Так Бывает - Никтория Мазуровская

будто готовился к схватке или ожидал нападения, что кстати довольно логично.

Его нельзя было назвать красивым и мужественным, скорей он был привлекательным, и похожим на заучку, или умника. Среднего роста, нормального телосложения, со светлыми курчавыми волосами, и удивительно светлыми серыми глазами, но имени своего не назвал.

– Проходите!

Он открыл входную дверь и пропустил ее вперед. Она, не будь дурой, первой вошла и сразу же наткнулась на колючий, почти ненавистный, опасный взгляд серо-зелёных глаз.

Таня застыла столбом, стояла и смотрела в эти глаза и не могла от страха с места сдвинуться.

– Да не стой ты! – мужчина подтолкнул ее вперед, и ей пришлось сделать шаг, потом еще один, – Димка прекрати смотреть так, точно ты в гестапо и тебе нового шпиона притащили!

Димка, с этими чудовищно пугающими глазами, усмехнулась и отвернулась от них.

– Меня кстати, Роман зовут, эта гестаповская фройляйн Димитрия, но можете ее называть Димкой, она за это не кусает.

– А могу и укусить! – насмешливо протянула эта очень странная женщина, – Ну, так с чем пожаловали?

Эта рыжеволосая красавица с веснушчатым лицом, умостилась в удобное кресло и, взглядом предложила Тане присесть на, стоящий напротив, кожаный диван. Ноги слушались плохо, но как-то-таки она до него дошла и просто плюхнулась.

Сердце бешено стучало, делая головную боль еще сильнее. Не понятно, чего Таня так испугалась. Но да, не очень дружелюбно смотрела в начале эта женщина, но сейчас вполне себе ничего так. Ну подумаешь, смотрит с превосходством и насмешкой. Да плюнуть и забыть.

Но все же, что-то у этих двоих, было общим. Они не были братом и сестрой, по крайней мере, никаких внешних признаков, указывающих на это. Правда, в глазах у обоих отражалась боль: скрытая, затаённая боль потери и предательства. А еще у них в глазах таился опыт прожитых лет. Таня такие глаза и взгляды видела у стариков, или у ветеранов, что через ад, через войну прошли. Вот и они, будто с войны вернулись.

Оба насторожены, Таня может быть, и внимания раньше не обратила, но Олег ей кое-какие премудрости своей работы рассказывал. Так вот, Рома стоял возле зашторенного окна, выходящего на дорогу, немного отодвинув гардину, внимательно вглядывался в тени, чего-то ожидал, а у этой Димки, под легкой джинсовой курткой явно была наплечная кобура с оружием.

– Так что, Татьяна Юрьевна, зачем пожаловали? Санычу что-то нужно? – Димитрия внимательно следила за каждым движением Тани, то ли ждала от нее неожиданностей, то ли это, вбитая за годы привычка.

– Вас ищут, точнее уже нашли, а я пришла предупредить.

– Такая добрая? – саркастично уточнила та.

– Нет, из-за ваших проблем, опасности подверглась моя семья.

– Какой такой опасности? – вкрадчиво уточнил Роман, по-прежнему наблюдавший за улицей из окна.

– На Сашу вышли люди, которые искали вас.

– И что с того? Мы и не прятались, я сразу ему сказала, если что, пусть говорит, как есть,– мы сами разберемся.

– Значит, вы его плохо знаете. Может сначала он и не говорил ничего, но произошел некий инцидент, который заставил его изменить свое решение.

– Что за инцидент?

– Наши ребята сопровождали клиента из аэропорта.

– Да, я слышал, была какая-то заварушка на объездной, пару недель назад, – задумчиво заметил Роман, – Тачку нашли?

– Да, ворованная, а ребята залетные.

– Подрезали и смылись, чисто сработано, – Димитрия спокойно посмотрела на Рому и кивнула тому.

А он, будто только этого кивка и ждал, ушел наверх по лестнице, на второй этаж.

– Так при чем здесь Ваша семья, Таня? – женщина снова смотрела на Таню изучающим взглядом.

– В той машине был мой муж, эти люди не могут добраться до дочери Саши, у него есть только я…, и он меня не предупредил, я вообще узнала обо всем случайно.

– А от нас, Вы, что хотите!

– Да ничего я от вас не хочу! – вспылила, начала злиться, – Приехала предупредить, что вас нашли, думала вы, как и я, можете пострадать, но видимо зря волновалась.

Я уже собиралась вставать, как Димитрия схватила меня за руку, останавливая.

– Вы злитесь! – констатировала очевидное.

– Я боюсь, – поправила я, – Я боюсь, что из-за его прошлых дел и из-за вас, может пострадать мой сын.

– Насколько я знаю, ребенка у Вас не было, – тихо заметила она, по-прежнему, не отпуская мою руку, – Садитесь, Вам нужно успокоиться. В таком состоянии, за руль мы Вас не пустим.

После моих слов о сыне она разительно переменилась, как-то открылась, что ли, смягчилась.

– Насколько я знаю, мы с Вами вообще не знакомы, – пришлось снова сесть, – Кирилл не мой по крови, но все же сын.

– Думаете, Саныч хотел рисковать вашей безопасностью? – уточнила она, читая все мои эмоции на лице, будто книгу пролистывая, – Мне казалось Вы его хорошо знаете.

– А мне кажется теперь, что я вообще его не знаю. Он клялся и мне, и Маришке, что не станет больше браться за старое. Больше никаких левых документов, подписей и всего остального.

– Он не делал нам документы, просто помог с кое-какими бумажками, и парой советов. Но он единственный, кто знает где мы с Ромой живем.

– Дом оформлен не на вас, верно? В этом он помог?

– Да, и прежде чем рубить сгоряча, выслушайте. Можете мне поверить, я бы не стала его просить ни о чем, если б знала, что этот старый осел захочет мне спину прикрыть. Но такой он человек, за своих будет рвать и метать.

– А Вы значит, его? – саркастично протянула Таня, – О Вас я раньше не слышала.

– Зато я слышала о Вас. Мой отец, как и Ваш и Саныч вместе служили, и так вышло, что мой отец им двоим спас жизни,– молодыми были, глупыми. Но урок запомнили, поддерживали связь после армии. Они оба, и Ваш отец, и Саныч, были обязаны жизнью моему отцу.

– Хотите сказать, что у Саныча выбора не было, вернул долг и все такое?

– Я хочу сказать, что для него это было очень важно: помощь мне. И он помог. О большем я не просила. Уверена, Вашей семье ничего не угрожает сейчас, он этого не допустит. А инцидент на дороге…с этим я разберусь.

– Разберетесь? – без уверенности, что поняла ее правильно, Таня уточнила, – Как разберетесь?

– У нас свои методы, – уклончиво ответила та, – Татьяна, могу попросить Вас?

– Смотря о чем.

– Не вешайте всех собак на Саныча, не думаю, что ему было легко скрывать что-либо от Вас. Вы очень ему дороги.

– Откуда Вам знать? – она не хотела грубить, но эта ситуация и этот разговор начинали выводить из себя