Царь царей - Дмитрий Александрович Билик

— А что за место, куда мы везем аспида? — спросил я через некоторое время.

— Природный заповедник. Как для чужан, так и для рубежников. У кого-то из князей в свое время хватило ума понять, что если всю нечисть, даже опасную, бездумно уничтожать, то ничего хорошего из этого не получится. Вот и отвели под это дело место в глуши.

— И вы там живете, в этой глуши?

— Живу, чего не жить-то? Все что надо — под рукой. Да и людей почти не вижу. Одни плюсы.

Нет, Егерь мне определенно нравился. Еще бы он выбрал машину какую-нибудь попросторнее, так ему бы вообще цены не было. За непринужденным разговором о жизни и сердитым сопением Рехона мы выбрались на Ленинградское шоссе. И уже даже подъехали к Верхне-Черкасово, когда произошло неприятное событие. Такое, что у меня волосы встали дыбом. И на голове в том числе.

Сначала нас обдало силой. Такой мощью, что ее нельзя было не заметить. Словно ты едешь в жару на машине с открытыми окнами и сначала начинаешь покрываться мурашками от свежего ветра, и только после видишь набухшие грозовые тучи.

А затем я, впрочем, как и остальные, обнаружили причину этого дисбаланса в окружающей реальности. И заключалась она в присутствии двух рубежников на обочине. Причем, как стало понятно, выбралась парочка сюда относительно недавно. Потому что сейчас занималась выбором машины, чтобы добраться до Выборга.

Что было вовсе не удивительно. Я вспомнил, что именно в Верхне-Черкасово находится один из проходов чуров. Вот эта парочка и переместилась сюда из Твери самым быстрым способом.

Почему из Твери? Ну, тут все просто. Я их узнал. Точнее, приметил одного персонажа, с которым в последнее время очень уж часто встречался. Трепов, собственной персоной, чтоб ему пусто было.

А вот молодого красавца рядом с ним я не смог толком разглядеть. Ни лица, ни хиста. Слишком уж быстро все произошло, да теперь мое внимание было приковано к пенсу. Блин, когда старик таким сильным стал? По мощи чуть ли не крон. Фон такой, будто возле АЭС стоишь. Очень мне все это не понравилось.

Парочка тоже нас заметила. Оба повернули головы и проводили взглядами промчавшийся ГАЗ. А у меня противно заныло где-то в животе. Вот почему у тебя, Мотя, всегда все так… Не слава Богу. Ведь не случайно Трепов так зачастил в Выборг. Конечно, был шанс, что он попросту очень любит северные города России и при этом страдает амнезией. Но на это я больших ставок не делал.

Михаил, которого я попросил чуть «притопить», не стал задавать лишних вопросов. Лишь внимательно посмотрел на меня. Именно как в плохих фильмах, когда водила глядит не на дорогу, а пялится на пассажира. Благо, и у нас, как и в кино, сюжет стал развиваться дальше, а не оборвался звуком скрипящих тормозов.

Я дергался долго. И не только потому, что сидеть было жутко неудобно. Я-то понимал, по чью душу заявилась эта парочка. Вот и не понятно, хорошо, что я уезжаю из Выборга, или наоборот — плохо?

Остановились мы лишь когда почти въехали в Питер. Я уже понимал, что никто из «Созвездия» теперь за нами не гонится. Значит, можно немножко расслабиться. Выйти, размять затекшие ноги. Это, кстати, далось нелегко. Создавалось ощущение, что мы провели долгое время в невесомости, и мышцы теперь слушались нас с трудом.

Дальше пошло чуть веселее. Михаил, пусть и решил поиздеваться над нами, судя по выбору машины, жадным не был. Во-первых, после северной столицы мы выбрались на платную дорогу, во-вторых, Егерь в обед остановился в неожиданно приличном заведении и накормил нас от пуза. Хотя по-прежнему говорил «вы», не глядя на Рехона.

И надо сказать, в какой-то момент путешествия я даже стал привыкать. Больше того, если не брать во внимание каменную задницу, мне понравилось. Давно я так никуда не выбирался, связанный по рукам и ногам рубежными обязанностями. А теперь, можно сказать, был свободным, как птица.

Из интересного, в какой-то момент нас остановили рубежники. Михаил вышел, долго о чем-то с ними разговаривал, затем открыл фургон, закрыл, вернулся обратно. Следом настал наш с Рехоном черед выйти из машины. После короткого опроса стало ясно, что мы теперь находимся на землях Тверского княжества, которыми владеет вот уже хрен знает сколько веков семья Милославских. А перед нами не гопники и не выжившие в девяностых «братки» (хотя определенные сомнения были), а исключительно ратники Его Величества.

Нас внесли в какой-то список и сказали, что так как мы здесь проездом и завтра собираемся обратно, ни на какую аудиенцию являться не надо. Разве что придется остановиться и опять отметиться, что один кощей и второй почти кощей выезжают.

Кстати, последний факт, наверное, и сыграл самую большую роль. Потому что ратники были средненькими ведунами. Интересно, если размотать эту пограничную стражу, какой-нибудь сигнал тревоги врубится? Хорошо, что вопрос у меня был исключительно умозрительный. Потому что после, когда мы уже отъехали, я увидел тонкие нити, тянувшиеся к висящей поодаль огромной защитной печати. Весьма старой, как мне показалось. От нее шло невероятное множество нитей уже дальше, к самой Твери.

Что до столицы соседнего княжества, на нее поглазеть не удалось. Мы проехали по какой-то обводной дороге и довольно скоро покинули город. Впрочем, не могу сказать, что очень сильно сожалел по этому поводу. Что я там не видел? Какого-нибудь очередного Великого Князя, заседающим в кремле, и множество рубежников, которые бегали вокруг?

Ржев показался ближе к закату, а в само Нелидово, или куда там нас вез Егерь, мы въехали уже когда на землю опустилась тьма. Я трясся на кочках и пытался догадаться, где мы вообще находимся. Вокруг был мрачный и молчаливый лес, тревожно шепчущий вслед проезжающей машине. Таким макаром начнешь радоваться, что с тобой рядом Рехон. С нами двумя Егерю, если вдруг ему что взбредет в голову, будет труднее справиться.

Однако мои опасения развеялись, как только мы выбрались на проплешину посреди леса, на которой стоял домик. Что интересно, он немного походил на тот, в котором жил когда-то Стынь, но вместе с тем имел и ряд отличий.

Из похожести, по периметру были развешаны ожерелья с камешками, прозванные «куриным богом». И дом выглядел крепким, ухоженным, а не очередной брошенкой, в котором решил пожить местный дядя Федор. Причем само жилище было значительно меньше кроновского, зато имел подсобное помещение, откуда я услышал козлиное блеяние. Егерь тут