Варяг - Владимир Поселягин

Почти тут же по жесту попа появилось два прислужника, которые выплеснули на меня целую бадью воды. Несколько секунд я в шоке стоял как мокрая мышь, расширившимися глазами глядя на двух молодцов в рясах, возвращавшихся обратно. Переведя взгляд на священнослужителя, я зло спросил:

– Охренели, что ли? Кто мне кольчугу от ржи чистить будет? Смотри, заржавеет, лично самого заставлю песком её драить.

Князь смеялся, молча, с невозмутимым лицом, но видно, что содрагался от внутреннего смеха. Видимо, моё шоковое состояние после водных процедур его изрядно повеселило. Я думал, зачерпнут пригоршню и плеснут на меня, но не целую же бадью! Вообще оборзели! И теперь князь стал изрекать решение суда, то есть его решение.

Всё же виру за посадника и боярина князь назначил, получить её должна была вдова посадника и сестра боярина-татя, потерявшая одновременно обоих. Потом были назначены виры за остальных. Высоко планку князь не задирал, волнение толпы ещё не прошло, были слышны крики недовольных, они считали, что много с меня требуют, я, мол, действовал правильно, похоже, моя зажигательная речь ещё держалась в умах многих. Однако я признал, что цена справедлива, и подошёл к князю с мешком, тут же был казначей, так что при всём честном народе уплатил всё затребованное, изрядно удивив видаков, не думали, что у меня будет такая сумма. После того как плата была принята, князь громко известил всех зрителей, что претензий с этого момента у него ко мне нет. Это хорошо, в республике я хотел бы задержаться, поэтому и свёл всё на мировую.

Князь, когда я завязал узел мешка и закинул его на плечо, негромко пригласил меня на ужин, заодно, как бы невзначай, поинтересовался, действительно ли я умею играть в шахматы. Я подтвердил, и тогда тот увереннее пригласил меня на вечернюю партию. Я обещал быть.

Только я направился обратно, как меня догнал знакомый десятник, попридержав за локоть:

– Князь дал разрешение поставить ваше судно, княжич, к его пристани, там ваше имущество будет под охраной, не тронут. Не потребуется воров бить и виру за них платить.

– Хм, благодарю, – даже удивился я. – Кстати, расскажи мне, как тут проходят вечера, как одеваются, ну и остальное. Особенно, где живёт князь, а то я к вам только вчера прибыл, ничего не знаю, а рассказы матери не очень помогают. Да и какое отношение тут к противоположному полу, к девушкам, если точнее? А то я в разных странах был. Где можно легко уговорить и задрать подол красавице, а где и смотреть нельзя, сразу вызов на бой следует.

– Помогу, – улыбаясь, кивнул тот и тут же поинтересовался: – А что, много разных пробовать приходилось?

– Перечислять долго, но были и китайки, и кореянки, азиатки, даже чернокожие. Вот в Англии мне не понравилось, я люблю чистоту тела, а там сантиметр – не грязь, два – само отвалится. В общем, брезговал я грязнулями. В Европе вообще мыться не любят, проще духами надушиться, чтобы вонь тела не чувствовали, а вшей давят, там все вшивые.

– Фу-у, – брезгливо скривился десятник, явно ярко представив себе это дело.

Вот так общаясь, мы забрались в сёдла и направились к баркасу. Там всё было в порядке. Коней десятник передал одному из воинов и с двумя другими поднялся ко мне на борт. Помогать мне не стали, я сказал, что сам справлюсь, мне вообще в радость такая работа. Так что по указке десятника мы дошли до крепости на острове, а князь проживал именно там, и встали на свободном месте у пристани. Рядом покачивался большой речной ушкуй в цветах князя, явно его судно. Была ещё одна пристань, но уже для торговцев или для тех, кто доставлял припасы в крепость, народу в ней ведь тоже хватало. А сейчас там шли какие-то строительные работы.

От предложения поселиться в доме князя я отказался, предпочитал свежий воздух. Дружинники ушли, а я на берегу, где росла пока ещё короткая, но ярко-зелёная трава, стал разбивать лагерь, то есть ставил большой шатёр – ночевать я предпочитал с удобствами. Натаскал внутрь ковров и подушек, доведя его до идеального состояния, причём незаметно пронёс пару кавалерийских ружей, чтобы были под рукой, и потом стал заниматься тренировкой. К обеду, когда сложил из камней очаг и принёс раскладной стул, у местного слуги купил хорошие, колотые из поленьев дрова. Часть использовал для приготовления ужина, а остальные поставил на попа длинной змейкой в тридцать метров…

Когда обед в желудке осел, я снова занялся тренировкой, снаряжение с себя не снимал, так что, поправив её, встал у первого полена и, сделав прыжок, вскочил на него, балансируя, после чего побежал по поленьям. По восьми пробежал и, всё же не удержавшись, упал, гася скорость в перекатывании. Снова расставил все упавшие поленья и повторил попытку. В этот раз лишь по пяти пробежал.

Вот так я и тренировался, с каждым разом собирая всё больше и больше зрителей. К вечеру, мокрый от пота, я уже более-менее нормально бегал по поленьям, фехтуя обеими саблями. Этот способ тренировок показал один амурский казак, когда я ещё был королём, все мышцы при этом используются, а уж устойчивость и возможность вести бой в любых условиях тренируется до совершенства. Воины и слуги оккупировали все свободные места и с огромным любопытством наблюдали за мной, среди воинов на стенах я даже пару раз заметил князя. Видимо, и его заразило общее любопытство и интерес. Ничего подобного ранее здесь явно не видели.

Когда я выжал из себя всё, что мог, то, скинув часть снаряжения, занялся его чисткой, исподнее отдал местным слугам, те всё постирают за небольшую деньгу, причём отдал не только то, что только что снял с себя, а все запасы грязной одежды – стирать так стирать. Окунувшись в ледяных водах Невы, смывая пот и грязь, поднялся на борт баркаса и оделся в самую лучшую и дорогую одежду. В ту, что получил от вельможи перед своим уходом из Индии. Она в плечах стала немного тесновата, но пока терпимо. Поправил тюрбан и, найдя неплохой кинжал среди трофеев, взял с собой – в гости без подарка не комильфо, воину, а князь явно знал, за какую часть держать меч, нужно дарить оружие. У него была жена и дочка, им тоже отобрал подарки, всё из трофеев. Жене – зеркало из венецианского стекла, восьмилетней дочке – красиво разукрашенную дудочку. Своей гитаре я замену так и не нашёл, а эту дудку с каракки снял. Игрушка не для меня, духовые инструменты я не знал, а как подарок – пусть будет, тем более по сведениям, полученным от Горына, девочка любила музицировать.

Встретили меня хорошо, князь с одобрением осмотрел одежду, я ею подтверждал, что действительно прибыл из Индии, и пригласил в дом. Я вручил подарки, женщины были в восторге. Да и князь, осмотрев лезвие кинжала, явно из Дамаска, вполне благожелательно продолжил встречу. После обычного ужина – было, кстати, много народу, воины и помощники князя – князь попросил меня пройти в отдельный кабинет. Там мы, общаясь, разыграли партию. Князь оказался неплохим игроком, но не сильным, три партии – и все три проигрыш. За игрой я подробно описал своё путешествие, особенно сражения на море с пиратами и испанцами, о датчанах и литовцах тоже упомянул. Князь только крякал, внимательно слушая меня. В кабинете мы были одни, так что никто не мешал нам. Князь тоже дал информацию о республике, посадниках, тысяцких и остальных. Описал, как лучше вести себя чужаку и впервые назвал меня варягом. Причём пояснил, что так называют чужеземных воинов, иногда знатного происхождения. Меня это звание вполне устроило, и возражать я не стал.