Из тьмы - Елизавета Викторовна Харраби

— Здравствуйте! Вы к нам в гости? Будете чай?

— Спасибо, не откажусь, — мужчина улыбнулся в ответ, откровенно удивившись, почему Ира описывала опекаемых детей как настоящих бесов и дьяволят. Затем он представился: — Меня зовут Даниил. А вы, стало быть, Джоанна и Тёма?

— Это Вероника, дочка Кассандры, и Тёмин брат Ян, — пояснила Ира. — А дьяволята где-то запропастились. Даже стол на накрыли. Ян, неужели вы забыли?

— Про что? — икнул мальчик. Ира поразилась его глупому вопросу, словно бранному оскорблению.

— Как! Я говорила вам накануне вечером, я повторила с утра, я полчаса назад специально домой заехала, чтобы напомнить, что мы сегодня знакомимся с Даней.

— Спокойно, родная, — улыбался Даниил. — К чему спешка? Угости пока чаем, посидим вчетвером.

Как только Рита натянула блузку, Тёма просунул нос в дверь и поздоровался:

— Ирка! Ты разве не на работу уезжала?

— Где вы ходите! Я уж думала, из дома убежали. Чего целиком не показываешься?

Рыжий малёк выплыл в коридор и осторожно приблизился к разозлённой пиранье. Ира строго взглянула на его рваную рубашку, облитую пивом, но вслух ругать не стала. Тогда Артемий решил опередить опекуншу и гордо шагнул вперёд:

— Прошу, не гневайся, сестра! — театрально взмолился он, бросившись к её ногам. — Звезда наша, наша кормилица, прости Тёмку-шутовского-ребёнку!

— Тёма, давай попозже, — нервно улыбнулась Ира. — У нас тут гость…

— О! — Тёма тут же встал с колен и оглядел Даниила с ног до головы. — Как вовремя! Спасибо, дорогой гость, что по причине твоего прихода матушка не серчает.

Мальчик пылко пожал Дане руку. Ян с Ничкой во второй раз вежливо поклонились. Джоанна поковыряла в носу и вытерла палец о Данину куртку.

— Джоанна! — заорала Ира и дала девочке подзатыльник. — Рита, Тёма, знакомьтесь, это Даня.

— Даня, значит? — переспросил старший из близнецов и наморщил лоб. — При знакомстве я всегда задаю один вопрос: в чём для тебя смысл жизни? Умоляю, не подведи.

Даня крепко задумался.

— А ты непростой малый. Смысл жизни — в раскрытии своего потенциала. Неважно, в чём назначение человеческого существования с философской точки зрения; мы обязаны стремиться к совершенству вне зависимости от того, смертны мы или всемогущи. Я рос в небогатой семье, но с детства стремился воплотить в жизнь самые смелые мечты. Только живя высокой идеей, мы способны изменить свою судьбу. Вот скажи, у тебя есть мечта?

Тёма слушал собеседника с раскрытым от восторга ртом. Как только наступила его очередь отвечать, мальчик опомнился, подпрыгнул, схватил Риту Иматрову за руки и встал перед ней на колени:

— Да, есть. И я устал молчать о ней. Маргарита, будь моей навеки!

Часть 3

I

К февралю развод был оформлен, и пылкому египтянину Дамиру Хассан удалось вырваться из душного Каира в промозглый Петербург. С Карденбергом он больше ни разу не виделся и после того инцидента с наложницами зарёкся работать на русских, у которых вместо имён тюремные клички. Его новой целью стала чистая биография, честный бизнес и спокойная семейная жизнь с России.

Дамир Хассан — Олин Спаситель — за полтора года разлуки вконец стал рабом пленительного образа Субботы. Он так и не сумел договориться со своим сердцем о безразличии к юной медноволосой принцессе и решил, что раз не удалось забыть Оленьку, то надо сделать всё, чтобы она его вспомнила и полюбила так же сильно, как он её. Так что при первой же возможности разведенец прибыл в Россию с обручальным кольцом. Теперь он стоял напротив её парадной. За время разлуки она, наверное, превратилась в такую умницу и красавицу, что Дамир не выдержит и вместо приветствия тут же сделает ей предложение.

Как же он скучал…

Нет, так нельзя. У него была отрепетирована целая тирада, которую он намеревался произнести прежде, чем встанет на одно колено. Встреча с Ольгой мотивировала его улучшить знание русского языка до уровня C1. Ради предстоящего диалога Дамиру Хассан пришлось освежить в голове тему «Семейные ценности» и вернуть многие русские слова из пассивного словарного запаса в активный: «обручальное кольцо», «медовый месяц», «тесть» и «тёща», «нравственность», «ответственность», «стыд», «терзания», «отречение» и вдобавок все однокоренные слова. Самыми трудно запоминаемыми выражениями были «найти подход к отцу» и «убедить, что намерения мои чисты».

Дверь парадной распахнулась. На улицу выполз приземистый лысеющий мужчина в круглых очках и с небольшим пивным животом. Он направился к стоящему у тротуара чёрному лимузину. За ним семенили две высокие женщины с округлыми бёдрами и осиными талиями — мать и дочь. Обе были бережно завёрнуты в роскошные соболиные шубы, на ногах сверкали мокрые от слякоти чёрные замшевые сапоги. В темноте в бурю не было видно их лиц, но Дамир в этом и не нуждался: семью Вишневских он узнал сразу.

— Идёмте, девочки, опоздаем! — крикнул глава семейства и открыл для супруги дверь автомобиля. Виктория Суббота заплыла внутрь, то же самое сделала Ольга. Андрей зашёл последним и приказал водителю трогать. Лимузин отчалил.

Хассан выскочил на дорогу и принялся ловить попутчика. Меньше, чем через минуту, к нему подъехала белая Škoda. Дамир распахнул переднюю дверь, ввалился в машину и запыхавшимся голосом прогорланил:

— Поезжайте за чёрным лимузином, плачу́ сколько угодно и даже вдвое больше, только прошу, быстрее.

Вопросов не последовало, Škoda ринулась за лимузином со скоростью сто тридцать.

***

Ольга и её мать Виктория Никитична откровенно скучали в толпе незнакомых богачей, с которыми глава их семьи обсуждал что-то до нелепого важное, и спасались шампанским. Виктория быстро напилась и ускользнула в уборную, и Оленька осталась в зале одна. Она волокла своё нарядное, как новогодняя ёлка, тело мимо столов с закусками, строила домики из шпажек для канапе и сладко зевала. И вот, когда она в очередной раз зевнула и деликатно прикрыла рот ладонью, среди толпы пузатых банкиров, среди мелькающих усов и лысин, среди золотых наручных часов и платиновых запонок Оля Суббота увидела огромные миндалевидные карие глаза. Эти глаза явно кого-то искали, но на Оле пока ни разу не остановились. И тогда её новым развлечением стало пытаться поймать взгляд незнакомца в смокинге, потому что на миг ей показалось, будто эти карие глаза должны искать её, а не кого-то ещё. Оленька решила, что она вполне заслуживает этот добрый и беспокойный взгляд, каким смотрят на жён, на желанных дочерей, каким смотрел на неё незнакомец из её чудесного сна.

Из сна. Не может быть.

Как же он похож…

Ольга в ужасе застыла, проморгалась, снова посмотрела