Кошка Белого Графа - Кира Калинина

Кайса от души рассмеялась — звонко и мелодично.

— Теперь тем более не встану! — довольно сообщил гвардеец.

— Вы замерзнете.

— Не замерзну, у меня на сердце весна.

— Вставайте же! — Кайса сделала вид, что сердится. — Не то я уйду.

— Хорошо. Дайте мне руку.

— Нет! — мяукнула я.

Фрейлина доверчиво протянула ладошку в меховой рукавичке — и в следующее мгновение с протестующим вскриком полетела в снег. Я хотела кинуться между ней и бессовестным плутом, даже когти выпустила, но Кайса и гвардеец, извалянные в снегу с ног до головы, поглядели друг на друга и задорно расхохотались.

— Ой, роза! — опомнилась фрейлина.

— Она цела, — гвардеец помог барышне подняться и заново вручил свой подарок.

Роза потеряла пару листочков, ее лепестки немного помялись, но в остальном цветок был невредим.

Теперь принцесса решила, что пора проявить себя, и пышное облако дам покинуло расчищенную дорожку вместе с ней.

— Ваше высочество…

Гвардеец вытянулся, попытался щелкнуть каблуками, но стоя по щиколотку в снегу, делать это было неудобно — и замер, низко склонив голову.

— Как ваше имя, господин кузнечик? — спросила Камелия с улыбкой.

— Лорн Ойсин, фендрик Гримменского полка лейб-гвардии его королевского величества Альрика! — юноша блеснул серыми глазами.

— И зачем же вы влезли на дуб, фендрик Ойсин?

— На спор, ваше высочество!

Юный офицер старался казаться дерзким, но видно было, что он робеет.

— О чем же вы спорили?

— О то, чтобы дождаться вас и ваших дам и поднести розу!

— Мне? — принцесса лукаво улыбнулась.

Фендрик Ойсин на миг замялся.

— Никак нет, ваше высочество! Барышне Кайсе Толлен!

— Ой, вы знаете мое имя, — пробормотала фрейлина.

— Что ж, фендрик, — сказала принцесса. — Пойдите и сообщите тому, с кем спорили, что вы выиграли.

А когда Ойсин удалился, заметила Кайсе:

— Какой славный паренек.

— Да…

Фрейлина с сожалением вздохнула, должно быть, мысленно сравнивая щуплого ригонца с могучим богатырем-виконтом, но потом посмотрела на розу, и ее губы дрогнули в улыбке.

— Жаль, она погибнет на морозе.

— Не погибнет, — заметила графиня Виртен. — Это роза из корзины, подаренной ее высочеству в Лейре. Граф Даниш наложил на все цветы чары морозоустойчивости.

Кайса всплеснула руками:

— Ваше высочество, он стащил у вас розу!

— Ну хоть на что-то эти розы сгодились, — засмеялась Камелия.

Следующим вечером опять налетела вьюга. Обоз сделал остановку, и принцесса наконец последовала совету графини Виртен — пригласила Даниша на чай.

По такому случаю дормез покинули все, даже служанка Фреда. Кайса хотела и меня забрать — она страшно боялась вновь потерять свою подопечную. Пришлось забиться в щель между диваном и креслом. Ни за что не пропущу этот разговор!

Принцесса засмеялась:

— Ах, Кайса, куда она денется? Не бойтесь. Я сама прослежу.

Как только Кайса вышла, я заняла позицию на узком комодике, откуда удобно наблюдать за теми, кто сидит за столом.

На столе все было приготовлено для чаепития. Высокий чайник с магическим водогревом, чашки в нежных морских узорах. Конфеты, печенья, вафли. Три вида варенья в свете лучезара искрились, словно разлитые по вазочкам драгоценные камни: темно-рубиновое — клюквенное, янтарное — яблочное и турмалиновое — из розовых лепестков.

Граф явился точно в назначенный час, не дав себе труда отряхнуться от снега. Возможно, потому что снежинки на его рыжих волосах и ресницах чудесно гармонировали с веткой цветущей камелии в руке.

Ветка была вся в инее — вернее, из инея. Щетинились крохотными снежными иголочками и пахла свежестью. Пышный цветок на чуть изогнутом ее конце был, как сахарный. Даже лизнуть захотелось.

— Теплая, — благоговейно прошептала принцесса, принимая подарок. — Но это же снег! Разве так бывает?

Снежинки с головы и плеч графа легким вихрем закружились вокруг ветки и собрались в боковой отросток, который вмиг увенчался еще одним цветком поменьше.

Принцесса ахнула.

А Даниш задержал взгляд на столе, накрытом на две персоны, наверняка отметив и открытое шелковое платье ее высочества, и обстановку. Свет лучезаров был приглушен, отчего в углах маленькой комнатки сгустился интимный сумрак, а фарфор на столе усыпали мягкие блики.

— Прошу вас, Рауд, располагайтесь, — принцесса радушно улыбнулась.

— Ваше высочество…

— Ах, к чему эти церемонии? Зовите меня по имени!

Граф склонил голову, но прежде чем последовать приглашению, подошел к комоду:

— Как твои дела, Белка? — его ладонь мягко легла мне на плечи. — Что новенького?

Должно быть, во дворце Данишей живет пара-тройка кошек. Иначе где он научился гладить нас так умело? Так пр-р-риятно… Я бы не позволила да еще от души когтистой лапой приложила — за все хорошее. Но на виду у Камелии пришлось громко урчать, жмурить глаза и тянуться за ласкающей рукой. Как же, любимый хозяин снизошел!

— Белка просто чудо, — сказала принцесса. — Никогда не видела такой разумной кошки. Она как будто все понимает!

— О да! Белка невероятно умна.

Его пальцы глубже зарылись в шерсть на моем загривке, рыжие глаза взглянули в упор. Как дела, кошка Карин? Разузнала что-нибудь интересное?

Снежная камелия заняла место в вазочке, извлеченной из узкого шкафа в углу. Принцесса взялась было разливать чай, но Даниш перехватил у нее тяжелый чайник, и я заметила, как их руки на миг соприкоснулись.

А потом мой кошачий нос сошел с ума от запахов! Мята, ромашка, шиповник, листья ежевики, малины и розмарина, шалфей, вербена… Дальше я запуталась.

— Мама сама готовила эту смесь, — с гордостью сообщила принцесса, когда граф, сделав глоток, восхитился букетом. — У нас в саду найдутся любые травы, даже тропические. В теплицах, разумеется. Сюда добавлены аспалатус, фенхель, гибискус…

С четверть часа они сравнивали дворцовые сады Альготы и Бенхафта и рассуждали о свойствах полезных растений, улыбаясь друг другу, как добрые приятели.

Даниш подлил принцессе чая, а она придвинулась ближе, положив руку на его запястье:

— Буду честна, Рауд, у меня к вам деликатный разговор. Это неловко, но больше мне не к кому обратиться. Граф Скадлик человек грубый и нечуткий, а с вами мы… Не стану говорить, старые друзья. Давние знакомцы, так будет вернее. Я знаю и уважаю вас достаточно, чтобы довериться… Рауд! — Камелия крепче сжала его руку, наклонилась к самому лицу, и плечи графа окаменели. — Вы же видели, мне не все говорят. У отца и дяди свои резоны, но это мне быть королевой…