Право остаться - Игорь Негатин

Кстати, хороший тост! Надо будет запомнить.

В кабак, находящийся на самой окраине, мы заявились аккурат в полдень. По уверению Луки Фомича, это самое лучшее время для задушевных бесед с местными мизераблями. Они в этот момент только просыпаются, и если поймать «до первого стакана», то можно и поговорить, в надежде быть услышанным, и получить какой-нибудь вразумительный ответ. Если пообещаете налить стаканчик после разговора.

Ну что сказать про этот трактир? Как подметил Михалыч – «распивочно и раскурочно». Эта потемневшая и покосившаяся изба – ровесница Форт-Росса. Не удивлюсь, если одна из первых «рестораций» в городе. Сугробы под крышу, тропинка, ведущая к двустворчатым дверям. Из снега торчат останки забора. Рядом с ними стоял пьяненький мужичок в валенках и сером тулупе, наброшенном на грязное исподнее. Закусив цыгарку, он что-то бурчал себе под нос, между делом орошая ближайший сугроб, и матерно поминал неизвестного лиходея, который обещал плеснуть, но взял и «омманул».

Экие здесь джентльмены… необязательные.

В Ривертауне я и не такое видел, так что не удивился. Брэдли весело скалился и вспоминал о тамошних ковбоях, которые и вовсе нагишом из салунов выходили. Кстати, он прав. Если вы полагаете, что «коровьи мальчики» – сплошь мужественные и благородные красавцы, то сильно ошибаетесь. Пьянь она везде пьянь: что в Ривертауне, что на землях Форт-Росса. Пьют не меньше, а иногда и больше. Тут хоть на улицах не валяются. Как «почему»? Холодно, потому и не валяются.

Толкнули дверь и ввалились в полутемный зал. Воняло кислыми щами, табачным дымом и потом. Хозяин за стойкой бара был похож на злодея, что в общем-то не удивительно. Выглядеть ангелом в таком заведении очень сложно и откровенно вредно для здоровья. Он протирал грязной ветошью стаканы из толстого стекла и что-то выговаривал половому – высокому парню лет двадцати. Я огляделся и покачал головой: ну и шалман…

– Что вам угодно… господа хорошие? – набычился хозяин и плеснул взглядом по нашему арсеналу. Нехорошо, прямо скажем, посмотрел. Оценивающе. Словно на возможный хабар. Извини, приятель, но ты здесь малость ошибся. С нас тебе прибытка не будет. Радуйся, если без убытков обойдешься.

– Проводника хорошего ищем.

– Нет здесь таких.

– Есть. Зовут Никентием. Где он?

– Ошибаетесь… – протяжно окая, сказал он.

– Знаете, мне бы не хотелось поднимать кверху дном этот гадюшник.

– Силоф-то хватит, господин хороший? Могу и робят с кухни позвать, а они по утрянке завсегда злые. Просто страсть, как незваных гостеф не любють.

– Пасть закрой. Где Никентий?

– Можа, пристава кликнуть?

– Кликни, – хмыкнул я и повернулся к спутникам. – Михалыч, пригляди за клиентом, пока мы с Брэдли осмотримся.

– Сделаем, – тоже хмыкнул Боцман. – Веселитесь и ни в чем себе не отказывайте! Прикрою.

– Вот и славно.

– Куды? – преградил путь парень. Он бросил взгляд на хозяина, будто ждал приказа. Зря. Никогда не отводи глаза в сторону от противника! Опасно!

– Туды!

– Кхех…

Парень согнулся пополам и скривился. Да, коленом в пах – это очень больно, но уж слишком он здоровый, этот «официант»! Некогда с ним играться. Уже пройдя вперед, услышал еще один звук удара и шум рухнувшего тела. Видимо, Брэдли, проходя мимо, добавил, в своей извечной привычке «не оставлять за спиной незаконченных дел». Он прав.

Каюра, который бросил меня и Челищева по дороге в Прошкину падь, мы нашли в одном из номеров этого вертепа. В полутемных каморках на лежаках и прямо на полу валялись местные оборванцы. Бездельники, пьяницы или неудачники, которые надорвались в погоне за мечтой и опустили руки. Многие из них сидели в долгах, рассчитываясь с хозяином работой по хозяйству и другими, не всегда законными услугами.

Полутемный проход, какие-то каморки, закоулки…

Ну и вонь здесь!

Никентий был… пьян – было бы слишком мягко сказано. Он лыка не вязал! И ведь я знал, какой ответ услышу! Что он не хотел, не думал, испугался… Как всегда, Марк Брэдли соображал быстрее всех. Он пообещал пропойце слегка «подмочить репутацию» и вылил ему на голову ведро воды, которое стояло у двери. Может, там и не вода была – не знаю. Не проверял. В доме тепло – не замерзнет. Надо признать, что процесс пошел гораздо быстрее.

– Я… я верну деньги, – начал каюр, когда немного пришел в себя и получил несколько раз по морде, чтобы соображал быстрее.

– Чем? – рявкнул Брэдли.

– У меня… у меня есть золото!

– Золото? Ты даже своих собак пропил!

– У меня вправду есть… – И он начал копаться в своих лохмотьях.

Господи, ну и запах! Меня чуть не вывернуло. А рот наполнился слюной… Что за странная реакция организма? Тьфу! Пока Никентий что-то искал, наши глаза привыкли к сумраку, и я увидел, что в этой каморке еще человек пять. Одни спали, а другие просто лежали и притворялись спящими, чтобы не нарваться на плюху или пулю. Это уж как повезет.

Никентий здорово испугался, и дело не только в страхе перед банальным мордобоем. За такое, дойди это дело до властей, грозит изгнание из Форт-Росса. Нравы здесь простые и незатейливые – выгонят из города, и даже потепления ждать не станут. Или ты уйдешь, или окажешься вне закона… Что означает «вне закона», объяснять, надеюсь, не нужно? Вот и славно. Изгнанник, да еще в начале весны… это труп. Без вариантов. Даже если ружье дадут с двумя патронами и небольшой запас продуктов на дорогу. Кстати, могут и вообще ничего не дать. Как карта ляжет.

– Шевелись, тварь! – Марк не выдержал и пнул каюра. – Сколько я еще буду дышать этим смрадом?!

– Вот! – Никентий протянул нам на ладони какую-то вещицу. – Только не убивайте!

– На хрен ты нам сдался, тварь… – Черт меня побери… – присвистнул Брэдли и повернулся к небольшому окошку.

– Что там?

– Алекс, ты только глянь! – Он держал в руках женский браслет.

– Это браслет. Странно, что он его не пропил.

– Талицкий, ты просто кладезь мудрости!

– Где-то я видел нечто похожее. Узор знакомый.

– Бьюсь об заклад, что эта игрушка – из вустерского экспресса.

– Там было написано только про ожерелье!

– Там было написано про гарнитур! Ожерелье осталось в Ривертауне, значит, еще должны быть перстень и серьги.

– Ты где это взял, паскуда?

– Это…

Удар! Голова Никентия мотнулась назад. Грех было не добавить ему в челюсть. Пусть и без особого удовольствия, но что уж теперь мелочиться…

– Где взял, спрашиваю?

– Заплатили мне… – Проводник сплюнул кровью.

– Кто?