Книга покойника - Янина Забелина

– Так бездарно упустить Шмида! – яростно проговорил Шваб. – Единственное оправдание – ожидавшая его машина. Но Буше считает это почти невозможным. Ты даже не представляешь, что перенес Буше. Бедняга, считай, выдохся.

– Сочувствую.

– Ладно… Я немного сгустил краски… У него еще полно энергии. Не хочет признавать, что мы упустили Шмида, а я не вижу, как мы можем найти его. Но я расскажу вам все, что произошло. Это и в самом деле оказался побег.

– От вас?

– Нет, об этом не может быть и речи. И вы увидите, почему. Но он намеренно потерялся. Вот что случилось. Буше – прямо с кладбища в Шпице – поехал вслед за Шмидом через перевал по старой грунтовой дороге, обсаженной деревьями. Буше мог видеть машину Шмида далеко впереди и заметил, что тот ни разу даже не оглянулся. Когда Буше добрался до Димтигена, это по пути в Вайсенбург, то обнаружил там Шмида в единственном на весь городок гараже – он продавал машину.

– Весьма разумно с его стороны.

– Тогда Буше понял, что Шмид собирается исчезнуть, если сможет. Буше поехал на железнодорожную станцию, поставил машину за кустами на заросшем травой участке рядом с колеей – ты знаешь эти участки – и поинтересовался в кассе, когда ближайший поезд. Оказалось, через час. Первая станция – Шпиц, а потом Тун и со всеми остановками до Берна. Следующий поезд, но на юг, проходил лишь в семь часов вечера… Буше предположил, что вряд ли Шмид станет тратить время на ожидание – раз уж так спешно продал машину. Скорее всего, он отправится более ранним поездом. Поэтому Буше поехал прямо в Тун, где подобрал меня, и мы встретили поезд, который проходил через Димтиген. Если бы Шмид не приехал на нем, мы, естественно, вернулись бы в Димтиген и постарались отработать южный вариант. Но Шмид никуда не делся – он сошел с поезда чуть ли не нам в руки… Сгибаясь под тяжестью большого чемодана, он поплелся прямо через площадь в гостиницу «Ференхоф» и зарегистрировался – Буше удалось мельком подглядеть карточку – под именем Франца Шмида, проживающего на улице Обере Хауптгассе, в Туне, кантон Берн. Правда, я не думаю, что такой тип может жить на Обере Хауптгассе! Я постарался не попадаться Шмиду на глаза… Как выглядел Шмид, я уже говорил. Клерк, дежуривший в гостинице днем, не обратил на него особого внимания, а просто выдал ключ от комнаты без ванны. Шмид сам поволок туда свой чемодан, хотя это ему явно не понравилось… «Ференхоф» – гостиница старая, с кучей оригинальных комнат и переходов. Местная достопримечательность. Сейчас, понятно, там пусто. Есть еще одна привокзальная гостиница, но та выглядит ужасно. «Значит, Шмид при деньгах», – решили мы. И, конечно, разработали систему слежки, даже если он устроился в гостинице только на ночь.

Мы поставили машину в гараж за гостиницей – к выезду передом – чтобы в случае экстренной необходимости стартовать немедленно. Мы удостоверились, что гараж работает круглосуточно, и мы сможем забрать авто так рано, как только понадобится. И все напрасно.

– То есть?

– Немного терпения. Там, в гостинице, есть крытый переход, соединяющий жилые помещения с кухонным крылом. Под ним – открытое пространство, наподобие огромных ворот, чтобы экипажи могли свободно проезжать к конюшням. Когда мы проехали под этими «воротами» в гараж, то отметили его как удобный пункт наблюдения за обоими входами в гостиницу. Ночное дежурство в этот раз досталось Буше, и мы решили, что он как раз там и устроится. Мы принесли в переход стулья и просидели там до ужина. Рассматривали разные варианты, и Буше показалась интересной идея, что Шмид может вернуться назад в Шпиц.

– Показалась интересной? – улыбнулся Граф.

– Очень. Идея о том, что Шмид спрячется в заколоченном доме Мартинели, и никто об этом не узнает.

– А зачем ему там прятаться?

– Ну, например, откопать спрятанные сбережения дяди Мартинели. Наверное, во Франции чаще закапывают сбережения, чем у нас, иначе Буше не держался бы так за эту идею. В Шпице ходили разговоры, что у старого Мартинели денег в банке хватило лишь на похороны, но, мол, он наверняка где-то припрятал основной капитал. Но это только разговоры, не так ли?

– Неужели Буше думает, что Шмид случайно наткнулся на какие-нибудь указания о кладе Мартинели?

– Такую возможность Буше тоже обдумывал.

– У Шмида и так было достаточно времени, чтобы найти спрятанные сокровища.

– Буше решил, что они где-то закопаны, а Шмид слишком глуп, чтобы суметь прочесть план или карту, или что там у него есть. Но Буше не очень серьезно отнесся к такому варианту – просто принял его во внимание. Ты ведь дал нам очень мало информации, Граф.

– Я расскажу об этом деле все, когда мы встретимся с Буше.

– Как бы то ни было, он ошибся. Шмид рано поужинал и пошел спать, по крайней мере, я так предположил. Буше и я поужинали позже, и я отправился спать, а Буше вернулся в переход. В шесть часов утра меня разбудил стук в дверь: поваренок принес мне записку. Вот она.

Шваб снял руку с руля и, порывшись в кармане, вытащил конверт, надписанный карандашом:

– Похоже, – продожал Шваб, – у Буше не было ни секунды, чтобы позвать меня. Все случилось мгновенно. Должно быть, Шмид заказал себе место в конном экипаже, который отправляется глубокой ночью и прибывает в Хаймберг в 8:30 утра. В гостинице можно заказать на него билет. Тут Шмид обыграл нас на все сто: из номера он не отлучался, а про экипаж мы даже не догадывались! И вот где-то около шести он вышел в парадную дверь со своим огромным чемоданом. Конечно, мы знали о другом экипаже, на котором госпожа Дион уехала вчера после обеда в Тун. Я сам видел, как она садилась в него около четырех часов дня. А вот об этой жуткой телеге, которая останавливается у каждого столба, пока не доберется до Берна, – даже не постарались разузнать!.. Буше, конечно, мгновенно покинул гостиницу – к счастью, его щегольская шляпа оказалась при нем, – и помчался за Шмидом. Подошел экипаж, чемодан Шмида убрали в багажное отделение, и он сказал, что ему до Хаймберга. У Буше хватило времени только занять себе место, нацарапать мне эту записку и заплатить поваренку за ее доставку. А раздобыл он себе место, посадив на колени ребенка, – его мать, беженка-бельгийка, отнеслась к Буше с пониманием, и они славно проболтали всю дорогу. Шмид обращал на них не больше внимания, чем на кучера. Я могу сказать следующее в пользу этого раннего экипажа специального назначения: в нем царит благодушная и доброжелательная атмосфера. Канадка и Буше быстро поладили между собой, Буше дал четверть франка ребенку на расходы и заплатил за проезд.

– Буше следует наградить медалью за находчивость и лишения.

– А меня? Теперь вернемся ко мне. Чтобы рассчитаться с гостиницей и догнать конный экипаж – времени предостаточно. Однако я, не мешкая, все оформил, побросал вещи в чемоданы и отправился в гараж. Ночной дежурный – такой добряк – помог нести один из чемоданов. Дотопали до гаража, и оказалось, что он заперт, и ни единой живой души рядом… Старик-сторож, заменивший теперь дежурного помоложе, призванного – в связи с войной – на охрану границ, ушел домой в обычное время, не дождавшись сменщика, работающего днем. Запер дверь и забрал ключ с собой. Дневной охранник задержался, потому что у него заболела жена. В результате я вызволил машину только в 7:15. Ну и, конечно, экипаж не догнал.