День твоей смерти - Марина Серова

— Зачем?

— Так, есть одна мыслишка, — уклончиво ответила я.

— Хорошо, пойдем к ней в комнату.

Информация в компьютере оказалась защищена, но мне не составило особого труда найти пароль — он был записан в ежедневнике, лежащем на туалетном столике. Покопавшись в папках на рабочем столе, я нашла отсканированный план и стала изучать его.

— Что и требовалось доказать, — сказала я, откинувшись на спинку крутящегося стула.

— Так, Женя, не томи меня! Что ты здесь увидела? — сгорала от любопытства Андреева.

— Мне с первого дня пребывания здесь не давал покоя ваш пруд. Он столь же красив, сколь и опасен. У меня возникло предположение, что это не естественная, а искусственная преграда.

— Не пойму, к чему ты клонишь.

— Естественная воронка всегда круглая, здесь же ровно посередине проходит полоса, преодолеть которую невозможно. Я бросала камни и палки по краям, они исчезали под водой с той же интенсивностью, что и в центре. Это против законов физики. Теперь взгляните на эту схему, — я ткнула пальцем в нужное место, но Лизавета непонимающе пожала плечами. — Вот здесь проходит система труб и каналов, с помощью которых создается эффект омута. Не знаете, кому принадлежал этот дом до того, как Борис его купил?

— Я слышала, что здесь раньше было что-то вроде кагэбэшной резиденции.

— Комитетчики вполне могли организовать такое препятствие, хотя бы в качестве эксперимента. А раз это преграда искусственная, значит, ее можно устранить.

— Женя, ты сможешь это сделать?

— Надо найти, где отключается насос, расположенный в центре пруда.

— Наверное, это в подвале, — предположила Елизавета Константиновна.

— Мне надо его немедленно обследовать.

— Если надо, обследуй! Я туда с тобой не пойду! Мне противопоказано даже на сантиметр ниже уровня земли опускаться. Может, Дэн, этот паршивец, именно на то и рассчитывает, чтобы я отправилась в подвал.

— Успокойтесь, вам там нечего делать. Я проверю коммуникации, наверняка там есть кнопка или рубильник, которые отключают водоворот. — Я закачала себе в смартфон план коммуникаций, после чего выключила Аленин компьютер.

— Возьми с собой Степана, — посоветовала Елизавета Константиновна. — А мне пришли сюда Клавдию. Как-то жутковато одной.

— Хорошо.

* * *

Я попросила садовника устроить мне экскурсию в подвал. Тот сразу же бросил окучивать клумбу и пошел за мной.

— Степан, скажите, а кто в доме отвечает за водопровод?

— Я и отвечаю. Дмитрий Борисович мне за это доплачивает, но не так уж и много. Здесь все коммуникации новые, проблем нет.

— Значит, вы в курсе, как отключить воду?

— Это легче легкого, просто перекрыть вентиль, и все. Не знаю, зачем вам это понадобилось, но сейчас не самое лучшее время для того, чтобы отключать в доме воду. Клава стиральные машины запустила, а Надя готовит.

— Я не про домашний водопровод говорю.

— Про полив? — предположил Степан. — Тогда это без проблем, я уже все полил.

Мы зашли в небольшое подвальное помещение, я открыла план, закачанный в смартфон, и поняла, что он не соответствует действительности. Садовник, совмещающий обязанности сантехника, рассказал мне, какой вентиль что перекрывает. Никакой панели управления гидротехническим сооружением там не было и в помине.

— Степан, а как можно отключить водоворот? — спросила я открытым текстом.

— Не понял вопроса.

— Вы в курсе, что пруд создан искусственно, как и водоворот в центральной его части?

— Слышал я такую байку. — Степан снисходительно улыбнулся. — Только я думаю, что все это выдумки.

— Скажите, а куда ведет эта труба? — поинтересовалась я.

— Не знаю, — пожал он плечами. — Наверное, обратка от центрального отопления.

— Допустим. А от кого вы слышали ту байку?

— От бывшего работника. Он пьяницей был, болтал разную ерунду.

— Почему «был»? Он умер?

— Нет, уволился.

— Степан, скажите, а вы здесь работали при Борисе Ильиче?

— Недолго. Крутого нрава он был человек. Лизавета тоже не подарок, но она отходчивая, а Борис Ильич жестко с людьми обращался. Вот с молодыми хозяевами мне повезло…

— А тот человек, что рассказывал вам про водоворот, почему уволился?

— Он здесь сантехником работал. Дмитрий Борисович пожелал оптимизировать расходы на обслуживающий персонал, вот на сантехнике и решили сэкономить.

— Может быть, вы знаете, как с ним связаться?

— Нет, я с ним и здесь-то не больно общался. Он, знаете ли, был немного не от мира сего. — Степан покрутил пальцем у виска.

— Может, кто-то другой знает? Сторожа или Клавдия с Надей?

— Не думаю. Разве что Лизавета…

— Елизавета Константиновна? — не поверила я своим ушам.

— Да, — кивнул садовник. — Я очень хорошо помню тот день, когда она впервые появилась в этом доме. Дмитрий Борисович привез ее на машине, помог выйти, а потом ему кто-то позвонил, и он отошел с телефоном в сторонку. И тут из этого самого подвала выходит Георгич, подбегает к почтенной даме, которую привез хозяин, и кричит: «Кого я вижу? Лизон, это ты, что ли?»

— А как она отреагировала на это?

— Лизавета сказала, что он ошибся, что сама она видит его в первый раз, на этом инцидент был исчерпан. Вскоре после этого Георгич уволился. Помнится, собирая свои вещи, он приговаривал, что здесь еще не раз о нем вспомнят, что будут назад звать, на коленях умолять, чтоб он вернулся, но он еще подумает, стоит ли возвращаться. Тогда я не связал его увольнение с появлением в этом доме матери Дмитрия Борисовича, а сейчас думаю, в ней дело было.

— Спасибо, Степан. Пойдем, я здесь все посмотрела.

— Я думаю, что насчет водоворота это все же байка, — заключил садовник.

— Скажите, а зимой пруд замерзает?

— Покрывается тонкой пленкой, и то не весь. Если тебя, Женя, интересует мое мнение, то я думаю, что под прудом проходит подземная речка, и как раз в этом месте в нее вливается приток.

— Ага, приток, только искусственный, — сказала я вполголоса.

Поднявшись на второй этаж, я сразу же заглянула к Лизавете. Она полулежала на диване и смотрела телевизор, а Клавдия протирала листья монстеры.

— Все, Клава, довольно! — Хозяйка, как только я вошла, стала выпроваживать прислугу. — Чисто уже.

Когда домработница ушла, я спросила:

— Елизавета Константиновна, вы знаете, как найти Георгича?