Друзья. 25 лет вместе. Как снимали главный сериал эпохи - Сол Аустерлиц

Он шутил, что во время этих регулярных утренних возвращений домой он понимал, что уже скоро ему снова нужно будет ехать в офис, что будто порождало дыру в пространственно-временном континууме. Крэйн часто испытывал неприятные ощущения от поездки домой, в район Брентвуд, в утренний час пик, когда то, что должно было казаться легкой обратной дорогой, на самом деле было мучительной поездкой. Крэйна клонило в сон на светофорах, а потом он звонил своему партнеру Джеффри Кларику по телефону в машине и просил, чтобы тот разговаривал с ним, дабы не дать ему уснуть по дороге домой. Сценаристы хорошо знали, как выглядел восход солнца над студией Warner Bros.

Кауффман, у которой было двое маленьких детей, особенно боялась, что сценарий каждого нового эпизода окажется плохим во время прогона, так как это неизбежно приведет к еще одной очень поздней ночи. У Кауффман было свое правило: она не могла пропустить укладывание детей спать два раза подряд. Иногда поздно вечером Кауффман приезжала домой, укладывала детей спать и возвращалась в офис. Бывало и так, что Кауффман возвращалась домой с восходом солнца, принимала душ, кормила детей завтраком, одевала их в школу и возвращалась на работу.

Иногда лучшие шутки рождались на поздних-поздних обсуждениях, когда сценаристы разваливались в креслах или дремали на одном из диванов. Они наблюдали, как день перетекал в ночь, как с восходом солнца гасли фонари живущих без них улиц города, и замечали в окнах отражающиеся собственные лица.

Изнеможение не давало оценить будущую реакцию зрителей на шутки и иногда наталкивало их на еще более странные идеи. Однажды поздно вечером во время первого сезона сценаристы обсуждали «Эпизод, где обезьяна сбегает», в котором Рэйчел случайно упускает обезьянку Росса, Марселя, и все герои начинают его искать.

Там была сцена, в которой Джо и Чендлер стучались в дверь к симпатичным соседкам. Джо и Чендлер будут очарованы красивыми девушками, но продолжат свои поиски. Сценаристы никак не могли придумать подходящую шутку.

Астроф в полусонном состоянии пробормотал что-то себе под нос, и Адам Чейз, услышав его слова, попросил сценаристов замолчать и сказал: «Стой. Что ты только что сказал? Повтори еще раз». Астроф повторил предложенную Джои реплику: «Мы обещали найти эту обезьянку. На всякий случай, ее кличка Марсель, она вот такого роста [показывает], но если бы вы подарили нам парочку своих фотографий, нам было бы гораздо легче ее искать». Это была необычная шутка, попавшая в итоговый сценарий только из-за слишком усталых сценаристов, которые в три или четыре часа ночи не могли придумать что-то более стоящее.

Кауффман и Крэйн охотно доверяли энтузиазму своих сценаристов, хотя и не вполне разделяли его. Они редко просто убирали из сценария сюжетные линии из-за несогласия со своими сценаристами, когда чувствовали, что подача была слишком несерьезной или неэмоциональной. Идея Грега Малинса об акушере, который входил в палату и постоянно говорил о Фонзи из «Счастливых дней», одновременно доставая тройняшек Фиби, так сильно позабавила сценаристов, что это в итоге вошло в финальную версию «Сотого эпизода». Крэйн настаивал на том, что в этой идее нет никакого смысла, но он был готов принять энтузиазм своих сценаристов.

Иногда сценаристы не могли побороть скептицизм Кауффман и Крэйна, как, например, в случае с их предложением сюжетной линии, в которой пристрастие Фиби к китайской еде приводит ее к попытке выйти за нее замуж. «Я не чувствую, что это меня цепляет», – так Кауффман обычно отвечала на идеи, которые, по ее мнению, не имели эмоционального отклика. Сценарист Эндрю Рич, умеющий сочинять шутки, считал чрезвычайно полезным, когда Кауффман и Крэйн задавали вопросы вроде «Чего хочет Рэйчел в этой сцене?» Иногда актеры отвергали сюжетные линии, которые они не могли понять, как было в моменте, когда Чендлер ходил в гей-бар, потому что ему нравилось блюдо с тунцом от шеф-повара. Мэттью Перри не понравилась идея, и сюжетная линия была отложена.

Атмосфера требовала сообразительности и желания предложить для любой идеи лучшую шутку. Сиковиц вспомнил начало работы в первом сезоне, когда сценаристы обсуждали момент и предлагали свой вариант. В «Эпизоде с покером» радостная Рэйчел приходит в квартиру Росса, говоря: «Ребята, угадайте, что произошло!» Это была идеальная возможность для язвительного комментария Чендлера, но что он мог сказать?

Быстрее, чем Сиковиц смог сформулировать убедительную мысль, Джефф Астроф внезапно предложил: «Ты купила новую жвачку с ксилитом и карбамидом без сахара?» Сиковиц был ошеломлен. Неужели Астроф каким-то образом узнал об этом раньше? Неужели он заранее подготовил эту шутку? Это была грандиозная шутка, которая определенно понравилась бы зрителям, и Сиковиц не мог придумать ничего лучше этой реплики. Было невыносимо находиться в окружении людей, которые так хорошо умели шутить.

У Сиковица появился свой шанс проявить себя позже в процессе написания «Эпизода с покером» в одной из первых сцен. «Сколько можно по ней сохнуть?» – спрашивает Чендлер Росса в «Центральной кофейне», указывая за кадр свернутой газетой. Росс притворяется, что не понимает его, и спрашивает: «Ты о ком?» Сиковиц подскочил и предложил реплику для Чендлера: «О ком? О сестре твоей прабабушки!». Сиковиц был ужасно доволен, что первым предложил реплику.

Для Сиковица не было ничего лучше, чем ощущение, которое возникало, когда Мэтт Леблан подходил и спрашивал о какой-то шутке: «Кто придумал эту шутку?» – возможность получить от актера похвалу. Леблан называл «бомбочками» шутки, от которых аудитория разражалась смехом. Он и Мэттью Перри особенно жаждали «бомбочек» и были очень рады, когда сценарий давал им возможность покорить аудиторию.

Крэйн и Кауффман пригласили людей, которые глубоко заботились об их персонажах и страстно продумывали даже мельчайшие детали – то, что могло показаться другим не самым важным аспектом. Когда в начале первого сезона был предложен персонаж Паоло, симпатичный итальянский дамский угодник, с которым Рэйчел знакомится в «Эпизоде, в котором выключается свет», сценарист Джефф Гринштейн высказал недовольство. Латиноамериканский дамский угодник – это заезженная пластинка, настаивал он, и шоу должно избегать таких банальных, посредственных персонажей. Большую часть дня в кабинете шло обсуждение того, как найти менее очевидного парня для Рэйчел, который будет служить препятствием для ее отношений с Россом. Некоторое время всерьез обсуждался вопрос о том, чтобы превратить Паоло в приехавшего в Нью-Йорк инуита[36], но перспектива иметь мачо в унтах в конечном счете была сочтена слишком сложной.

Джефф Штраусс считал, что Крэйн воспринимал кабинет сценаристов как дополнение к своим идеям. Это не означало, что Крэйн стремился приписать себе чью-то заслугу, скорее, что, когда сценаристы отлично работали, Крэйн обращался к ним, чтобы умело и быстро воплотить в жизнь каждую эмоциональную, смешную, милую или непристойную идею, которая у него могла возникнуть или о которой он мечтал.

Крэйн и Кауффман были мягкими и воодушевляющими по отношению к своим сценаристам. Последние же видели в них людей, которым хотели угодить, но иногда бунтовали против них. Крэйн и Кауффман также были не склонны к принуждению и не настаивали на возвращении к работе. Еще они были перфекционистами. Каждая реплика должна быть настолько хорошей, насколько только может быть. Каждая сюжетная линия должна быть самой надежной.