Первомайские мальчики - Евгений Бузни

– Я хотел только спросить, если вы знаете, – полковник говорил раздумчиво, неторопливо, взвешивая каждое слово, – какая там была история у Наукова младшего с его невестой? Почему их решение пожениться оказалось неожиданным, о чём мне рассказала его сестра?

– А вы уже у них дома были?

– Да, любопытства ради заехал.

Кулаков был не только учёный, но и опытный в вопросах дипломатии, потому не стал интересоваться, о чём любопытствовал полковник в квартире его коллеги учёного, и сразу стал прояснять заданный вопрос:

– Всё в общем-то довольно банально. Правда, это если смотреть со стороны. Для семьи моего друга, история с дочерью была трагедией. Её попытался изнасиловать одноклассник, но, борясь с девушкой, наткнулся боком на свой собственный нож и погиб. Алину обвинили в убийстве. На суде именно Науков младший, то есть Роман, привёл основные аргументы невиновности девушки, которую он любил и считал своей невестой. Её оправдали. Я был тоже на суде в качестве зрителя.

Полковник слушал, не прерывая, хотя пока что для него ничего не было ясно. Кулаков продолжал рассказ, не вдаваясь ни в какие детали для краткости:

– После окончания суда, Алину освободили, все кинулись её обнимать, в том числе и её спаситель и любимый Роман. Она обняла его, поблагодарила, но тут же заявила ему, что не выйдет за него замуж никогда. И это можно было понять. Умная девушка, она не хотела портить судьбу любимого ею человека своей биографией с судимостью. Как мне говорил потом её отец, дочь была в сильном стрессовом состоянии, потому никто не стал ни на чём настаивать. Прошёл год, но Алина не меняла своего решения. А в начале мая мне позвонил радостный Пётр и сообщил, что третьего мая Алина и Роман подали заявление в ЗАГС, а через месяц будет свадьба.

Вот, собственно, и вся история, – заключил рассказ Кулаков. – Надеюсь, что я понятно всё изложил? Если что упустил, спрашивайте. Впрочем, другие подробности мне вряд ли известны. Я ведь не друг Романа, а всего лишь хороший знакомый семьи его невесты, коллега отца, можно сказать. – и добавил на всякий случай, – в научной сфере.

– Благодарю вас, Иван Юрьевич, мне всё понятно и никакие подробности не нужны. Извините меня за излишнее беспокойство. Всего вам доброго!

Полковник медленно положил трубку телефона на рычаг, размышляя: Решение подать заявление в ЗАГС пришло, скорее всего, по причине неожиданной любовной связи в ночь первого мая. Это объяснимо. Но до первого мая невеста не хотела этого брака. И как-то слишком быстро после первомайских праздников, в первый же рабочий день они подали заявление о бракосочетании. Словно для них эта ночь оказалась самой решающей. Почему так случилось, что у девушки пропала депрессия? Что повлияло на изменение её решения? Никаких особых ситуаций, судя по всему, не было, кроме разве ракеты. Тут какая-то закавыка. Может быть, всё-таки они знали о запуске? Или он знал? Интересно.

Полковник нажал кнопку, вызвав к себе дежурного офицера:

– Пригласите ко мне старшего лейтенанта Грамотеева.

Кивнув на стул вошедшему и доложившему о своём прибытии старшему лейтенанту, полковник спросил без обиняков:

– Катерина Наукова не звонила случайно?

Грамотеев почему-то сразу покраснел, что было замечено всё видящим полковником. Но то, что он сказал, произвело на начальника ещё больший эффект.

– Мы с нею перезваниваемся каждый день, товарищ полковник.

– Что ты говоришь?! – Заглядов удивлённо поднял брови. – Как ты всё успеваешь? Она информирует тебя?

– Да нет, товарищ полковник. Мы по-дружески. Она мне очень понравилась.

– Это я заметил.

– Я ей в тот же вечер позвонил и мы встретились. Ну и созваниваемся теперь всё время.

– Та-ак, – протянул Заглядов, – понятно. А о работе ты не забываешь? Катерина не говорила тебе, звонила ли она брату?

– Говорила, товарищ полковник. Вчера рассказала, что разговаривала с ним, когда он был на рыбалке, рассказала о том, что мы приходили и спрашивали о ракете.

– Ну? – подстёгивающим голосом нетерпеливо сказал Заглядов, не выдерживая неторопливости рассказа. – Докладывай чётко, не жуй мочала!

– А всё.

– Что всё? Роман что ответил?

– Да Катя сама ничего не поняла. Когда она сказала брату, что нас интересует ракета, которую она считает чепухой, он ответил, что это не чепуха и подумает над этим.

– Вот, старлей, – полковник назвал старшего лейтенанта военным сленгом, – а ты говоришь «всё». Значит, ему есть, над чем думать, раз сказал, что подумает.

– Ну и пусть думает, – товарищ полковник, – если рыбалка не будет отвлекать.

– А больше они ни о чём не говорили?

– Да вроде бы нет. Катя сказала, что разговор как-то странно оборвался. Она стала говорить о том, что творится сейчас с женщинами у нас, а Роман ничего не отвечал. Может связь прервалась?

– Возможно, – ответил полковник и задумался.

Грамотеев сидел, ожидая поступления команды. Он уже знал, что такое состояние полковника завершается принятием решения, и не ошибся.

– Вот что, Грамотеев. Пошлём-ка мы тебя в командировку. Слетай сегодня в Крым и поговори с Науковым. Есть у меня ощущение, что всё это связано и имеет значение. Немедленно оформляй командировку. Я сейчас позвоню. А ты позвони своей Кате и узнай, где эта парочка сейчас отдыхает.

– Да я знаю, товарищ полковник. – Я ведь родился в Бахчисарае, и эти места для меня, как мои пять пальцев. А Катя говорила, что они отдыхают на турбазе «Орлиный залёт». Это относительно недалеко от Большого каньона.

– Чудеса везения! – восхитился Заглядов. – Лети, но в гражданской одежде. Главная твоя задача разговорить Наукова. Как что узнаешь, немедленно звони мне по мобильному, где бы я ни находился.

В тот же день Грамотеев был в Симферополе. На следующее утро, справившись о постояльцах турбазы у администратора, он нашёл Романа и Алину, сидящими на берегу озера. А через полчаса он уже докладывал Заглядову по телефону:

– Товарищ полковник, вы не поверите, но это Роман придумал и запустил ракету. Больше того, он начинил её специальным составом, излучающим что-то вроде радиации, влияющей на половые органы человека. Он этим хотел помочь своей невесте справиться с шоком и даже не думал, что…

Он не договорил. Полковник его прервал целой тирадой слов:

– Не может быть. Повтори, что ты сказал. Нет, молчи. Ты хоть понимаешь, что говоришь? Ни слова больше. Мы не одни на связи. Немедленно вылетай в Москву… Или, погоди… Оставайся там. Я сейчас доложу по начальству… Боюсь, что эту пару нам нужно будет охранять. Знаешь, что начнётся, если кто-то узнает? Не спускай с них глаз! Они теперь на твоей ответственности. Это приказ.