Один из нас – следующий - Карен М. Макманус

– Мне не больно. Только на вид страшно.

– Нокс пришел поиграть с тобой в «Баунти уорс»! – радостно сообщаю я. – Представляешь, как здорово?

Нокс удивленно приподнимает брови. Наверное, не может взять в толк, почему я обращаюсь со своим двенадцатилетним братом как с младенцем. Я и сама этого не понимаю. Так что лучше помолчать.

– Правда? – недоверчиво спрашивает Оуэн. Нокс кивает в ответ, и брат оживляется. – Круто!

Я смотрю, как они исчезают в комнате Оуэна, и меня охватывает странное чувство – смесь благодарности и сожаления. В воображении внезапно рисуется картина: вот через десять лет я иду по улице, случайно натыкаюсь на Нокса – интересного мужчину, у которого классная работа и потрясающая девушка, – и проклинаю себя последними словами за то, что когда-то видела в нем всего лишь школьного друга.

Допив эль, я наклоняюсь над раковиной сполоснуть стакан. Волосы падают на лицо, и я срочно чувствую потребность завязать их в хвост. Придется зайти в спальню.

– Эмма, я только резинку для волос возьму…

Сестра сидит на кровати, прихлебывая что-то из большой кружки с принтом Диких Котов. Перешагнув через кучу сваленной на полу одежды, я открываю свой шкаф и начинаю рыться в верхнем ящике. Под руки попадается розовая с блестками резинка.

– Смотри, что откопала. Наверное, еще классе в третьем забросила, – показываю я свою находку Эмме. И только тут замечаю слезы на ее щеках. Я закрываю шкаф, подхожу к кровати сестры и осторожно присаживаюсь на краешек. – Что с тобой?

– Ничего. – Сестра вытирает лицо, не выпуская кружки из руки, и жидкость проливается на ладонь. – Вот черт! – восклицает она и промокает ее краем блузки – действие одновременно привычное и незнакомое. Привычное, потому что я делала так десятки раз. И незнакомое, потому что Эмма не делала так никогда.

Я растягиваю резинку двумя пальцами.

– Что ты пьешь?

– Я? Ничего. Просто воду.

Эмма не пьет алкоголь. Не пьет на вечеринках, потому что не ходит на них, и уж точно не пьет в пятом часу дня дома, у себя в комнате. Но последнее слово она произносит так невнятно, что объяснений не требуется.

– Ты пьешь и плачешь. Почему? Переживаешь из-за Брэндона?

– Я с ним даже толком знакома не была, – бормочет сестра, опустив голову, словно говорит не со мной, а с кружкой. Ее глаза вновь наполняются слезами.

– Знаю… Все равно грустно, правда?

– Ты можешь уйти? – еле слышно просит Эмма. Я не двигаюсь с места, и она произносит еще тише: – Пожалуйста…

Она сто лет не говорила мне «пожалуйста», и я подчиняюсь. Но мне кажется неправильным просто взять и закрыть за собой дверь нашей спальни – словно я делаю то, что она просит, а не то, что ей нужно.

В пять часов мне приходится буквально отрывать Нокса от Оуэна. Мой брат совершенно влюбился в нового друга.

– Ты придешь к нам еще? – жалобно спрашивает он.

– Обязательно, – заверяет Нокс.

– Я тебя подвезу, – предлагаю я Ноксу. После того как Эмма попросила меня уйти, я все же один раз заглянула в комнату. Кажется, она уснула. Увиденная сцена по-прежнему не дает мне покоя – а может, сестра и правда пила воду? Ага, а потом сразу потеряла координацию, и хорошо еще, что не за рулем. Во всяком случае, надеюсь, она проснется к семи часам, когда обычно приходит мама.

Нокс кривится, вероятно припоминая все мои оплошности, едва не приведшие к авариям, однако покорно следует за мной к лифту.

– Спасибо, ты развлек брата. Охота за сокровищами сегодня удалась.

– Еще как! – Нокс прислоняется к стене кабины, засунув руки в карманы. – Оуэн – суперигрок. Так распланировал стратегию… Короче говоря, он превосходит меня на целую голову. – Лифт останавливается. Я выхожу первой, чтобы открыть машину. – Странно, игра мне кое о чем напомнила.

– Что ты имеешь в виду?

Нокс усаживается в «Короллу» рядом со мной.

– Ты ведь знаешь, что по ходу игры мы стараемся захватить сокровища? – Я киваю. – Так вот, есть разные способы убить противника. Можно застрелить, а можно заколоть.

– Я понимаю.

– А можно подойти к делу более творчески. Мой противник стоял на крыше здания, и я уже собирался столкнуть его вниз. И тут меня как громом ударило… Подобную картину я уже видел в день смерти Брэндона на той стройплощадке. – Мы выезжаем из темного гаража на залитую солнцем улицу. Нокс щурится и опускает защитный козырёк. – Я вспомнил его.

– Вспомнил? – У меня по коже пробегают мурашки. – Брэндона? – Нет. Я не готова услышать что-то новое о его гибели.

– Нет, – продолжает Нокс. – Шона. Произошла короткая вспышка в глубине сознания, и я увидел, как он стоял на краю обрыва с телефоном в руке. Как будто снимал фото или видео. А потом завопил: «Какого хрена ты здесь делаешь, Майерс?»

– На самом деле? – Я смотрю на Нокса и одновременно делаю поворот.

Раздается гудок, Нокс упирается руками в приборную панель.

– Ты куда? Красный!

– Черт! Простите! – Водитель встречной машины показывает мне недвусмысленный жест, и я поднимаю руку в знак извинения. – Серьезно? Это звучит вполне в духе Шона. Но… почему он так выразился?

Нокс удрученно хмыкает и потирает висок.

– Убей не помню. Я вообще не уверен, что так было на самом деле.

Я прикусываю губу и задумываюсь. Вся эта байка на тему «ударил Нокса, чтобы спасти» не выдерживает никакой критики. Но ведь Моника и Джулс тоже присутствовали на месте события и не опровергали слова Шона. Хотя Шон и Джулс теперь, как говорится, одна сатана, так что…

Тем временем мы подъезжаем к дому Нокса.

– Тебе надо почаще играть с Оуэном в «Баунти уорс», может, и память восстановится.

– Да, теперь твой брат от меня не отстанет. Мелкий, но упрямый.

Вторник, 17 марта

Вечер состоится через два месяца, Нокс!

Кто будет твоей парой?

Нельзя откладывать решение до последней минуты.

Мои сестры – тихий ужас. Так и хочется закрыть приложение, оставив их вопли без ответа, и спокойно доделать домашние задания. Но ведь не отстанут, забросают эсэмэсками. Поэтому я сдаюсь и отвечаю: Думаю, я нашел себе пару.

Кирстен реагирует молниеносно: Кто? Мейв?

Что требовалось доказать. Кирстен ни о чем понятия не имеет. Мы с ней ближе, чем с любой из других сестер, но я никогда не рассказывал ей, что произошло у нас с Мейв, и уж само собой умолчал, как одно время был в «Бэйвью-Хай» главным персонажем шуток на тему эректильной дисфункции. Со вчерашнего дня мои мысли в полном разброде; с одной стороны, я хочу придерживаться версии Шона, лишь бы та бомба в голове снова не взорвалась, а с другой, вопреки всему, я отчаянно жажду узнать правду.