Коллекционер жизней. Джорджо Вазари и изобретение искусства - Ной Чарни

Если Джованни Бацци из Сиены по прозвищу Содома — это «плохой мальчик» среди художников, то Доменико Беккафуми — его добродетельная противоположность, безупречная в творческом и моральном плане. Что до Баччо Бандинелли, который осмелился противостоять лучшему из возможных художников, Микеланджело, то у него не было никаких шансов не стать негодяем.

В эпоху, когда благородные люди всегда носили с собой меч и использовали его с удручающей регулярностью, все эти художественные дуэли неизбежно приобретали по-настоящему воинственный оттенок. В рамках «Жизнеописаний» Вазари антигерои оправдывают и делают необходимым и неизбежным с точки зрения высших сил появление Микеланджело (названного так в честь архангела Михаила, возглавляющего небесную армию). В его образе доводится до логического завершения всё, что предзнаменовали собой предыдущие герои истории Вазари (Джотто, Донателло, Мазаччо и Брунеллески). Читатели XVI века были знакомы с примерами исполнения пророчеств — из Библии и из классических источников. Иисус исполнил обещанное пророками Моисеем и Давидом в Ветхом Завете. Император Август исполнил обещанное легендарным героем Энеем. И точно так же после 1538 года герцог Козимо исполнит обещанное в XV веке Козимо Старшим и его сыном Лоренцо Великолепным, который в жизни никогда не был так великолепен, как в воображении герцога Козимо.

Вазари, будучи аретинцем, обласканным во Флоренции, тонко чувствовал эту особенную итальянскую форму враждебности. Не было сомнений, что он закончит свою работу, — не важно, какие препятствия соперники ставили на его пути. Ему слишком много приходилось делать одному, но он никогда не показывал, как страдает. Он даже не мог попросить коренных флорентийцев помочь: тем самым он только дал бы им повод для злословия. Вместо этого он тайком пишет знакомому из другого города — Рафаэлло да Борго, художнику, который жил в умбринском городе Борго-Сан-Сеполькро, «над аркой Святого Феликса у дворцовой площади», недалеко от Ареццо. Будучи неглупым, Вазари использует своих союзников, чтобы справиться с флорентийскими заговорщиками. В письме к Рафаэлло он упоминает и о задании, которое получил, прежде чем император заявил о своих планах. Вазари украшал спальню герцога Алессандро в палаццо Медичи сценами из жизни Юлия Цезаря. Император собирался остановиться в герцогских покоях во время своего визита. Алессандро намеревался переместиться в гостевые комнаты в палаццо Турнабуони. Для Карла V, среди титулов которого значилось «цезарь», тема была самая подходящая. И Вазари не мог отложить этот проект. В конце концов вместо недописанных фресок на двух стенах он повесил картоны с полномасштабными эскизами. Само по себе это задание показывает, как высоко ценил его герцог Алессандро.

Вазари продолжает просьбой к Рафаэлло:

С помощью умбрийца Вазари закончил и украшение Флоренции, и свои картоны в срок, к приезду императора 29 апреля 1536 года. Последний рывок так подорвал его силы, что он побрел в местную церковь, растянулся на ветках и крепко заснул. Возможно, он храпел; во всяком случае, слухи о его бесцеремонности достигли Алессандро деи Медичи, который смеялся до колик. Герцог тотчас послал слуг разбудить Вазари и привести его, растрепанного и заспанного. «Твоя работа, мой Джорджо, — вероятно, заявил он, — самая лучшая, самая прекрасная, самая быстрая из всех других… Так почему ты спишь, когда время бодрствовать?»[168]

И хотя Вазари часто скатывается в преувеличение и льстит самому себе, в этом случае всё было так: Алессандро не только заплатил своему верному слуге четыреста дукатов за саму работу, но и добавил еще доход от штрафов, которые заплатили художники, не выполнившие своих заданий. Еще триста дукатов в год. В свои двадцать пять Джорджо имел солидный доход[169].

У большинства итальянских городов-государств была своя валюта. У венецианцев — дукаты, у флорентийцев — флорины, у римлян — скуди (и испанские кроны). Всё это были золотые монеты, практически равные по себестоимости. Купцы часто вели расчеты на основе несуществующей валюты — лиры: это слово происходило от латинского, означающего «фунт». (Так же называлась общая валюта в Италии до появления евро.) «Сольди» (от латинского solidi) означает «деньги» на современном итальянском языке. Но в XVI веке серебряный soldo примерно равнялся английскому шиллингу. Другое слово со значением деньги — denari (денарий); оно происходит от латинского слова со значением «десять»; по сути, denari — мелкая монета, как десять центов. Еще были медные монеты меньшего номинала — baiocchi (байокки). Грубый подсчет соответствия монет можно встретить в дневниках Леонардо. 1 венецианский дукат равнялся 6 лирам, 120 сольди или 1440 денариям. Среди имущества художника была кровать за 140 сольди, деньги на погребение — 120 сольди, 20 сольди на покупку замка, 18 — на бумагу (не написано, сколько бумаги, но она делалась из проваренных тряпок и стоила дорого), 20 — на пару очков, 11 — на стрижку, 6 — гадалке, 3 — чтобы снять обычную комнату (столько же стоила свежая дыня), 21 — на меч и нож, 23 — чтобы купить метр ткани на одежду, 100 — на льняной дублет. А вот штаны (для мужчин, конечно) могли стоить от 40 до 120 сольди.