Токсичный роман - Хезер Димитриос

– Хорошо, Малый, – говоришь ты, с улыбкой рассматривая каракули.

– Та-да! – говорит он, добавляя еще завитушку.

Ты смеешься.

– Дай пять, – протягиваешь руку, и он хлопает по ней.

– Я люблю тебя, Гэб, – говорит он, обхватывая твою шею своими пухленькими ручками.

– И я тебя люблю, дружок. – Ты сжимаешь его в объятиях, пока он не начинает визжать.

Не знаю, почему, но когда я вижу, как ты мило с ним разговариваешь, мне сразу хочется с тобой переспать.

– Итак, – говорю я и машу в твою сторону рукой, словно ты приз на игровом шоу, – это Гэвин.

Ты поворачиваешься и через секунду узнаешь ее с фотографий в доме.

– Это та самая Бет Картер? – говоришь ты, поднимаясь.

– Та самая, единственная и неповторимая, – говорит она.

– Беф-ф! – кричит Сэм. Он спрыгивает с крыльца ей на руки.

Ты лениво ухмыляешься и пожимаешь моей сестре руку. Она осматривает твои узкие джинсы и вылинявшую концертную футболку. Шляпу. Машину плохого мальчика.

– Ты сулишь неприятности, – говорит она, и по ее тону невозможно понять, шутит она или нет.

– Это мое второе имя.

Боулинг не твое любимое занятие, но это так невероятно веселит мою сестру, что я настаиваю на игре. Бет приехала на выходные, быстрый визит, пока ее квартиру обрабатывают от насекомых. Ты расстроен, потому что планировал романтическое свидание, но я не видела сестру уже почти шесть месяцев, так что, как бы ты ни умолял, я ее не брошу.

– Думаю, я готова дружить с термитами, – говорю я ей позже, когда мы выбираем, какие шары для боулинга взять. – Если только тогда ты приезжаешь навестить…

Она смеется:

– Подруга, ты знаешь, почему я не приезжаю.

Еще одна причина винить Великана. Я напоминаю себе, что он поделился со мной батончиком. Может быть, не все надежды потеряны касательно него.

Боулинг-клуб старый, кажется, там ничего не изменилось с 70-х. Здесь деревянные панели с нишами для шаров и кеглей. Напротив главной стойки находится маленькая аркада с «Пакманом» и какой-то игрой-стрелялкой. Также есть автомат, где ты должен достать мягкую игрушку или другой приз с помощью металлической клешни. Старая музыка играет из динамиков, и звук шаров, бьющихся о светящиеся деревянные дорожки, раздается эхом от стен.

– Итак, – говоришь ты, подходя к нам с обувью для боулинга в одной руке и шаром в другой. – У нас седьмая дорожка. Я настоял на счастливом числе.

Я ухмыляюсь:

– Думаешь, удача нам понадобится?

– Если ты играешь в боулинг так же, как и поешь… то да, – говоришь ты со смешком. Ты разрешил мне включить саундтрек «Аренды» в машине по пути сюда, и я подпевала каждой песне, причем за всех персонажей.

Я хлопаю тебя по руке и вообще притворяюсь, что это не ранило мои чувства. Бет бросает на нас обеспокоенный взгляд, но ты этого не замечаешь. Я просто закатываю глаза. Кажется, она сейчас что-то скажет, но меня спасают Нат и Лис, которые визжат, увидев ее.

Следуют медвежьи объятия. Мы направляемся на седьмую дорожку, и ты тянешь меня за руку, чтобы остаться чуть позади.

– Что такое? – говорю я.

– Думаю, я пойду.

– Что? Но Бет здесь. Она так хотела увидеть тебя. Увидеть нас вместе. Понимаешь?

– Пусть у вас будет девичник. Я проведу время с парнями. – Ты сжимаешь мою руку. – Увидимся завтра.

– Ты расстроен из-за свидания.

Ты киваешь:

– Но я понимаю.

– Они подумают, что мы поругались или типа того.

Ты пожимаешь плечами:

– Мне все равно, что они думают.

– А мне нет, – говорю я. – Мне не все равно, что думает Бет. Она моя старшая сестра. Да ладно тебе, Гэв… Пожалуйста.

Ты вздыхаешь:

– Хорошо. Но ты у меня в долгу.

Я целую тебя в щеку:

– Люблю тебя.

– Да-да.

Это самый неловкий вечер на свете. Кажется, вы с Бет оба встали не с той ноги. Вы спорите из-за счета, музыки, фильмов. Меня злит, что ни один из вас не пытается поладить, даже просто ради меня. Я думаю о твоих родителях и о том, как я мила с ними. Я устала от попыток рассудить вас двоих и раздражена, потому что мои шары продолжают падать в боковой желоб.

– Эй, мне кажется, я знаю, в чем твоя проблема, – говорит один из парней, работающих в боулинг-клубе, пока я возвращаюсь из бара с закусками. Думаю, он моего возраста либо в колледже, как ты.

Я складываю руки вместе, словно молюсь.

– Помогите мне, пожалуйста!

Он смеется, ведет меня к полке и дает мне шар в 6 фунтов.

– Вот это мой самый любимый шар в клубе, – говорит он. Он блестящий и розовый.

Я вскидываю брови:

– Что, правда?

Он кивает:

– Блеск добавляет скорости. – Я смеюсь, и он улыбается. – Ты используешь восьмерку, и у тебя не получается…

– Эй, что происходит? – спрашиваешь ты, подходя сзади.

– Тим дает мне советы, – говорю я. Потом понимаю, что, произнеся его имя, допустила ошибку – такое впечатление, что мы знакомы, хотя я просто прочитала его бейдж.

– Ну, Тим, я буду благодарен, если ты уберешься подальше от моей девушки, – говоришь ты спокойным, размеренным голосом.

Тим хмурится:

– Парень, я просто делаю свою работу.

Я прижимаю шар с цифрой 6 к груди:

– Гэв, он только…

Ты показываешь на стойку, где уже формируется очередь, а другой работник бегает, принося клиентам обувь.

– Вот твоя работа. – Ты коротко машешь ему. – Пока.

Тим бросает на меня взгляд, потом качает головой и идет к стойке. Я слышу, как он бормочет «придурок», но не думаю, что ты слышишь, и это хорошо, потому что у тебя бурлящее тестостероном выражение лица, и может начаться разборка Акул и Ракет[18].

– Какого черта, Гэвин? – говорю я, развернувшись к тебе.

Я вижу Бет, Нат и Лис краем глаза, и все они бессовестно подслушивают.

– Грейс, не притворяйся невинной. Ты флиртовала с ним прямо, мать твою, на моих глазах.

Бет подлетает через секунду:

– Эй, не смей так говорить с моей сестрой. Что у тебя за проблемы, блин?

Ты сужаешь глаза, глядя на нее.

– А что, блин, у тебя за проблемы?

Я встаю между ними двумя.