Токсичный роман - Хезер Димитриос

– Да ладно. Его комментарий по поводу твоего пения?

Мое лицо краснеет.

– Он просто шутил.

– А как насчет его бешенства из-за того парня.

– Гэв… Сверхопекающий.

Ты говоришь все больше и больше о парнях в последнее время, и я не могу понять, это мне или им ты не доверяешь.

Бет фыркает:

– Ну, можно и так сказать.

Она обнимает меня за плечи.

– У меня плохое предчувствие, сестренка. А ты же знаешь, что мое предчувствие никогда не подводит.

К сожалению, это так.

– Я люблю его, – говорю я.

– Знаю. В этом и проблема.

Звонит мой телефон – это ты.

– Я вернусь через пару минут, – говорю я.

– Не уходи надолго. Я хочу нормально провести время с сестрой. У нас есть мороженое!

Я обещаю поторопиться и отвечаю на звонок по пути на задний двор.

– Привет, – говорю я, усаживаясь на один из стульев в патио.

– Привет.

Мы оба молчим с минуту.

– Это была наша первая ссора? – говоришь ты.

– Вообще, мы ссоримся очень много в последнее время. Я бы сказала, это была первая крупная ссора.

– Думаю, я знаю, как избежать такого, – говоришь ты.

– Хорошо…

– Нам нужно правило насчет противоположного пола. Типа мне не разрешено находиться наедине с девушками, а тебе не разрешено находиться наедине с парнями. Тогда мы сможем избежать такой фигни.

Я уже следую твоему правилу «Никаких касаний». Я не обнимала своих друзей-мальчиков уже много месяцев. Это оказалось сложнее, чем я думала, и потому я поняла, что, может, ты был прав, установив его. Я точно слишком склонна к физическому контакту. Но я не уверена, что мне нужно еще одно правило.

– Это невозможно, если разговор на публике считается за «наедине», – говорю я.

– Сегодня вечером ты могла бы просто сказать «спасибо» и «у меня есть парень» и на этом остановиться, – говоришь ты. – Типа не продолжать с ним разговаривать.

Я некоторое время молчу. Если я скажу тебе, что мне не нравится правило, ты подумаешь, что я хочу встречаться с другими мальчиками все время. Но если я соглашусь на это правило, тогда я буду спокойна по поводу того, что ты не встречаешься делать уроки вместе с сексуальными девушками из колледжа.

– Хорошо, – говорю я. – Давай попробуем и посмотрим.

Ты возводишь вокруг нас стену, не впуская никого из тех, кого я знаю и люблю. Вскоре из-за этой стены будет очень сложно выбраться.

Я сижу в театре, в третьем ряду партера, наблюдая, как Питер снова проваливается. Мисс Би заболела, и потому сегодня я руковожу репетициями.

– Слова! – кричит он, прикрывая глаза от света сцены, ища меня в зале.

– Питер, мы начинаем на следующей неделе, – говорю я. – Что ты будешь делать, когда здесь будут сидеть настоящие зрители?

У него главная роль в «Суровом испытании». Это не самая моя любимая пьеса, но мисс Би пришлось выбрать ее, потому что она совпадает с программой по английскому.

– Просто скажи мне слова, Грейс, – говорит он.

Я вздыхаю и смотрю на свой сценарий: «Ты можешь говорить одну минуту, не произнося “черт”? Меня тошнит уже от “чертей”!»

Он повторяет слова, и я записываю, что ему нужно произносить их с большей страстью. Он отлично справился на прослушивании, но его образ Проктора сыроват.

Несколько минут спустя он снова просит подсказать слова. Я представляю, что я мисс Би, когда встаю и иду к сцене.

– Я тебе больше не буду подсказывать слова, – говорю я.

– Что за хрень? – говорит он.

– Не разговаривай со мной так, – говорю я, вспоминая Бет. Твердо, спокойно, держа все под контролем. Я крутой режиссер, повторяю я про себя. – Тебе нужно понять, как сыграть сцену, если ты пытаешься вспомнить строчку.

– Так ему, – говорит Лис, кивая в поддержку. Каждый раз, глядя на нее, я пытаюсь не рассмеяться: пуританская шляпка Лис бесценна.

Питер одаривает меня убийственным взглядом, а потом продолжает сцену, читая по губам или получая подсказки от других актеров. Я думаю о своем вступительном эссе, которое необходимо написать для подачи документов в Университет Нью-Йорка и отправить через две недели. Может быть, мне стоит написать о том, как превратности в личной жизни помогают мне быть лучшим режиссером. Жизнь с мамой и Великаном помогла отточить умения справляться с конфликтами и готовиться к катастрофе. Я уже знаю, что буду стоять за кулисами и подсказывать этому дураку слова.

Я делюсь замечаниями в конце репетиции, мой блокнот полнится предложениями по улучшению. Все воспринимают меня серьезно, даже Питер, каким бы ослом он ни был, и, возможно, это самый большой момент гордости в моей жизни.

Ты забираешь меня после, а я на седьмом небе от счастья. После визита сестры наши отношения немного странные, но в целом мы справляемся. На дворе октябрь, и мы привыкаем к тому, что ты в колледже.

– …А потом Лис говорит: «Так ему!», и я чувствую себя крутой, – говорю я.

Ты смеешься:

– Конечно, ты крутая. Я это уже знаю.

Мы останавливаемся, чтобы поесть, прежде чем ты отвезешь меня домой.

– Интересно, есть ли в университете курс, как справляться с такими актерами, как Питер, – говорю я, садясь за стол. – «Справляемся с Дивами, уровень для начинающих».

– Если есть, то ты будешь лучше всех.

Подходит официантка, чтобы принять заказ и налить кофе. Я добавляю сливки и три пакетика сахара в свою чашку, а ты пьешь кофе черным.

Я наклоняюсь вперед:

– Ну и когда ты собирался рассказать мне, что написал моей сестре e-mail?

Ты делаешь глоток кофе:

– Так и думал, что ты узнаешь.

Я кладу руку на твою.

– Ну, ты получил очки за лучшего парня. Спасибо.

– Я вел себя с ней как придурок. А раз она однажды может стать членом семьи, я решил, что лучше, чтобы она меня не ненавидела. – Я краснею, а ты ухмыляешься. – Не удивляйся так. Мы в любом случае проведем остаток жизни вместе.

– Перестань быть идеальным, – говорю я, а потом делаю большой глоток кофе, чтобы сжечь комок в горле.

Я могла бы оказаться, как мама, с кем-то вроде моего отца или Великана, но вселенная дала мне тебя.

– Как ты достал адрес ее почты? – спрашиваю, возвращаясь к тому, что ты лучший зять.

– Из твоего телефона.

– Это хитро.