Сотерия - Яна Бендер

как же?! Самый тяжёлый обитатель клиники!

– Справляюсь понемногу.

– Вы молодец! – похвалила она меня.

Я лишь загадочно улыбнулась в ответ. Никто, кроме Вани, не знает, что происходит на самом деле. Да, мне приходится нелегко, но я рада этим трудностям, ведь мой пациент всегда рядом со мной.

8.14.

Я ушла в свой кабинет. Здесь меня не было уже несколько дней. С последнего моего визита в этом помещении абсолютно ничего не изменилось.

Я распахнула настежь окно, чтобы избавиться от духоты и зажатого в тиски воздуха.

– Сегодня сделаю ему УЗИ малого таза… – диктовала я себе, – а завтра – брюшной полости, а то в тот раз как-то не сложилось…

8.27.

Спустившись вниз, я узнала, что врач, который проводит ультразвуковую диагностику, сегодня не работает. Тогда я попросила ключ от этого диагностического кабинета и сказала, что сделаю всё сама.

Когда я вернулась в палату, то обнаружила, что вместо Валериказдесь уже был Ваня. Это меня порадовало, ведь он в курсе наших с Германом отношений, и при нём не нужно разыгрывать сценки «врач и пациент».

9.00.

Мы отвезли Германа в кабинет УЗИ. Санитар помог ему разместиться на кушетке, пока я включала аппарат, затем покинул нас.

Я размазала гель на нижней части живота своего подопечного, начала проводить диагностику.

– Я так рад, что ты приехала, – заметил он.

– Да, я постаралась сегодня пораньше.

– Зачем ты это делаешь? – поинтересовался он, глядя на то, как я вожу датчиком по его телу.

– Хочу тебя обследовать…

– Достаточно было сказать только первые два слова…

– «Хочу тебя»?

Он хитро улыбнулся.

– Наверное, – продолжала я, – ты ещё ни с кем так не откровенничал?

– Ты первая.

– Ну, хоть где-то…

– О чем ты? – удивился он.

– Да так…

– Если об Ангелине, то можешь не беспокоится. Она была только во сне. Телом я чист и невинен.

– Самому не смешно? – уточнила я, прокручивая в голове его слова, слегка улыбнувшись.

Он ничего не ответил. Мне пришлось придвинуться ближе, потому что провод был слишком короток.

– Не бойся, – усмехнулся он, – тебе я разрешаю себя трогать, даже этой штукой, которой ты елозишь по мне в самом интересном месте.

Включив бесполого медика, я перешла ближе к теме.

– Дальше твоей лобковой кости я никуда не залезу.

– Жаль, – заявил он.

Я удивлённо посмотрела на него, подала салфетку и убрала «джойстик».

– Вытирайся.

– Может ты это сделаешь? – протянул он мне ткань.

– Давай сам, – надоели мне его игры.

Я взяла историю болезни, пока он приводил себя в порядок. Нужно было записать результаты исследования.

«УЗИ органов малого таза: предстательная железа – в пределах нормы; мочевой пузырь – умеренно наполнен; выпота в полости малого таза не обнаружено».

– Я готов! – произнес Герман и сел на кушетке.

Чтобы добраться до двери и позвать санитара, мне нужно было пройти мимо моего подопечного. Я встала из-за стола.

– Пойду, схожу за Ваней, – сообщила я и направилась к выходу.

Он остановил меня и притянул к себе.

– Давай не будем никого звать, – предложил он.

– Тогда сам садись в кресло, – настояла я.

– Хорошо, – согласился он. – Я здоров?

– Ты имеешь ввиду то, что я сейчас смотрела?

Он поустойчивее поставил ногу и усадил меня к себе на колено.

– Да, что там… с моими способностями? – приглушенно выпытывал он.

– Всё в порядке, – ответила я и собралась встать.

Силы были нервы, поэтому мне даже не удалось подняться.

– Чего ты сейчас добиваешься? – наконец спросила я.

– Мне нравится ощущать тепло твоего тела…

– Тебя морозит?

– Нет, просто мурашки по коже.

– Почему?

– Глупенькая, глупенькая девочка, неужели ты ничего не понимаешь?

– А что я должна понимать?

– То, что каждый персонаж в моём мире – это часть меня самого. Даже Элим – это одна из моих сторон.

– Но ты же его ненавидишь?!

– Потому что он хочет… тебя, а я изо всех сил его сдерживаю, чтобы он не натворил глупостей. Но мои личные желания во сне всё чаще совпадают с его… В один прекрасный, но ужасный для тебя момент, я сорвусь.

– Но это же только во сне, а там не страшно… – я немного наклонилась, откинув назад его голову, и поцеловала.

Он облокотил меня на свою правую руку и начал медленно опускаться на кушетку, нависая надо мной. На какое-то время я совсем забыла, что это не сон, и последствия здесь – куда страшнее, чем в мире Германа.

Я шептала его имя, прислушиваясь к тишине коридора, ведь кабинет УЗИ находился в самом дальнем углу клиники. Сюда редко кто-то заглядывал.

Сейчас мне было плевать на всё, только бы находиться рядом с ним, ведь я так соскучилась за эти два дня.

Когда он расстегнул уже четвертую пуговицу на моей рубашке, я опомнилась.

– Стой, – пробормотала я.

– Что? – шепотом спросил он.

– Я не готова… – опершись локтями на кушетку, выговорила я.

– Хорошо, – спокойно согласился он, снова сел, дотянулся до кресла-коляски и с трудом перебрался в неё.

Я встала на ноги, застегнула рубашку, вывезла его в коридор и закрыла дверь, забрав со стола историю болезни.

– Прости, – извинилась я, наклонившись к его уху.

– Всё в порядке, – оправдал он меня.

10.12.

– Чего-то вы долго, – удивился Ваня, когда я ввезла пациента в палату.

Его замечание осталось без комментария. Врать мне не хотелось, ровно как и говорить правду.

– Отведешь его в спортивную комнату? – обратилась я к санитару.

– Конечно, – согласился мой коллега.

Они удалились, а я, сняв ботинки, легла на пустую кровать.

Я мысленно задыхалась. Мне хотелось убежать подальше отсюда. Через лес… Куда-нибудь, лишь бы только заглушить голос своей совести.

10.23.

Я зашла в тренажерку, подключила наушники к телефону, села на скамью.

– Ты будешь тут? – спросил Ваня.

– Да, посижу немного, – ответила я и, включив музыку, прикрыла глаза.

Заиграла великолепная композиция нового, на тот момент, альбома немецкой группы Oomph! – «Weißt du wie viel Sternen stehen?». Я вдруг вздрогнула. Для меня пел будто сам Герман.

«Нет, – подумала я, – просто голос похож!»

Эта песня разбудила во мне нечто, что раньше дремало и находилось на задворках моего сознания. Она разбудила во мне женщину, которая безумно хотела любить и быть любимой.

Я посмотрела на Германа, который усиленно тренировался, чтобы снова начать ходить. Я увидела в нем безграничное желание, стремление встать на ноги и обрести весь этот черно-белый реальный мир, к которому принадлежу я.

11.15.

Я вернулась в палату, а Ваня повез Германа в душ. Ко мне заглянула мама моего подопечного.

– Яна, здравствуй, – произнесла она, зайдя внутрь