Плененный светом - Роза Александрия

– Что же с тобой произошло? – сквозь зубы рычит он.

Я задираю подбородок и смотрю ему прямо в глаза:

– Меня убили!

Глава 22

Аид

Я отправил ее домой, на Землю. Только Вселенная знает, насколько мне это тяжело далось, но я верил, что так будет лучше. Ведь, как говорила Персефона, любовь – это когда делаешь так, как нужно другому. Когда все так, как он хочет, а не, так как хочешь ты. Именно она меня этому научила. И если бы я держал ее возле себя, это означало бы только одно – я не люблю ее. Мы с ней разные. Как лев и морской котик. Лев не может притащить его в саванну и заставить жить без воды – морской котик погибнет. И это не любовь. Так же и я не мог позволить Персефоне находиться здесь только потому, что хочу видеть ее подле себя. Рано или поздно она умерла бы от моих же рук. Хотя все, чего я хотел, – это никогда не отпускать ее.

Я исцелил свой мир тьмой, все поврежденные участки снова стали подвластны мне. Они лишились жизни точно так же, как и я лишился ее с уходом Персефоны. После этого я долго искал способ, который позволит нам существовать рядом. Чтобы наша близость не убивала ее. Я практически не выходил из комнаты, общаясь только с Гекатой. Перечитал все книги, которые пылились в моей библиотеке, перелистал все свитки. Я исчез на несколько месяцев и только сегодня захотел выйти.

Не знаю, что со мной происходит, но неуемное желание и тревога приводят меня в зал суда. Я долго сижу на троне и чувствую боль. Не физическую, душевную. Мне будто резко становится нечем дышать. Мое стремление найти возможность быть вместе с Персефоной утрачивает весь смысл. И как только я догадываюсь, в чем может быть дело, слышу ее шепот.

– Аид.

Меня словно пронзает электрическим разрядом. Перси. Моя девочка среди мертвых.

Кожа головы буквально покрывается ледяными иголками страха, и я замираю. Нет, этого не может быть. Но ее невинные глаза и кипящая в них любовь не дают шанса усомниться, что передо мной действительно Персефона.

Я безумно боялся этого момента. Я видел его в страшных снах и запивал алкоголем. Моя любовь, моя девочка предстала передо мной в облике тени. Ее жизненный свет практически угас, и я борюсь с желанием вскочить и броситься к ней.

Что же ты натворила, Перси…

Следом приходит злость. Неужели она хочет попасть в Тартар? Неужели не помнит, как там ужасно? Если лишить себя жизни, обязательно окажешься там, в реке Коцит, и хуже участи просто не придумаешь.

– Зачем ты здесь? – шиплю я, буквально сходя с ума от злости. Я днями напролет стараюсь отыскать тот призрачный шанс, позволивший нам быть вместе, а она просто так лишает себя жизни.

Она молчит. В ее глазах ни капли сожаления или вины, лишь нежность и любовь, от которых мое сердце разрывается на части.

Кто-кто толкает Персефону вперед, и она оказывается под аркой. Тут же останавливаю суд и перемещаюсь к девушке, помогая подняться на ноги.

– Я пришла на суд, Аид. Ты знаешь, что это значит… – шепчет она.

– Знаю! Ты умерла… Зачем ты это сделала, Перси? – тьма беснуется во мне, застилая глаза яростью.

– Сделала что, Аид? – от звука моего имени из ее уст меня пронзает нежностью. – Зачем я умерла? – переспрашивает она, будто не поняла моего вопроса. Она и правда слишком невинна для этого мира. Тем хуже, что Перси решилась на такой шаг. Но я постараюсь сделать все, чтобы она смогла избежать суда.

– Зачем ты убила себя? – я беру ее за подбородок и вглядываюсь в глаза.

– Я… – обескураженно шепчет она, но тут же в ее глазах разгорается ответная злость. Такой огонь, что я готов тут же ее придушить или смять в объятиях и целовать до тех пор, пока она не станет умолять меня остановиться.

– Я не убивала себя! – девушка отталкивает мою руку. – Ты думал, что я буду страдать? Так вот, ничего подобного! Ты бросил меня, но моя жизнь на тебе не замкнулась. У меня есть мама и Молли! И вообще…

Ее слова больно ранят меня. Так сильно, что хочется крушить все вокруг. Но чего я хотел? Чтобы она ждала меня? Помнила? Любила?

Правда, злость сменяется облегчением. Она не убивала себя, я смогу вернуть ее на Землю и спасти… Тут же до меня доходит: Персефона была здорова, и если она ничего с собой не делала, то это сделал кто-то другой. Уже знаю ответ, но все же спрашиваю:

– Что же с тобой произошло?

Она вскидывает подбородок и спокойно заявляет:

– Меня убили!

И меня переполняет ненависть. Убили. Ее. Мою Перси.

– Кто? – выдавливаю из себя вопрос, сжав кулаки и закрыв глаза. Сначала я должен помочь Перси, а уж потом порву на куски всех, кто причастен к ее смерти.

Чудо, что я оказался сегодня в суде. Ведь я не был здесь уже столько времени. Она могла пройти арку и исчезнуть навсегда, и даже я уже не смог бы вытащить ее из состояния тени. Какой-то внутренний голос привел меня сюда, и я нашел ее. Но раз так случилось, значит, я просто обязан довести дело до конца.

– Просто делай свою работу, Аид! – почти кричит она. – Пропусти меня сквозь эту чертову арку и забудь.

– Забыть? – ошарашенно переспрашиваю. Я не забывал о ней ни на мгновение, а она просит отпустить ее?

– Что случилось с твоей силой? Я был уверен, что ты можешь себя защитить, пока я ищу выход…

– Я отказалась от нее. Мне не нужна твоя сила! Я и получила ее не по собственному желанию, а уж когда я осталась одна на Земле – и подавно. Я никогда не хотела быть богиней, и ты сам лишил меня такой возможности.

Каждое ее слово режет мое сознание и лишает слов, будто осколок тонкого стекла. Да, она вправе на меня обижаться. И ненавидеть – тоже. Но я обязан спасти ее. И даже если она после этого не захочет меня видеть, я приму ее решение.

– Кто? – коротко спрашиваю, точно понимая, что девушка поймет, о чем речь.

– Отец, точнее, те, кому он задолжал. Они хотели