Лживый брак - Кимберли Белль

Но «Эппсек» только что заполучила в качестве клиента городскую администрацию Атланты, и команда Уилла работала в условиях жесткого цейтнота. Он объяснял свое поведение стрессом на работе, и тогда я верила ему.

Или просто хотела верить.

А теперь? Теперь я уверена: было что-то еще. Нечто такое, что заставило Уилла сесть в тот самолет в Сиэтл.

– Вы знали его лучше, чем кто-либо еще, – говорит Корбан. – В чем, по-вашему, было дело?

Я долго обдумываю его вопрос, рассматривая со всех возможных точек зрения. Я думаю о сомнительном прошлом Уилла и о всем том негативе, которым была пропитана его жизнь в Сиэтле. Смертоносный огонь, уничтоживший жилой дом и забравший жизни матери Уилла и двух ни в чем не повинных детей. Его отец, одинокий, прикованный к постели в государственном учреждении для малоимущих. И это только те люди, о ком мне удалось узнать. А сколько их еще?

Я допиваю остатки чая, наблюдая, как на дне чашки образуется водоворот.

– Я думаю, что-то – или, скорее, кто-то – из его прошлого появился вновь и стал преследовать его. Поэтому он и вел себя так странно и по этой же причине оказался на борту самолета в Сиэтл.

Корбан не отвечает. Я поднимаю на него глаза, но он по-прежнему хранит молчание.

– Что?

– Я не хотел вам это говорить, но, судя по вашему ответу, мне все же придется. – Он снова замолкает, глядя мне прямо в глаза и не давая отвести взгляд. Глаза у него такие черные, что зрачок сливается с радужкой. – За день или два до катастрофы Уилл позвонил и попросил меня об одолжении. Он заставил меня поклясться могилой матери, что я выполню его просьбу.

Корбан замолкает, и вместе с ним замирает мое сердце.

– Что вы должны были сделать?

– Я обещал, что, если с ним что-то случится, позабочусь о вас.

Вернувшись домой, я застаю гору сумок фирмы «Лоу», громоздящихся у стены в прихожей, и стоящего на коленях отца с дрелью в руках и в поясе для инструментов.

– Что происходит?

– Светильники у обоих выходов, вот что происходит. – Он роется в одной из сумок, вытаскивает пригоршню выключателей. – Вот эти я поставлю внутри, а снаружи есть датчики движения. Каждый, кто подойдет к дому ближе чем на полтора метра, окажется в круге света. В буквальном смысле слова.

– Это все из-за того письма?

– Из-за письма, эсэмэсок и того факта, что ты живешь прямо в центре одного из самых опасных городов в стране. Еще я поменяю тебе замки и поставлю дополнительные засовы и цепочки. Да, и сегодня приедут из охранной компании, чтобы подключить твою сигнализацию к их центральной системе слежения.

Из гостиной с книгой под мышкой выходит мама.

– И я попросила его поправить входную дверь, чтобы она не заедала, закрепить шатающуюся половицу у кухонного стола и заменить ту резиновую штуку в туалете в холле, а то там кран подтекает.

– Клапан, – поясняет отец, вставая. – Она просила меня заменить резиновый клапан. Я захватил с собой достаточно, чтобы поменять все клапаны в доме. Ты мне еще спасибо скажешь, когда получишь следующий счет за воду.

– Уже говорю. – Мне удается произнести эти слова так, чтобы голос почти не дрожал, хотя на самом деле мне хочется разреветься из-за того, что Уилл никогда не выполнял моих поручений по дому. Что он там добавил к списку дел, когда мы лежали в постели в наше последнее утро? Мне не сразу удается вспомнить, что это было – фильтры для кондиционеров и масло для моей машины. Я решаю, что, пожалуй, займусь этим сама.

Отец, слегка согнув колени, заглядывает мне в глаза.

– Если ты беспокоишься о расходах, то мы с мамой оплатим счет. Нам будет спокойней, если мы будем знать, что ты находишься в надежно защищенном доме, особенно сейчас, когда… Особенно сейчас.

Я знаю, что он хотел сказать: особенно сейчас, когда Уилла не стало. Он выглядит таким расстроенным и обеспокоенным, что я обхватываю его руками за талию и крепко прижимаюсь к нему, чувствуя, как на глаза снова набегают слезы.

– Теперь, когда я останусь тут одна, с работающей сигнализацией мне тоже будет спокойней. Спасибо тебе. Но я не хочу, чтобы платили вы.

– Все в порядке. – Отец целует меня в макушку и высвобождается из объятий, выуживая дрель из кучи сумок, где он ее оставил. Он нажимает на кнопку, сверло ввинчивается в воздух, потом отпускает палец. – Чуть не забыл, начальник Уилла оставил еще одно сообщение, пока тебя не было. Это уже пятое или шестое. Я так понимаю, ты ему все еще не перезвонила.

Я мотаю головой. С тех пор как узнала про кольцо Уилла, я позабыла про Ника и про всех остальных.

– Тебе, наверное, стоит начать именно с него. Я подумал, что, может, ему нужно обсудить с тобой какие-то финансовые или организационные вопросы, которые не стоит откладывать на потом. Знаю, это неприятно, но тебе надо гасить ссуду на дом, и неплохо было бы рассчитать, как ты будешь справляться на одну зарплату.

– Пойдем. – Мама берет меня под руку и тянет по коридору. – Ты позвонишь этому Нику, а я приготовлю для нас чай. Да, и у меня еще есть брауни, если мальчики их все не слопали.

Я оглядываюсь в поисках Дэйва и Джеймса.

– Где они?

– Они ушли на почту – Дэйв говорил что-то про классный альбом, который он должен отправить, – а потом они собирались встретиться со старым другом Джеймса по школе. Судя по всему, он проиграл свою практику в джек-пот и теперь у него заведение на Пичтри-стрит, где подают изысканные бургеры. Семнадцать долларов за гамбургер, можешь себе представить? «Эрл-грей» подойдет?

– Вполне, спасибо. – Но мама не спешит доставать чайные пакетики. Она просто стоит и смотрит на меня. – Что?

– Ну, вообще-то я хотела спросить, ты не думала по поводу похорон? О церемонии прощания, которая была бы немного более… частной, нежели та, которую устроила «Либерти эйрлайнс». Нет, все было прекрасно организовано, но как-то не имело отношения к Уиллу, ты понимаешь, о чем я?

Я киваю, потому что она права. Несмотря на отличную организацию, в церемонии прощания не было ничего личного. Песни были дурацкими, речи банальными, а имя моего мужа прозвучало всего один раз, когда зачитывали список пассажиров. Уилл заслуживает чего-то лучшего, нежели общая поминальная служба в парке, на которой было полно посторонних.

– Хочешь, я тебе помогу все устроить? – предлагает мама. – Поискать подходящее место? Я, разумеется, ничего не буду заказывать без твоего одобрения.

Я улыбаюсь, чувствуя, как меня согревает любовь к маме.

– Спасибо. Я тебе очень благодарна, правда.

– Вот и хорошо. Так и сделаем. А теперь иди позвони Нику. Его номер на стикере на кофемашине.

Пока мама гремит посудой на кухне, я отрываю стикер, набираю номер и нажимаю на кнопку «Вызов».

Ник отвечает после второго гудка: