужу Марты, земли которого соседствуют с нашими у северной границы. Граф подписал эти бумаги, когда мы с сестрой были детьми, и знать не знал, каким безвольным человеком окажется муж его дочери. Они были помолвлены, находясь в юном возрасте, как и мы с вами.

Единственное — он оставил право на маслобойню и сыроварню нашей семье. Маркус же пользуется остальным, и крестьяне платят налог ему.

Я не против, ведь там растут мальчики — сыновья моей сестры и когда-то все это достанется им, — спокойно объяснил мне Филипп и уже более зло добавил: — Ван Дильцы периодически появляются здесь, и формально я ничего не могу сделать, не являясь хозяином, а Маркус не может перечить даже своей поварихе!

Семья моего мужа была замечательной — теперь я была в этом уверена на все сто процентов. Отец Филиппа любил свою жену, своих детей, свой дом и старался обеспечить их будущее, только смерть не спрашивает, когда прийти и часто забирает вместе со своей жертвой благополучие и счастье.

— Не стоит грустить, лучше идите ко мне Клара, — позвал меня муж, и я с радостью пересела к нему. — Мне хочется обнимать вас, чувствовать ваше тепло — оно придает мне уверенность и веру в наше с вами будущее.

Филипп обнял меня, и я прижалась к его груди, слыша, как бьется сильное сердце.

Следующий день принес много интересного — по крайней мере, для меня. Женщины собирались варить мыло и слуги уже готовили костер на заднем дворе и туда притащили огромный котел с закопченными боками.

Чтобы не пропустить это действо, я тоже оделась и вышла на улицу, на что Мия недовольно произнесла:

— Ваша светлость, зачем вы вышли? Холодно, да и запах я вам скажу здесь будет не из приятных.

— Ничего, я потерплю, — заверила я девушку и устроилась чуть поодаль, усевшись на толстое бревно, которое еще не успели порубить на дрова.

В прозрачном воздухе чувствовался легкий морозец, иногда пролетали одинокие снежинки, и я с удовольствием вдыхала свежий аромат крадущейся зимы, закутавшись в теплый плащ.

Я примерно знала, как готовили мыло в это время, но увидеть все вживую было безумно интересно.

Женщины вывернули в котел золу, налили воды и принялись все это кипятить, помешивая по очереди бурлящее варево деревянной ложкой с длинной ручкой.

— Вы что, никогда не видели, как варят мыло? — улыбнулась Гуда, и только я открыла рот, чтобы ответить, за меня это сделала Либби

— А мы никогда наших фрай не подпускали к котлам! А если бы щелочь в глаза попала? Неет… беды не оберешься!

— Правильно, — поддержала ее повариха и покосилась на меня, но я уперто сидела на своем месте. — Вы только близко не подходите, ваша светлость.