Закон бутерброда - Титью Лекок

Она ответила ему в чате:

< Клер > Ок… Если Mediapart такое пишет, думаю, у них есть доказательства?

< Кристоф > зная их, да.

< Клер > видел начальство?

< Кристоф > нет, жду пока. Даже не знаю, что им сказать. Они меня держат за идиота, а ославят продажной скотиной.

< Клер > тебе надо откреститься от всего этого дерьма.

< Кристоф > ровно это я и начал делать, сказал, что редакция ни о чем не знала. А по-твоему, что мне сказать шефам?

< Клер > Зависит от того, с чем ты готов согласиться. Если, на твой взгляд, это слишком некрасиво и ты держишься за свое честное имя, ты увольняешься. Если нет, остаешься.

< Кристоф > Гм… Не вижу другого достойного выхода, кроме как уходить. Но тогда мы будем в дерьме. И я и ты.

< Клер > выкрутимся. Полагаю, что к 19.15 тебя не ждать…

< Кристоф > Наоборот. Одного хочу – вернуться домой.

Только в два часа дня ему позвонила секретарша и сказала, что большой босс ждет его у себя кабинете прямо сейчас. Он поднялся с места, но пока ждал лифта, к нему подошла Ванесса:

– Можно тебя на минутку?

– Сейчас не время. Иду улаживать это дело.

– Именно поэтому. Я поговорила с остальными, и все мы боимся только одного. Что ты нас бросишь.

– В смысле?

– Что ты уволишься. Ты не можешь с нами так поступить. Это ты брал нас на работу, мы все пришли работать с тобой. Это ты даешь жизнь сайту. Если ты уйдешь, все умрет.

Кристоф терпеть не мог конфликты, но на сей раз он знал, что конфликта не избежать. Дирекция не только держала его за идиота, но еще и сорвала всю работу, которую его команда и он сам проделали, чтобы заниматься хорошей журналистикой. Качество текстов, требовательность – все было непоправимо испорчено жульничеством. Придется им извиняться. Теперь они в мышеловке, как крысы. Небось паникуют.

Образ растерянного начальства, убитого собственноручно состряпанной катастрофой, испарился, едва он вошел в кабинет, и сменился вполне реальной фигурой разгневанного Де Лассаля, который шагал взад-вперед по ту сторону стола.

– Черт возьми, Кристоф, ну и вляпались!

– Да. Вляпались в дерьмо, которое вы сами и наложили. Можете объяснить как?

– Надо же, первый раз заинтересовался нашей стратегией развития… Вообще-то ситуация предельно проста. Мы ведем себя точно так же, как все. Те, кто замеряет посещаемость, – банда продажных подонков, они обирают нас всех. Повторяю: всех без исключения. Вот только именно нас взяли и кинули. – Он остановился, потом спросил: – Кстати, парни из “Медиапарта”, они ведь твои дружки, нет?

– Я… – Кристоф был застигнут врасплох. – Не дружки, интернет-знакомые.

– Так вот, передай своим знакомым, что они сукины дети. Естественно, кидают нас, а не более раскрученные сайты. Конечно, им легче всего бить середнячков. Нет, ну что за чушь! Расплачиваемся за всех. А теперь надо действовать.

Он снова зашагал вдоль четырехметровой стены кабинета.

– Кстати, твой официальный комментарий был очень разумным. Просто отлично. Уволим Лорана, бросим им кость. Вообще-то, в сущности, наплевать. Устаканится. Главная проблема в том, что изменится вся система. Если теперь трафик сайта нельзя накручивать, придется его реально повышать.

– Что?

Шеф остановился перед ошарашенным Кристофом, который по-прежнему стоял столбом.

– Если мы останемся на уровне наших теперешних реальных цифр, то потеряем рекламные бюджеты, которые так нам нужны. И придется сокращать людей. Ты способен выбрать, кого из твоей команды надо уволить? Нет? Ага, вот и я тоже. В конце концов, черт их раздери, сайт работает просто суперски. Нам нужны все. Значит, есть только один выход. Надо, чтобы к следующему рейтингу трафик вырос. Мы все обдумали, и на самом деле это удобный случай опробовать один вариант, который мы уже некоторое время имеем в виду. Ты ведь знаешь Луи Домейла, он твой друг, по-моему?

– Э-э… Нет, просто знакомый.

– А, а я думал. Он сказал, что вы давние друзья. – Лассаль опять остановился у стола. – Блестящий малый. К слову сказать, дружил бы ты лучше с ним, а не с теми ублюдками. Короче. Он какое-то время назад предложил просто отличную идею. Дать нам в помощь консультантку по контент-маркетингу.

– Кого?

– Консультантку по контент-маркетингу. Она поможет нам повысить трафик сайта. Всего на несколько месяцев. Предложит инновационные методы.

Тут босс наклонился над столом, опершись на него ладонями, и добавил, улыбнувшись первый раз за весь день:

– Она, похоже, умеет угадывать, про что будут шуметь, на две недели вперед.

Поль сидел за столом, то есть за барной стойкой, отделяющей в его двухкомнатной квартире гостиную от кухни. Съехав от родителей, он нашел себе жилье в Маре – с паркетом, камином и лепниной – и с тех пор так там и жил. Педантично обставил его в соответствии с каталогом фирмы Habitat, отчего приходилось регулярно обновлять меблировку: евангелие от Хабитата переписывалось каждый год. Единственным пятном, портившим этот интерьер, идеал хорошего вкуса, был он сам, развалившийся в компьютерном кресле, облаченный только в замызганную футболку, без трусов – в своем излюбленном наряде, пусть даже сейчас, в солнечном, но холодном октябре, из-за этого приходилось включать отопление, растапливать арктические льды ради удовольствия держать член в тепле. Но ему было плевать. Он вообще сроду не любил белых медведей.

Рядом с компьютером стояла чашка черного кофе и тарелка с горкой круассанов. Один из них он в эту минуту чуть не выплюнул в экран. Прокрутил назад переписку, проверил, все ли правильно понял.

< Марианна > Привет

< Поль > привет, а чего это ты отдельный чат сделала? Решила наконец пересмотреть свое абсурдное решение никогда со мной не спать?

Пока все шло хорошо. Он, как всегда, весьма удачно острил.

< Марианна > Не совсем. К сексу это относится, только наоборот. Слушай, только не нервничай, а. Оно того не стоит. Я завязываю с Penissimo. Не хочу больше. Пойми, мне страшно неудобно каждый месяц мотаться за деньгами.

Перечитав, Поль еще яснее ощутил, что ему между лопаток вонзили ржавый нож. Первым его желанием было натянуть штаны и ботинки, отправиться к Марианне и придушить ее собственными руками, но потом он вспомнил, что живет она за пределами магического круга с радиусом пятьсот метров от его дома, а его фобия дальних прогулок не позволяет преодолеть эту незримую стену. А значит, Марианна не может, НЕ МОЖЕТ, в бога душу мать, его взять и бросить. Это что ж получается? Деньги будут скапливаться на банковском счету, а он должен подыхать с голоду в Париже?