Так Бывает - Никтория Мазуровская

и отвернулся. – И ты не прав, в той машине мог оказаться Кирилл или Маришка с Ильей бы вдруг нагрянули, у тебя не было никаких гарантий их безопасности, но ты все равно полез в это дерьмо, потому что по-другому поступить не мог, потому что этот бизнес, – она махнула рукой на кабинет, – не твое. Тебе нравится заниматься тем, чем ты занимался раньше, так занимайся, но без меня и Кирилла. Им я рисковать тебе не позволю.

– Опять сбегаешь?! – попытался ее задеть, лишь бы она не уходила, лишь бы смогла выслушать.

– Пусть так, только не от себя и не себя спасая, а своего сына.

Уже практически возле дверей она остановилась и произнесла:

– Адрес дай!

– Таня…

– Тебе может и плевать, что с ними будет, а мне нет, пусть я их и не знаю, но хотя бы предупрежу. Адрес.

И Санычу не оставалось ничего другого, кроме как послушно продиктовать ей адрес. А Таня, выслушав и записав, кивнула ему на прощанье, больше ничего ему не говоря и даже не оборачиваясь,– не могла ему показать, как по щекам текли слезы от переполнявшей ее боли и разочарования.

Потому что, Саныч во многом был для нее ближе родного отца, был близким другом. Она ему верила и доверяла. Саныч был тем идеалом делового и просто человека, которого не могли сломать никакие обстоятельства, который все равно оставался верным себе и своим собственным убеждениям.

Он и оставался верным, про себя думала Таня, идя на стоянку к машине, только его убеждения, оказывается, разительно отличались от ее собственных.

ГЛАВА 10

Кажется, это было не слишком правильным решением: садиться в таком состоянии за руль.

Пальцы потряхивало от нервов, трудно было сосредоточиться на дороге. И снова, внутри, все замерзало, покрывалось тонкой ледовой корочкой.

Ей просто не верилось, что Саныч мог так поступить, не верилось. Кто угодно, но не он.

Клялся, божился, что больше никогда не возьмется за старое.

Господи, как же так-то? На сколько еще ее хватит? Что еще должно случиться, чтобы крышу сорвало раз и навсегда?

Она удалилась от города на очень приличное расстояние, -ехала по адресу, который Саныч все-таки дал.

Старалась следить за дорогой, -машин в сторону области было мало, и особо стараться тут не нужно, да и пост ГИБДД уже давно позади. Впереди только редко проезжающие мимо машины, лесополоса вдоль дороги, чистое небо и закат.

Даже захотелось остановиться и просто полюбоваться, но времени не было. Таня давно такого мощного заката не видела. Все окрасилось в красный цвет: само солнце, небо, но облака, правда, стали темными. Неужели дождь будет? С утра вроде в новостях такого не было?!

Вела машину скорей на автомате,– где этот поселок она прекрасно знала,– у нее дача недалеко.

Не буржуйский, со стенами по три метра высотой, но явно необычный дачный поселок, дома в котором с каждым годом ветшают, а хозяева приезжают только летом.

Въезд на территорию был свободным, но насколько знала Таня, охрана на ночь или что-то, типа сторожа, там есть. Она с интересом рассматривала окружающие дома, участки, хорошие такие участки, бедных людей тут явно нет.

На всякий случай, у мужчины, встретившегося ей по пути, уточнила как проехать к интересующей её улице.

Спустя пять минут уже останавливала машину возле нужного дома.

Домик был без претензий на шик, или что-то такое. Обычный кирпичный, двухэтажный, с балконом на втором этаже.

Что удивило, так это расположение. На пригорке. Кто покупает участок, ну или дом, стоящий немного отдаленно от всей улицы, да еще и немного на возвышении?

Если учесть стоимость здешней земли, выплывала еще одна странность. Это забор. Он был из обычного железного листа, коричневого цвета.

Таня сама такой заказывала для дачи, но она понятно, – хоть деньги есть, но не новая дача без шикарного забора обойдется. А тут хороший дом, но почему-то стоял именно этот коричневый металлический забор …

Шустро выбралась из машины в вечернюю жару, подошла к калитке и, постояв, помедитировав минуту, все же нажала на кнопку звонка.

Стоило ей ближе подойти к калитке, как на участке грозно сначала зарычала, а потом и вовсе залаяла, дурным голосом, собака.

Еще и собака в придачу!

Ей уже перехотелось кого-либо о чем-то предупреждать. Хотелось сесть в машину и ехать к Кириллу. Он был нужен ей сейчас, его твердая рука в ее ладони, его уверенность в том, что мама – она, Таня, справится с чем угодно.

По ту сторону забора послышались решительные шаги, -явно мужская поступь. Немного хриплым басом мужчина рявкнул:

– Шельма, сидеть! У нас гости! – собака в последний раз недовольно рыкнула и замолчала.

Это обрадовало, -от ее лая, честно говоря, у Тани начала болеть голова.

Лязгнул металлический замок, и калитка открылась, а перед Таней появился молодой мужчина лет двадцати пяти, и он ей кого-то смутно напоминал, вот только кого именно она вспомнить не могла, как не старалась.

– Добрый вечер, Вы меня не знаете, – Таня решила заговорить первой; мужчина хмуро оглядел ее с ног до головы, и перебил.

– Вы меня не знаете, зато я о Вас осведомлён, Татьяна Юрьевна, Вы – партнер Саныча.

– Мы с Вами встречались? – хоть убей, а вспомнить его не могла.

– К счастью, не встречались, – бросил он через плечо, рукой показывая, что она может идти вслед за ним, – Но мы проверяли Саныча и о Вас знали.

Его слова немного, но все же удивили.

– Проверяли? Зачем?

– Хотели удостовериться, что не доставим ему неприятностей, если попросим помощи.

– Кажется вы немного просчитались.

Таня хмурилась с каждым шагом, похоже благородный порыв предупредить этого мужчину, о чем либо, был поспешным.

Ее поражало его спокойствие: в твой дом приехал незнакомый человек, и при этом у тебя явно какие-то проблемы или с законом, или с очень крутыми людьми, а он взял и просто так впустил ее в свой дом. Охренеть.

Участок, кстати, был не большой, и не захламлен. Зеленый газон везде, каменные дорожки к дому, и насыпь гравия от гаража к воротам. Беседка, рядом с ней гриль, а вокруг беседки росли кусты пионов, и жасмина.

Собачья будка, наверное, была где-то за домом, зато Таня увидела саму собаку – кавказская овчарка по кличке Шельма сидела возле двери в дом на ступеньках и виляла хвостом, поджидая хозяина.

Мужчина шел впереди и угрюмо молчал. Почему именно угрюмо, Таня не знала, но это, видимо, чисто интуитивное заключение.

Он был напряжен,