Шесть алых журавлей - Элизабет Лим

– Снова взялась за воровство?

Зайрэна замахнулась для пощечины, но с меня хватило и госпожи Дайнань. Я поймала ее за запястье, не давая опустить руку, и брови девушки поползли вверх от потрясения.

Так мы и стояли посреди тесного коридора, прожигая друг друга взглядами. Я задрала подбородок, как бы подстрекая ее позвать стражей.

Чего я не ожидала, так этого того, что она выпустит хурму. Фрукт упал на твердый деревянный пол, и Зайрэна со всей силы растоптала его. Когда она отступила, от хурмы осталась одна кашица.

Я ошарашенно отпустила ее руку, и девушка развернулась на каблуках, зная, что одержала негласную победу.

Тем вечером пошел снег – не первый за сезон, но первый, что мне удалось увидеть. И напомнил, что мой день рождения – первый день зимы – прошел в ту неделю, что я сидела в темнице. Раньше, как только заканчивался Осенний фестиваль, я начинала считать до него дни и недели, но в этом году совершенно забыла о празднике.

Я закрыла глаза, представляя, что я дома, на торжественном банкете – вокруг танцоры и музыканты, весь дворец пропах сосной и кедром, крыши украшены снежным покровом. Вот я прибываю в паланкине с плюшевыми, шелковыми и атласными подушками. На мне багряная куртка с длинным парчовым поясом, в изысканную прическу вплетены искусственные бутоны сливового дерева и различные зимние цветы. А еда…

Тушеная тыква со свининой и имбирем, рисовые пирожные с пюре из красной фасоли, морской окунь, пропитанный сладким вином, с маринованной морковью… В моем сознании они выглядели так правдоподобно, что я почти чувствовала вкус этих блюд. Но желудок не обманешь, а единственными гостями на моем праздничном «банкете» в этом году были крысы, что с писком вились у ног.

Дабы отметить это событие, я решила передохнуть один день и отложила звездный ожог. Я лежала в рыбном погребе, наблюдала за лунным светом, что просачивался в щели между кирпичами, и ловила хлопья тающего снега, проскальзывающего между перекладинами в крыше.

Еще недавно мне приходилось всем постоянно напоминать, что я не ребенок, а шестнадцатилетняя девушка. Если когда-нибудь вернусь, вряд ли кто-то снова совершит эту ошибку. Последние месяцы тянулись как годы. Даже не верилось, что мне всего семнадцать.

В середине ночи что-то пощекотало мне нос. Я отмахнулась, решив, что это муха.

«Вот так ты встречаешь меня, Сиори? А ведь я проделала такой путь, чтобы поздравить тебя с прошедшим днем рождения!»

Кики!

Маленькая птичка сидела у меня на руке. Я быстро села и прижала ее к груди.

«Я так по тебе скучала!»

«Я последовала за тобой, но… – она показала погнутое крыло. – Попала в бурю».

«Ох, бедняжка! – я разгладила складку, водя пальцем по тонкому серебристо-золотому узору на ее крыле, напоминавшему перья. – Вот, как новенькая».

Кики признательно захлопала крыльями, но когда она заговорила, ее голос дрожал:

«Я боялась, что этот мерзкий страж убил тебя».

«Нет, слава Вечным дворам. Но ты ни за что не угадаешь, куда он привел нас».

Она покрутила шеей и сморщила кончик клюва.

«В рыбный магазин?»

Я беззвучно рассмеялась.

«Добро пожаловать на мой запоздалый праздничный банкет! – подумала я торжественным голосом. – В этом году я принимаю гостей в роскошном рыбном погребе замка Бусианов!»

«Это замок Бусианов?!» – изумилась Кики.

«Какая ирония, да? – сухо подумала я. – Но, слава Эмуриэн, теперь ты здесь. Мне не помешает помощь, чтобы сбежать из этого места».

«Сбежать? Сиори, ты умрешь от холода! Лучше переждать зиму здесь. Останься, закончи сеть, а затем встретишься с братьями весной».

«Время еще есть, – настаивала я. – Дзэньса прямо за Иро. Они должны быть где-то рядом».

«Дзэньсу неспроста называют бесконечным лесом, – Кики зарылась мне в волосы и прошептала на ухо: – Подумай, Сиори. Что толку возвращаться к братьям без сети?»

«Они будут искать меня…»

«Я попрошу лесных жителей передать им, что ты в порядке, – перебила птичка. – Твои братья должны выяснить имя Райкамы, а не волноваться о твоем благополучии. Ты их только отвлекаешь, как и они тебя».

«Каким образом они меня отвлекают?»

«Взгляни на свои руки, – Кики провела крылом по шрамам на ладони. Даже от этого легкого касания меня скривило. – Ты сможешь дошить сеть, не издав ни звука?»

«Да», – решительно кивнула я.

«Это потому, что у тебя сильная воля. Но ее одной недостаточно, чтобы одолеть проклятие. Ты должна быть сильной сердцем. Несмотря на всю радость, которую приносят тебе братья, ты не сможешь смеяться, шутить, болтать с ними по ночам. А днем, когда они превратятся в журавлей, будешь мучиться от чувства вины. Ты будешь несчастна, и последнее, чего тебе будет хотеться, это работать над звездным ожогом, – она всплеснула крыльями, выражая свое недоверие. – Кроме того, ты действительно хочешь провести всю зиму в той пещере?»

В глубине души я понимала, что она права. Зимой в пещере будет даже холоднее, чем в погребе. Но мое сердце стремилось найти братьев, чтобы вместе разрушить наше проклятие. И ничто не могло повлиять на мое решение.

«Думаешь, будто эта крепость – не клетка? Что мои здешние обязанности не отвлекают меня? – парировала я. – Все относятся ко мне как к чудовищу, Кики. Я даже не могу сходить к реке, чтобы позвать Сэрю. Я не останусь, пока еще есть надежда».

Кики шмыгнула.

«Упрямая девчонка. Говорю тебе, это плохая идея. Если попробуешь сбежать, в лучшем случае тебя снова посадят в темницу. И не говори потом, что я тебя не предупреждала».

«Не буду», – беззвучно ответила я, натягивая одеяло на плечи.

Мне уже семнадцать. Я достаточно взрослая, чтобы понимать, что виновата в моих решениях только я.

Драконья удача была не на моей стороне. Следующие пару дней шел снег, затем дождь, который обратил мир в слякоть. За пределами погреба, между сморщенными деревьями завывал ветер.

Но мой побег задерживала вовсе не непогода. Настоящая проблема заключалась в воротах. Мне всего-то требовалась узкая щель, чтобы улизнуть, но железные двери оставались накрепко запертыми.

«Кто, по-твоему, станет входить и выходить из крепости в такую бурю?» – ерничала Кики.

Но я все равно не теряла надежды, и на третью ночь мое терпение было вознаграждено.